большой публикацией в «НГ» 8 июля: «С Христом в душе, со Сталиным в башке». Только заголовок о том, «Когда русские перестанут давать уроки миру». Из-за жары не вникаю в статью, ужо потом до нее дойду. Не могу читать все…
Немного о внутренней политике славного путинизма. «Диагноз: застой» («МК», 10 июня). «Хроники пикирующего благосостояния». «Богатые слуги нищего народа» («МК», 7 июля). Советы «МК»: «Денег нет, держитесь и дальше». Редактор отдела политики и экономики «Новой газеты» Кирилл Мартынов раскритиковал прямую линию Путина, о том, как Владимир Путин управляет страной без посредников и институтов. В стране нет больше ни публичных оппонентов, ни собеседников. Таковы новые контуры российской политической жизни. Никакой оппозиции, одно доминирование бюрократического левиафана («Новая», 2 июля). Это из статьи Вл. Иноземцева «Кончина российской оппозиции». «Диссиденты могут будоражит общественное “болото”, но сами не могут стать властью…», «Ку-ку!.. И всего лишь крик актрисы Яны Трояновой: «Рабы – они, мы – свободные люди». Но это даже не крик, а писк придушенной свободы… Вот и Татьяна Доронина в своем театре голосит о помощи. С культурой и просвещением такая же беда, как и со всем остальным от экономики до футбола: тупики управления, непрофессионализм, забюрокрачивание, равнодушие и хамство чиновников и управленцев, подавленность, отчаяние беднейших слоев населения…
Хватит. Снова беру тайм-аут.
Дневниковая вермишель
25 июля, воскресенье. Жара сменилась прохладой, утро, +21. Можно вернуться к книге, но, увы, в голове нет ясности и ворох непрочитанных вырезок, в которых не так-то просто разобраться. «Но надо Федя, надо!..» Хотя я и не Федя. В пятницу 16-го Карен привез верстку 2-й книги, 480, кажется, страниц. С трудом осилил, и, конечно, ошибки, к примеру, вместо фресок Врубеля в «Метрополе» – «трески», ну и т. д. В четверг 22-го вернул Карену рукопись ( отвезти самому – страшно подумать). И отдал машинописную рукопись тома «Нулевые, боевые, пенсионные…». Процесс идет, и, может быть, к концу года выйдут два тома, 4-й попридержу, авось, что-то поменяется в стране, и обстановка смягчится и будет меньше держимордизма, а заодно и вождизма. «Блажен, кто верует…»
О книгах. Том «О СССР – без ностальгии» читаю Ще вслух, сама она читать не может. Стрижев прочитал «Ностальгию» за 10 дней и с восторгом что-то о ней говорил, но во рту у него каша, почти ничего не понял. С чужих слов хвалил Самсин (сам еще не читал). Лиля самоотверженно поехала на Никитскую, купила за 400 ре (какой разлет цен!), но еще не читала. «ЛГ» молчит. Никто пиаром не занимается, и сразу вспоминается Володя Вишневский, который говорил, как он суетится, пристраивает, рекламирует, нужна «ручная работа». А я этим уже совсем не могу заниматься, и поэтому Вишневский весь в премиях (одна национальная премия «Любовь народная» чего стоит!..). Прочитал последнюю Володину подборку в «ЛГ» и подивился мелкотравчатости, вот строки о лете: «В белых брюках надо ходить. Пока есть возможность такая…» Или вот «Утренние стихи»:
Проснуться, опознать со взгляда день…
Привычных действий цепь не торопя.
И – содрогнуться, и похолодеть:
А мир-то отписался от тебя…
Нет, мне такая сатирическая поэзия чужда, как, впрочем, и анти-пафосного поэта Валентина Сорокина в связи с его 85-летием («ЛГ» рассыпалась в комплиментах). Его слова «Беречь Россию не устану» и «Снова – думы, думы, думы / И о себе, / И о земле». Иногда и критически мыслит: в «ЛГ» привели старые строки Сорокина о Пугачевском восстании: «…Вам забава, смердам иго, / Тяжкая нужда, / Ведь у них от ваших выгод / Меж собой вражда». Не мой поэт, в один ряд Клычкова-Клюева-Заболоцкого и прочих истинных не поставлю. Простите, Валентин Васильевич. У меня свои пристрастия и, соответственно, свой выбор.
Ну, а тема ига и смердов продолжается на святой Руси, правда, в новых вариациях, конфигурациях и какой-то смешанной гибридности. Достаточно пробежаться по заголовкам и натолкнутся на отдельные ключевые фразы.
«Новая газета» от 18 марта, публикация Дм. Прокофьева. Основной тезис: три пункта новой экономической политической модели России: продукты должны дорожать, люди должны платить еще больше, народ должен нищать. Власть вернула страну в сталинские колхозы… Люди работают «за еду».
«МК», 13 апреля, политолог Автандил Цуладзе: «Имитация СССР. Российская экономика застряла между рынком и планом»… «МК», 14 апреля, доктор эк. наук Игорь Николаев: «До пустых прилавков – недалеко».
«МК», 12 июля, Игорь Николаев: «Страна богатая, а люди бедные: как такое может быть? Национальные ресурсы перераспределяются несправедливо и неэффективно…»
«МК», 16 июня, профессор Ал. Бузгалин: «А капитализм-то голый! России пора сменить обветшалые одежки архаично-рыночной системы…»
«МК», 24 июня, публикация «Цены тянутся к солнцу» (продукты питания, жилищно-коммунальные услуги, бытовая техника и электроника, автомобили, одежда и обувь)… Инфляция разогналась не на шутку…
14 июля. «МК», Евг. Гонтмахер: «Безлюбая Россия. Почему население страны сокращается год за годом…»
«МК», 16 июля, Ал. Ципко: «0т ковида спасет национальное единство, с духовным здоровьем нации что-то не в порядке…»
Снова «МК», «Русский язык: эволюция», и подзаголовок «Зло исходит не от слов, а от человеческого бескультурья». И далее: «Современные первокурсники – инопланетяне. Они не знают в лицо Ленина, не берут в университетской библиотеке бумажные книги и, кажется, умеют выходить в астрал с телефона…»
«Новая газета», 18 марта, рубрика «Великий почин», Леонид Никитский: «Нелюбопытные варвары». В России официально наводится единомыслие: Дума окончательно утвердила, чему можно учить людей, а чему – нет. Как не вспомнить проект Козьмы Пруткова «о введении единомыслия в России». Всякое публичное выступление ныне должно быть «залитовано» (от слова «Главлит»)… Пересмотр истории – подрыв конституционного строя…
«Новая газета», 9 июня, на первой полосе: «О Сталине и репрессиях теперь нельзя писать даже в школьных сочинениях…» Что Сталин – теперь о Роснефти вообще ничего нельзя писать!..
В книжном «Экслибрисе» «НГ» прошелестела подборка неизвестного мне Михаила Попова, актуален его стих «Жалобы»:
У меня нет мнения о Гоголе,
У меня нет мнения о Сталине,
Я хочу, чтобы меня не трогали,
Но притом чтоб не совсем оставили.
Мысль моя боится выйти смелою,
Но при этом жаждет быть свободною.
Ничего, пожалуй, я не делаю
Лишь тогда, когда вовсю работаю.
Хочется, чтоб знанье было точное,
Но отчаянье от этого не полное,
Чтобы государство было прочное,
Но желательно – чтоб добровольное.
Все вокруг неудержимо вертится,
Ничего при этом не случается.
Бог ведь есть, но
