— А как поступивших делят на группы? По силе, возможностям, виду?
— я таки его сегодня доведу до белого колена. Или коления? До бешенства, короче. Собачьего.
— По виду, — спокойно ответил Виктор, — люди к людям, оборотни к оборотням, полукровки к полукровкам и тэ. дэ. Но ты права: учитывают ещё и Силу. Если полуоборотень достаточно силён, его определяют к оборотням. Но. Никогда четверть-оборотней — к полуоборотням: они не умеют перекидываться. Никогда четвертьвампиров — к полувампирам: они не пьют крови. Правда, эти группы всё равно объединяют в классы, например, класс из группы полувампиров и группы полуоборотней. Ясно?
— Ага, — я задумчиво облизнула губы, переваривая его слова, а потом как можно более небрежно спросила. — А вэмпов куда?
— Видишь ли, — медленно, будто тщательно следя за своей речью, проговорил наблюдатель Мрака и посмотрел в небо, — вэмпы… часто бывают объектами охоты Патрулей. Во-первых, потому, что создание вэмпа запрещено Законом. Во-вторых, любой нормальный вампир создаёт вэмпа только если собирается убивать людей. Ведь хорошо обученный вэмп, как ты знаешь, является идеальным убийцей. Следовательно, в девяноста девяти целых девяти десятых процентах из ста любой вэмп, которого ты встречаешь, имеет за спиной несколько смертей и подлежит наказанию. Смертной казни, как правило, равно как его Прародитель. Ну, бывают, конечно, случаи, когда в вэмпов вампиры превращают любовников, с которыми не хотят расставаться ближайшие полсотни лет…
— Подожди, — остановила я его, пытаясь разложить всё услышанное по полочкам, — так вэмпы противозаконны?
— Да.
— И каждый вэмп должен быть изъят из жизни.
— Теоретически, да. И чему вас только в школе учили? — хмыкнул Наблюдатель.
Чёрт!!! Как же хорошо, что я не обратилась в КДВ!!!
И теперь понятно, почему туда не обратился Винсент!!!
— Но Эдуард сказал, — не унималась я, — что вэмпов создают для защиты.
— Защищать своё тело нужно только тем вампирам, которые натворили что-то серьёзное, — спокойно ответил Виктор. — Ты меня перебила.
— Ты говорил о том, куда зачисляют вэмпов и почему их обычно истребляют, — ошарашенно напомнила я.
— М-да… Итак, большую часть вэмпов мы истребляем, но те, кто пересилил в себе волю Прародителя или каким-то образом убил его и выжил, попадают к нам. У них, как правило, нет выбора: либо смертная казнь, либо Академия. Тех, кто не выдерживает Пытки Одиночества, правда, всё равно убивают. А зачисляются вэмпы к полувампирам.
— Вэмпы… — я проглотила ком в горле и ощутила, как он, оказавшись в желудке, превратился в тошнотворный страх. — Тоже пьют кровь?
— Да, — беспечно пожал плечами Наблюдатель Мрака. — Кровь для вэмпа — источник дополнительных сил, особенно если это кровь сильного оборотня или вампира. Как правило, Прародители дают вэмпу свою кровь, но вначале — приучают его к ней, как, скажем, к сигаретам. Вначале — ничего, почти тошно, зато потом — не оторваться.
— Откуда ты знаешь? — я уверяла себя, что дрожу от холода, что это просто прохладная ночь, что мне не страшно…
— Я же выпустился из АНМ с отличием, — скосился на меня Виктор. — Ты чего трясёшься? Холодно?
Я кивнула.
— Смотри, если буду рассказывать очень страшные вещи, говори сразу, — усмехнулся мужчина.
Но я пропустила его насмешку мимо ушей. У меня было такое состояние, будто я смотрю какой-нибудь добротный триллер или фильм ужаса и переживаю за главного героя. Меня била нервная дрожь, где-то в животе в тугой узел скрутились нервы, а всё потому, что триллер оказался жизнью, а главным героем — я.
Я — противозаконное создание? Я — подлежу уничтожению? Глупость! Как такое может быть?! Я же ни в чём не виновата! Я же вообще не должна была оказаться…
Или должна? Подумай хорошенько, Кейни Лэй. Зачем Лал сделала из тебя вэмпи? Убийца или охранник из тебя… м-м-м… сомнительный, для чего же ещё глупая вампирша махнулась с тобой своей Магией?
Хороший вопрос. Что такое во мне есть, что ей нужно? О чём она говорила сегодня ночью на поляне? Что всё ещё во мне? Моя душа? Моя душа осталась целой и невредимой? Вампирша отдала мне часть своей Силы, но не успела отхватить шмат моей души?
Да, наверно, так… Это звучит вполне правдоподобно…
Так пусть это будет правдой.
— Ты ещё здесь? — щёлкнул пальцами Виктор перед самым моим носом.
— У тебя что, оцепенение от всех тех страшилок, которые я рассказал?
— Да! — разозлённая тем, что мне не дали домозговать свои догадки, съязвила я. — Особенно от рассказа о Пусе. Аж сердце в печени застряёт по дороге к пяткам!
— Бедная печень! — деланно посочувствовал Наблюдатель. Интересно, а скажи ему, что я нелегальная штучка, то есть, вэмпи, он меня на месте прикокнет или вначале вызовет Ночной Патруль?
— А как вы отличаете свободных вэмпов от подвластных своему Прародителю? — я постаралась, чтобы в моём голосе звучал истинно детский интерес и непосредственность. Я маленькая такая, невинная девочка с бантиком на затылке и куклой в руках, я люблю конфетки… Да я вообще ангелок!..
— Военная тайна.
Я почти ощутила, как завял бантик у меня на затылке и повязались в узел крылышки. Была б возможность, так я свой нимб как бублик слопала.
Ладно, продолжаем разговор!
— А как вы вообще отличаете вэмпов от простых людей? — спросила я.
— Как? — Виктор лениво моргнул, поворачивая ко мне голову, и внезапно радужка его глаз вспыхнула кроваво-красным, разрослась на полбелка, и на ней проступили чёткие прожилки-крапинки алого цвета.
Господи, а фотографы ещё не любят эффект красных глаз на снимках!!!
Открыв рот, Наблюдатель сверкнул острыми, почти как у вампира клыками, и низко зашипел, как шипят змеи или дикие коты.
Инстинкт самосохранения сошвырнул меня с лавки на плитку, и я ощутила резкую боль оттого, что порвались все путы и силы, которыми я удерживала вэмпи. Она вихрем ворвалась не только в моё тело, но и в мой рассудок, она была напуганна и поэтому — чертовски зла. Её действие оказалось сродни действию большой дозы алкоголя, и сегодня я очень хорошо вспомнила, как это: ты — это по-прежнему ты и не ты одновременно, а кто-то лучше, смелее, храбрее…
Бездушней.
Прошла, наверное, только секунда после моего падения, а мир перевернулся вокруг своей оси и сбросил с себя мрак, оставшись в ранних сумерках. Глаза резанула боль, но я лишь моргнула и, стоя на четвереньках возле самого фонтана, свистяще зашипела на Виктора. Казалось, у меня что-то поменялось в голосовых связках, потому что звук, издаваемы мной, даже в состоянии сильного опьянения нельзя было назвать человеческим.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
