Считаешь, я слишком занят, чтобы думать о тебе?
Я вздрогнула и перестала дышать, когда его горячие губы коснулись мочки уха. От его тела моему позвоночнику передавался нервный ток.
— Значит, так ты думаешь? — хрипло прошептал он. — Думаешь, что сегодня я не мечтал о тебе?
Я попыталась повернуться, но Ригель по-прежнему очень крепко прижимал меня к себе. Его дыхание обжигало шею.
— Думаешь, что сегодня я не провел весь день в ожидании момента, когда смогу наконец к тебе прикоснуться?
Ригель провел губами по моей шее, обжигая ее дыханием. Я чувствовала, как на его прикосновение отзывается каждый нерв в моем теле. Ригель прижался ртом к моему уху, тихо шепча, еле сдерживаясь, чтобы меня не укусить:
— Думаешь, я не схожу с ума от запаха твоих духов? Или вкуса твоих губ? Думаешь, я не засыпаю каждую ночь, воображая, что ты, — он собственнически сжал мои бедра, — в моих руках? Я едва дышала.
Ригель наклонился ко мне.
— Ты жестока, бабочка.
Сердце билось теперь во всем моем теле. Я дышала медленно, тайком, словно боялась выдать себя, показать, как я сейчас счастлива.
— Бабочка? — пробормотала я. — Не думала, что ты снова назовешь меня так…
Ригель потерся носом о мою щеку и медленно скользнул руками по моему животу, прижимая к себе.
— А как иначе? — прошептал он ласково. — Ведь ты моя маленькая бабочка.
Я пошатнулась, совершенно ошеломленная его теплым голосом, который я как будто слышала впервые.
— Разве ты не хочешь услышать, что я хочу тебе сказать? — так же ласково и вкрадчиво спросил Ригель.
Каждая частица меня говорила ему да, потому что его слов я ждала весь день. Я замерла в ожидании, и Ригель услышал мой безмолвный ответ. Я уловила какой-то шорох и поняла, что Ригель что-то достает из кармана куртки. Потом его мягкие волосы коснулись моего виска, он снова прислонился к моему уху и тихо прошептал:
— С днем рождения, Ника!
Ригель надел мне на шею что-то металлическое и холодное. Я удивленно моргнула и опустила голову, пытаясь разглядеть это что-то. А когда разглядела, все мысли в голове умолкли. На мне было тонкое ожерелье из легкого и блестящего серебра с каплевидным кулоном по центру. Красивый кристалл был обточен так, что сиял, как белая звезда.
И в этот момент я поняла.
Это не капля, это слеза — как у Творца Слез.
— Хочешь узнать, зачем я тебя сюда позвал?
Я обернулась, все еще потрясенная этим подарком, который таил в себе глубокий смысл, понятный лишь нам двоим. Ригель медленно притянул меня к себе, но не для того, чтобы обнять, а приглашая подойти к двери, из которой он вышел. Я поняла, в чем дело, только когда взглянула на список жильцов рядом с домофоном. В третьем ряду у кнопки было написано: «Уайльд». Я недоуменно посмотрела на Ригеля, не в силах что-либо сказать.
— Теперь я живу здесь.
— Ты… здесь…
Ригель посмотрел на меня своими глубокими черными глазами.
— Я копил деньги, чтобы, когда придет время, снять квартиру… И как раз на днях подвернулся неплохой вариант.
Пульс застучал у меня в ушах, я онемела.
— Помнишь ту девушку, которая все никак не могла сдать итоговый экзамен? Мы с ней как следует позанимались годик, и теперь диплом о высшем образовании у нее в кармане. И в благодарность за то, что я был таким классным учителем, — Ригель приподнял уголок рта, ухмыляясь, — она предложила мне хорошую квартиру в центре по отличной цене. Я тебе ничего не говорил, чтобы сделать сюрприз.
Я ошарашенно смотрела на Ригеля, а он деловито заправил прядь волос мне за ухо и, склонив набок свою красивую голову, прошептал:
— Я ни о чем тебя не прошу. Я знаю, что твой дом там, где ты сейчас, и ты наконец наслаждаешься жизнью. Но если ты захочешь прийти ко мне в гости, побыть со мной, остаться у меня… Я не могла больше терпеть. Моя грудь взорвалась, испуская тепло, которое перебило даже солнечный свет. Я обвила его шею руками и прижалась к нему что было сил.
— Это замечательно! — прокричала я, так что Ригель даже вздрогнул, а потом приподнял меня над землей. — О Ригель! Я не могу поверить!
Я рассмеялась, уткнувшись лицом ему в ключицу, в восторге от того, что ему больше не придется жить в приюте Святого Иосифа и у него теперь есть свой дом, где он будет чувствовать себя свободным. Ригель такой умный и замечательный, он все так хорошо устроил. Теперь мы сможем чаще видеться, у нас впереди прекрасные дни и бесконечные ночи. Счастье — просыпаться по утрам и видеть друг друга, проводить вместе выходные, пить кофе в постели, все делать вдвоем…
Это был самый прекрасный подарок, который я только могла пожелать!
Я взяла его лицо в свои ладони и поцеловала, безумно счастливая, вырвав из него стон наслаждения. Ригель сжал меня так сильно, что я почувствовала его сердце, оно билось так же, как мое: гулко, сильно, часто, безумно.
Мы по-прежнему сломанные, разбитые — это не изменить, так будет всегда, но в сказке, объединявшей наши души, есть что-то чистое и прочное, мощное и нерушимое.
Мы.
И оказавшись на последней странице нашей истории, я поняла, что вечность существует, она существует для тех, кто хотя бы одно короткое мгновение испытывал безграничную любовь, потому что конец — это иллюзия.
Любой конец — это лишь начало чего-то нового.
Глава 37
КАК АМАРАНТ
Ты нужен мне со всеми твоими демонами, недостатками и темнотой.
Если наши тени не могут соприкоснуться, то и наши души тоже не могут.
Квартира Ригеля находилась на третьем этаже. Лифта в доме не было, но хорошо освещенная лестница сверкала, как жемчуг. Она привела нас к двустворчатой двери из темного дерева. Возле нее на табличке блестела медная табличка с его именем. Я успела ее заметить, прежде чем Ригель положил ладонь мне на глаза.
— Не смотришь? — спросил он.
— Нет, — ответила я искренне, как ребенок, и подпрыгнула от нетерпения. Я хотела бы вести себя сдержаннее, но любопытство было сильнее меня.
— Только не хитри, — сказал Ригель мне на ухо наигранно строгим голосом и пощекотал мне бок.
Я обожала живые игривые жесты Ригеля. В эти моменты он открывался передо мной с неожиданной
