— Отдохни! — предложил великан. — Ты совсем запыхался!
— Зря ты согласился меня взять! — проговорил Санти, жадно втягивая воздух. В последнее время он почему-то все время страдал одышкой.
— А ты не забыл, брат, что без тебя я блуждал бы, как новорожденный урр? Отдыхай! Десяток минт ничего не значит!
Однако этих десяти минт у них не оказалось.
Каменный балкон, карниз шириной не больше четырех минов, вдруг слегка тряхнуло. Санти не придал этому значения, но Нил встрепенулся.
— Ты слышал? — спросил он.
Санти помотал головой. Но он знал, что слух у сына туора намного лучше, чем у него.
— А что слышал ты?
— Похоже на хлопок, — Нил встал, но тут же вынужден был присесть — еще один толчок едва не сбросил его с карниза.
— Похоже, Потрясатель хочет с нами разделаться! — пошутил Санти.
И словно в ответ его словам оглушительный взрыв потряс горы. Санти инстинктивно пригнул голову, а потом посмотрел вверх и увидел, что из ближайшей к ним конической вершины бьет вверх узкая прозрачная струя раскаленного газа. Поднявшись на высоту в тысячу минов, струя расширилась, превратилась в колонну, почти сразу же почерневшую от миллионов кусков породы, вырванных струей пара.
Взлетев на огромную высоту, они посыпались вниз.
— Лезь! — закричал Нил, всовывая в руки Санти трос.
Пока юноша соображал, великан толчком сбросил его с карниза. Санти повис на канате, а сверху уже сыпались раскаленные камни. Санти взглянул себе под ноги и вдруг увидел там то, что было им больше всего необходимо сейчас: неровное широкое отверстие в скале. Прямо под балконом.
— Нил! — громко закричал он, чтобы перекрыть грохот извержения. — Пещера! Сразу под карнизом!
Он скользнул вниз на десять минов и оказался прямо напротив черного широкого входа внутрь горы. Шесть минов отделяло его от края пещеры. Шесть минов — и пятисотминная пропасть. Камень ударил его в плечо, и левая рука тут же онемела. Хорошо еще обломок был совсем маленький. Иначе Санти полетел бы следом за ним. Он с трудом удерживался на тросе, а тут еще Нил сверху стал раскачивать его.
— Прекрати! — в отчаянии завопил юноша.
Но Нил не обратил внимания на его вопль. Канат раскачивался все сильнее. Санти изо всех сил вцепился в него правой рукой, ногами… И вдруг понял замысел Нила. Понял, когда ударился о склон в двух минах от края пещеры. Второй раз он уже ухитрился оттолкнуться так, чтобы изменить траекторию. Моля богов о том, чтобы не сорваться, оттолкнулся еще раз, посильнее, и следующим махом угодил прямо в отверстие. У него хватило сообразительности не отпустить трос. Неровный пол пещеры служил удобной опорой. Он натянул канат — и Нил тут же оказался рядом с ним. Шлем Нила был немного помят, и на ногах великан стоял не вполне твердо. Но доспехи и теплая куртка сослужили свою службу. Теперь оставалось только ждать, глядя, как проносится мимо каменный дождь. Гора еще несколько раз вздрогнула, и Санти поглядел на своды над ними — выдержали ли они толчки? И тут в голове его что-то произошло, и он узнал.
— Нил, — он коснулся руки великана. — Это — то место!
— Да? — Нил совсем не удивился.
— Я уверен! — Санти с опаской посмотрел в черную глубину пещеры.
— Я тоже так думаю! Поспорим, что через десять минов пол станет гладким, как кожа девушки?
Санти не стал спорить, он просто шагнул в темноту.
— Нет уж! — великан схватил его за руку. — Вперед пойду я! И изволь не отставать! На-ка! — Он вложил в ладонь Санти конец кожаного ремня. — Вперед!
Они прошли десять минов и сто, но основание пещеры осталось таким же, как и прежде. Никаких следов того, что это место Древних. А ведь, насколько Санти понял из намеков Нила, демон обитал именно в таком месте. Санти не хотелось идти дальше. Он буквально чувствовал, как сам воздух толкает его назад. Если бы не ремень в руке, он, пожалуй, остановился бы. И скорее всего, двинулся бы обратно. Он и остановился. Ремень в его руке дернулся, а потом он услышал шаги возвращающегося к нему Нила.
— Сейчас, — пробормотал великан. — Сейчас!
Санти услышал, как он положил тюк, развязал его.
Вдруг во мраке пещеры вспыхнул свет: Нил зажег светильник.
— Возьми! — сказал он, вручая его Санти. — С ним тебе будет веселее!
И они двинулись дальше. Глядя на потрескавшиеся неровные стены, Санти еще раз убедился, что пещера — естественного происхождения. И все же в ней было что-то необычное.
Нил словно бы угадал его мысли.
— Какой-то странный звук! — проговорил он. — Идешь по твердому камню, а звук такой, будто по чему-то мягкому. Вроде травы.
Санти ощущал то же самое.
— Что будем делать? — спросил он.
— Да ничего! Идти вперед!
Санти взглянул на светильник. Масла оставалось еще на полхоры.
— Нил, — спросил он, — у нас есть еще масло?
— Сколько угодно! Не беспокойся! — и вдруг остановился.
— Что случилось? — почему-то шепотом спросил юноша.
Великан ничего не сказал. А потом вдруг хлопнул в ладоши. И еще раз.
— Что ты делаешь? — удивился Санти.
— Здесь нет эха! — сказал Нил.
Точно! Эха не было.
— Сдается, мы на верном пути! — удовлетворенно изрек он и двинулся дальше.
Санти старался от него не отставать. Он почувствовал покалывание. Множество маленьких иголочек притрагивались к его спине, затылку, ногам. Он не стал говорить об этом своему спутнику, но попытался «увидеть» пещеру внутренним зрением. То же, что и в башне сирхара: его внутреннее «око» ослепло. Санти встревожился всерьез. Особенно когда ощутил еще кое-что: он «потерял» Этайю. Все время пути, до самого входа в пещеру, он чувствовал: фэйра рядом. Сейчас ее не было. Она «ушла», и он, возбужденный падением вулканических «бомб», не заметил вовремя ее «отсутствия».
Какое-то время он машинально двигался за Нилом, но, наконец осознав важность собственных наблюдений, решил, что должен поделиться ими со своим спутником.
— Нил! — Он догнал великана. — Стой!
Сын туора остановился как вкопанный.
— Что? — негромко спросил он, и юноша лишь сейчас заметил, насколько Нил напряжен.
Как мог внятно, Санти передал ему собственные ощущения.
Нил внимательно слушал его, а потом спросил:
— Что ты предлагаешь?
— Не знаю… — растерянно отвечал Санти.
— Тогда идем! — резко произнес Нил, повернулся и зашагал по странному полу тоннеля.
Санти ничего не оставалось, как последовать за ним. Свет масляной лампы по-прежнему озарял стены. Значит, шли они не так уж долго. Отчего же Санти кажется, что прошло так много времени?
