Из отдельных вредительских мероприятий, подготовлявшихся в штабах БВО и КВО, мне известны нижеследующие: разработка плана снабжения с таким расчетом, чтобы не подвозить для конных армий объемистого фуража со ссылкой на то, что фураж есть на месте, в то время как такового заведомо на месте не хватает, а отступающий противник уничтожает и остатки. Засылка горючего для авиации и механизированных соединений не туда, где это горючее требуется. Слабая забота об организации оперативной связи по тяжелым проводам, что неизбежно вызовет излишнюю работу раций и раскрытие мест стоянки штабов. Недостаточно тщательная разработка и подготовка вопросов организации станций снабжения и грунтовых участков военной дороги. Размещение ремонтных организаций с таким расчетом, чтобы кругооборот ремонта затягивался. Плохая организация службы ВНОС, что будет затруднять своевременный вылет и прибытие к месту боя истребительной авиации.
Что касается Дальнего Востока, то оперативный план последнего центром военного заговора не обсуждался в целом. Дальним Востоком специально занимался Гамарник. Он почти ежегодно ездил в ОКДВА и непосредственно на месте давал указания и решал многие вопросы.
Мне известно, что Путна и Горбачев в их бытность на Дальнем Востоке стремились дезорганизовать систему управления в ОКДВА. В дальнейшем эту работу проводил Лапин. Эти работники стремились расшатать суборди[нацию] в ОКДВА путем дискредитации командования.
Лапин усиленно пропагандировал в ОКДВА теорию о том, что действия крупноорганизованными массами, состоящими из разных родов войск, для ОКДВА не годятся. На Дальнем Востоке нужна, мол, особая горно-таежная тактика, которая тянула боевую подготовку армии в сторону тактических форм малой войны. Лапину удалось в этом отношении кое-что протащить в жизнь.
Лапин не обеспечит непрерывную боевую готовность авиации ОКДВА на аэродромах, что было бы очень просто сделать, если бы он добивался введения сменных экипажей на самолеты.
Дальневосточный театр войны крайне слабо обеспечен от воздействия японцев через КНР в направлении Читы и кругобайкальской железной дороги. В этом отношении ни ОКДВА, ни Гамарник не ставили вопросов о необходимости прокладки ж[елезно]д[орожного] пути от Байкала, хотя бы до Улан-Батора. В случае нападения на нас японцев наше положение в направлении КНР будет чрезвычайно тяжелым.
С точки зрения организационной Гамарником было проведено на Дальнем Востоке решение о расформировании строительных частей после объявления мобилизации для целей пополнения кадровых частей. Это, конечно, неправильно, т. к. строительные части выгоднее развернуть как второочередные дивизии, а кадровые части содержать в штатах, более близких к военному времени, чтобы до минимума сократить потребность в подвозе пополнений. Наши силы на Дальнем Востоке крайне слабы, и надо использовать всякую дополнительную возможность к увеличению числа войсковых соединений.
Показания о вредительской работе будут изложены мною дополнительно.
ИЗ СЕМЕЙНОГО АРХИВА БАРМИНЫХ
В публикуемых ниже газетно-журнальных материалах прослеживается жизненный путь А. Г. Бармина – дипломата-невозвращенца после его бегства из Советского Союза. Все эти публикации хранились у него долгие годы в домашнем архиве. Думается, что эта своеобразная хроника станет существенным дополнением к книге, поможет узнать некоторые подробности из биографии автора, вплоть до самых последних дней его жизни.
Рижская газета «Сегодня вечером»
7 декабря 1937 года
Как уже сообщалось, советский дипломатический представитель в Афинах, получив вызов приехать в Москву, отказался подчиниться этому вызову, опасаясь, что его постигнет та же участь, которая постигла всех вызываемых в Москву советских дипломатов.
Он стал невозвращенцем, объявил себя политическим эмигрантом и приехал в Париж, заявив, что он отдает себя под охрану французского правительства и «предпочитает умереть лучше от пули своих врагов за границей, чем погибнуть в тюрьме на родине».
Французская печать уделяет много внимания этому новому случаю перехода советского дипломата в ряды невозвращенцев. В первом сообщении в «Сегодня вечером», вследствие неясности телефонной передачи, фамилия дипломата-невозвращенца была названа неправильно. Его настоящая фамилия Александр Бармин, и он с 1934 г. исполнял в Афинах обязанности советника посольства, а затем стал и полпредом.
По ошибке в нашей газете была указана фамилия Шаронова, который раньше действительно занимал пост полпреда в Греции и теперь еще числится по Народному комиссариату иностранных дел. Он, как в свое время сообщалось, был назначен на пост полпреда в Стокгольм вместо Коллонтай, которая затем, по настоянию Литвинова, была оставлена на своем посту.
Парижский журнал «Новая Россия» под редакцией А. Ф. Керенского
7 декабря 1937 года
По своему внутреннероссийскому и международному политическому значению случай Бармина гораздо значительнее и трагичнее случая Беседовского.
Суть даже не в самом разрыве полпреда с Москвой, а в том письме, которое Барминым по приезде в Париж послано в центральный комитет Лиги прав человека и гражданина, той самой французской Лиги, которая с таким вопиющим безразличием относится в последние годы. ко всем злодеяниям над человеком и издевательствам над гражданином, творимым Ежовым и Сталиным.
К великому нашему сожалению, мы, давние политические эмигранты, должны сказать Бармину, что призыв к западному европейскому общественному мнению спасать в Москве бесчисленные жертвы бессмысленного террора – это глас вопиющего в пустыне.
Бармин и его друзья – вся огромная масса партийного и советского чиновничества – должны до конца продумать опыт своей жизни и из этого опыта честно и по совести сделать все надлежащие политические выводы.
Рижская газета «Сегодня вечером»
9 декабря 1937 года
Новый невозвращенец А. Г. Бармин, бывший советский полпред в Греции, действительно опасается кровавой расправы над собой со стороны агентов ГПУ. Узнав о разрыве советского дипломата с Москвой, редакции парижских газет, естественно, пожелали выслушать личные заявления невозвращенца в дополнение к письму, отправленному в Лигу прав человека и гражданина (выдержки из этого документа были нами опубликованы).
Обнаружить местопребывание А. Бармина оказалось невозможным: по некоторым сведениям, он покинул Париж несколько дней назад и временно поселился во французской провинции.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
