— Нет.
Он явно не понял, куда ты клонишь.
Тормоз.
— Тогда свободен!!! — гаркнула я и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, направилась по газону вглубь сада.
И получилось вдруг как-то так, что и я, и Виктор одновременно проворчали себе под нос и услышали друг от друга слова:
— Молоденькая нелюдь!
— Труп ходячий!
В воздухе не было никакой команды, но мы уставились друг на друга как по «Раз, два, ТРИ!!!».
— Откуда ты знаешь?! — мне захотелось просверлить дырку во лбу Виктора, чтоб он помер и перестал издеваться надо мной.
— А Вы? — спокойно преподнял бровь тот.
— Ты чё, таки труп? — тут у меня приотвисла челюсть.
— Вы хотите беседовать под окнами особняка? — насмешливо поинтерисовался Виктор. Я опять вспыхнула, хотя на этот раз он был прав. Ведь не только же мои окна выходят в сад!
Угу, ещё и окна садовника с двустволкой, заряженной солью! Опасный чел!
— Где же тогда? — раз этот белобрысый кретин такой «умный», то ему и карты в руки.
Мужчина сделал знак следовать за собой и углубился в полумрак сада.
26.
По затемнённой кленовой аллейке, мимо клумб красных роз, мы вышли к небольшому фонтану. Вода отливала серебром в свете рыжей Лилы и мягко шумела, падая в круглый мраморный бассейн. В этом бассейне, источая тонкий аромат, плавали цветущие водяные лилии. Интересно, а рыба там в бассейне есть? Ну, симпатичные такие золотые рыбки, как в фильмах. Они ещё живописно смотрятся на вертеле.
Вокруг фонтала стояло четыре лавочки, и всю эту выложенную плиточкой площадь окружали кусты цветущего жасмина. В прохладном летнем воздухе плыл его сладковатый аромат, нагоняя сон. Вверху распахнулось звёздное небо, пересечённое Мёртвой Рекой. М-да, такие места подходят для таинственных романтических свиданий, но уж никак не для разборок с Наблюдателем.
Разборок? Ты имела ввиду, что будет драка, и он тебя разберёт по частям? Мясо отдельно, кости отдельно, мухи отдельно?
Заткнись!!!
Из-за жасмина выглядывали раскидистые деревья, некоторые бросали на лавки густую, как яблочный кисель, тень. И вот на одну из таких скамеек, находящуюся под покровительством огромного раскидистого ясеня, сел Виктор.
— Итак, — он беззаботно откинулся на резную спинку, — что Вы хотите знать?
— Ты не только телохранитель, но и рассказчик? — съязвила я, не рискнув устроиться с ним на одной лавке, и прошлась взад-вперёд. — Откуда ты знаешь, что я нелюдь?
— Да одного взгляда на Вас хватило, чтобы понять это! — полупрезрительно фыркнул Виктор. — У Вас зрачки почти на всю радужку!
— А? — ненавижу издавать такие изумлённые, глупые и вопросительные звуки, выдающие мою растерянность, но с инстинктами и привычками ничего не поделаешь.
— Вы ведь сейчас видите в темноте лучше, чем надо, — терпеливо произнёс Наблюдатель, не спуская с меня внимательных глаз. — Неужели Вы никогда не спрашивали себя, почему?
В ответ я пробормотала какое-то ругательство и раздосадованно отвернулась. И всё-то он знает!
Ой, спроси у него, какая самая крупная река в Европе!
Л е та, мать твою!!!
— Теперь Вы скажите, откуда Вам известно, что я перемоделировался,
— раздалось у меня за спиной.
— Ты — что? — моё удивление не было ни показным, ни наигранным. Я действительно не поняла его последнего слова, и Наблюдатель это сообразил.
— Вы не знаете, что означает «перемоделироваться»?
— Нет.
— Чёрт!
— Военная тайна?
— Теория первого… А ладно! — неожиданно махнул рукой Виктор и поднялся на ноги, явно собираясь уходить. — Надо было сообразить, что это просто Ваше очередное обзывалово.
— Какое обзывалово?!! — рассвирепела я. — Ты что, издеваешься, мать твою так?!!
— Труп.
— Кто труп?!! — заорала я, и Наблюдатель коршуном налетел на меня:
— Тихо ты, глупая девка!!! — зло, но по-человечески зашипел он, и его лицо в пятнадцати сантиметрах от моего некрасиво искривилось. — Хочешь, чтоб сюда вся округа сбежалась?!!
Мне показалось, что даже Эдуард так не выводил меня из себя. Дело даже не в том, что мужчина обратился ко мне на «ты»! Господи, это такая мелочь! Дело только в том, что он обращался со мной как с умственно отсталым ребёнком.
… Ну, есть в этом доля правды.
Но не такая же!!!
На мгновенье я ощутила полное бессилие и слабость в коленях, однако вслед за этим хлынула обжигающая ярость, такая, что меня затрясло.
— Вы меня обозвали трупом, — с нажимом произнёс Виктор, не дав, на своё счастье, мне и рта раскрыть.
— Потому что я ощутила тебя как неживой предмет! — прорычала я и подставила обе руки под ледяную воду фонтана: холод иногда сбивает злость как высокую температуру. А мне нельзя было злиться. Когда я очень зла, я могу броситься в драку. А мне драться с Наблюдателем — могилу себе рыть.
— Вы это умеете? — может, мне померещилось, но белоголовый мужчина изумился. Он явно не ожидал, что я могу ощущать материальное и энергетическое. Но почему? Он ведь не знает, сколько времени я уже нелюдь, не знает, чему я успела обучиться…
Эту мысль я немедля высказала вслух. На секунду мужчина замялся, а потом ответил с прежней непринуждённостью:
— Если Вы не знаете, что у Вас увеличиваются зрачки, то, по идее, не должны владеть ментальными приёмами.
Выкрутился, скотина.
Он крепкий орешек! Ты следи за зубами, а то придётся на дантиста потратиться.
— А я и не владею, это так, случайно обнаружилось! — буркнула я и вытащила онемевшие от холода руки из воды.
И ещё заметь, с этим белобрысым типом явно что-то нечисто!
Да знаю, шиза моя ненаглядная, знаю!
Наблюдатель посмотрел на меня уже по-другому, без прежней насмешки и издёвки. Я словно открылась для него в новом свете, и он пересматривал своё ко мне отношение. С его лица исчезло то липовое выражение почтительности, которое меня раздражало, исчезла неприятная полуулыбка, и на несколько секунд он стал просто задумчивым.
— Виктор, — неожиданно произнёс мужчина, протягивая мне руку, затянутую в тонкую кожу чёрной перчатки.
— Кейни Лэй Бра… то есть, — быстро спохватилась я, — Кейрини Лэй. Можно просто Кейни или Лэй.
Моя кисть ещё не высохла от воды, но Наблюдатель легонько сжал её пальчики и невозмутимо поднёс к губам. Задубевшей от холода кожей я ощутила довольно сильное жжение вместо покалывания и удивлённо уставилась на белокурого мужчину. Что это означает? Я сегодня уже здоровалась с несколькими… не совсем людьми, скажем так, но это… это совсем не то!
Высказывать своё волнение вслух я не решилась. Этот тип и так знает, что я нелюдь. Хватит с него.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
