Она содрогнулась, частично из-за того, что слишком толстая трава и не подумала исчезнуть. Ризн несколько раз коснулась ее ногой. Трава только вздрогнула.
— Не будет прятаться, — сказал Встим. — Здесь трава ведет себя совсем не так, как везде. Конечно, ты слышала об этом.
Пожилой мужчина сидел под желтым плотным навесом первого фургона. Опираясь одной рукой о боковые поручни, он держал второй связку гроссбухов. Одну из своих длинных белых бровей он закинул за ухо, другой разрешил свисать вдоль лица. Он предпочитал носить жесткую накрахмаленную одежду — синюю с красным — и плоскую на конце коническую шляпу. Классическая одежда тайленского купца, уже несколько десятилетий вышедшая из моды и, тем не менее, все еще известная.
— Я слышала про эту траву, — сказала ему Ризн. — Но это так странно. — Она обошла первый фургон по кругу. Да, она слышала про траву, растущую в Синоваре. Говорили, что она слишком медленно движется и поэтому не исчезает.
Но нет, она вообще не движется. Как же она выживает? Почему ее не съели животные? Она изумленно покачала головой и посмотрела на равнину. Трава полностью покрывала ее. Травинки росли так тесно, что землю было не видно. Что за беспорядок!
— Слишком упругая земля, — сказала она, возвращаясь в фургон. — И не только из-за травы.
— Хмм, — сказал Встим, все еще работавший с гроссбухами. — Да. Это называется почва.
— Мне казалось, что еще немного, и я провалюсь в землю по колени. Как могут сины жить на такой земле?
— Они — интересный народ. Не установишь ли устройство?
Ризн вздохнула, но пошла в заднюю часть фургона. Остальные шесть фургонов каравана поставили таким образом, что образовался неровный круг. Она спустилась на землю через задний борт головного фургона, таща за собой деревянный треножник, почти с нее ростом. Вскинув его на плечо, она поплелась к центру травянистого круга.
Она одевалась по последней моде, не то что ее бабск, в самую современную одежду для юной женщины ее возраста: темно-синий шелковый жакет поверх светло-зеленой блузки с длинными рукавами и жесткими манжетами. Юбка, доходящая до колен — тоже зеленая, — была жесткой и деловой по крою, но элегантно украшенной.
На левой руке она носила зеленую перчатку. Закрывать безопасную руку — глупая традиция, результат культурного преобладания Ворин. Но надо было сохранять приличия. Большинство из более традиционных тайленов — включая, к сожалению, ее бабска, — считали неслыханным скандалом женщину с неприкрытой безопасной рукой.
Она установила треножник. Пять месяцев назад Встим стал ее бабском, а она его подмастерьем. Он хорошо относился к ней. Не всякий бабск был таким; по традиции он являлся кем-то большим, чем хозяин. С точки зрения закона, он был ее отцом, пока не решал, что она готова стать самостоятельным купцом.
Она бы хотела, чтобы он не проводил так много времени в таких странных местах. Его считали великим купцом, и она предполагала, что великие купцы путешествуют по экзотическим городам и портам. А не по пустым лугам в захолустных странах.
Установив треножник, она вернулась в фургон за фабриалом. Задняя стенка фургона — вместе с толстыми стенками и прочным верхом — образовывала убежище от сверхшторма, а ведь на Западе даже самый слабый из них был крайне опасен, по меньшей мере пока не проходил через ущелья и не попадал в Синовар.
Она поторопилась к треножнику с ящичком в руке. Откинув деревянную крышку, она вынула большой гелиодор. Бледно-желтый драгоценный камень, не меньше двух дюймов в диаметре, был жестко закреплен в металлической оправе. Он слабо светился, далеко не так ярко, как можно было ожидать от геммы такого размера.
Она поставила его на треножник и повернула некоторые из его дисков вниз, настроив фабриал на людей из каравана. Потом притащила из фургона стул, уселась на него и стала смотреть. Она всегда спрашивала себя, для чего Встим купил это устройство — одно из новых, недавно изобретенных видов, — которое только предупреждало о приближении чужих. Неужели это так важно?
Она откинулась на спинку стула, наблюдая, не стал ли камень ярче. Ветер раскачивал странную траву Синовара, которая упрямо отказывалась отступить, даже под самыми сильными порывами. Вдали поднимались белые пики Туманных Гор, защищавших Синовар. Горы гасили ярость сверхштормов, делая Синовар одним из немногих мест на Рошаре, где сверхштормы не правили.
Плоскую равнину вокруг нее усеивали странные деревья с прямыми стволами и жесткими скелетообразными ветками, полными листьев, которые тоже не отступали перед ветром. Весь ландшафт был настолько мрачен, что казался мертвым. Ничего не двигалось. Вздрогнув, Ризн сообразила, что еще не видела спренов. Ни одного — ни ветра, ни жизни, вообще ни одного.
Как будто в этой стране все слабоумные. Вроде человека, родившегося без мозгов, который не знает, как защитить себя, и, распуская слюни, смотрит на стену.
Она копнула землю пальцем, потом подняла его вверх и внимательно осмотрела эту «почву», как назвал ее Встим. Обыкновенная грязь. Интересно, почему сильный ветер не может вырвать из земли всю траву и унести прочь? Хорошо еще, что никакой сверхшторм не может проникнуть сюда.
Слуги и стражники выгружали из фургонов корзины и разбивали лагерь. Внезапно гелиодор запульсировал ярким желтым светом.
— Мастер! — крикнула она, вставая. — Кто-то идет!
Встим, суетившийся среди корзин, резко взглянул на нее. Потом махнул рукой Килрму, начальнику стражи, и шесть мужчин немедленно взялись за луки.
— Там, — показал один из них.
Вдали показалась группа всадников. Они ехали не очень быстро и вели за собой несколько тащивших фургоны больших животных, похожих на толстых приземистых лошадей. Чем ближе приближались всадники, тем ярче пульсировал фабриал.
— Да, — сказал Встим, глядя на камень. — Похоже, это очень полезно. Хорошая дальность действия.
— Но мы знали, что они приедут, — сказала Ризн, поднимаясь со стула и подходя к нему.
— На этот раз, — ответил купец. — Но если он предупредит нас о бандитах, подкрадывающихся в темноте, то с лихвой оправдает свою стоимость. Килрм, пусть твои люди опустят луки. Ты знаешь, что наши гости думают об этом.
Охранники опустили луки, и группа тайленцев застыла в ожидании. Ризн обнаружила, что нервно завертывает брови назад, хотя и не понимала почему. Новоприбывшие были обыкновенными синами. Конечно, Встим настаивал, чтобы о них не думали, как о дикарях. Похоже, он относился к ним с большим уважением.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
