Джо побежал по камням. Скорость мерцания возросла, и он вдруг понял, что дырки образуют узор — шестиконечные звезды, пересеченные диагоналями из семи дырок каждая. Только когда мерцание происходило так быстро, можно было воспринимать весь узор…
Споткнувшись, он плюхнулся на четвереньки.
— Видел узор?
— Уфф… ага, — Джо покачал головой. Его ладони под перчатками саднило, а одно колено было содрано.
— Это был мультиплексный взгляд.
3-пес нагнулся и лизнул ему лицо.
За всем этим с трезубой развилины куста несколько укоризненно наблюдал Дьяк.
— Ты столкнулся с одной из главных проблем симплексного разума, пытающегося охватить мультиплексную точку зрения.
При этом запросто можно плюхнуться на четыре точки. Я действительно не знаю, сможешь ли ты совершить переход, хотя ты очень молод, а многим людям постарше приходилось отступать.
Конечно, я желаю тебе удачи. Хотя что касается первых ступеней путешествия, ты всегда сможешь обернуться и осадить назад, и даже после первого короткого прыжка к Крысиной Дыре ты увидишь куда более обширную часть Вселенной, чем большинство людей Риса. Но чем дальше ты будешь заходить, тем сложнее будет вернуться.
Комета Джо оттолкнул 3-пса в сторону и встал. Его следующий вопрос родился как из страха перед попыткой, так и из боли в ладонях.
— Бруклинский мост, — произнес он, все еще глядя вверх.
— А пачему ево ваще так завут? — Джо задал этот вопрос так, как задают вопрос без ответа, и будь его разум достаточно остр, чтобы выразить подлинный смысл, он бы спросил: «Почему вон то сооружение должно ловить меня на ошибке?»
Но Чарона уже отвечала:
— На Земле есть сооружение, схожее с этим, которое тянется меж двух островов — хотя оно немного поменьше. «Мост» — это название строения такого рода, а «Бруклин» — название места, к которому оно ведет, потому оно и называется «Бруклинский мост». Первые колонисты принесли с собой название и дали его тому, что ты здесь видишь.
— То ись, эта неспроста?
Чарона кивнула.
Внезапно в голове у Джо родилась идея, резко вильнула и со звоном и лязгом вновь появилась где-то в затылке.
— А смагу я Землю увидеть?
— Слишком далеко в сторону это тебя не заведет, — ответила Чарона.
— И я смагу увидеть Бруклинский мост? — его ноги вдруг стали буквально зудеть.
— Я видела его четыреста лет назад, и он все еще там стоял.
Комета Джо внезапно вскочил и попытался поколотить кулаками небо, что показалось мне безукоризненно комплексным поступком и вселило еще большую надежду; затем он пробежал вперед, запрыгнул на одну из опор моста и из чистого избытка чувств разом вскарабкался на сотню футов вверх.
На полпути к вершине Джо остановился и посмотрел вниз.
— Эй, Чарона! — крикнул он. — Я думаю на Землю слетать! Я, Камета Джо, думаю слетать на Землю и увидеть Бруклинский мост!
Внизу под нами привратница улыбнулась и погладила 3-пса.
V
Когда дождь перестал, они вышли из-под балюстрады. Затем перебрались через ограду и по черной от воды гудронированной трассе зашагали к вторым воротам.
— Ты уверен? — снова спросила его Чарона.
С легкой опаской Джо кивнул.
— А что мне сказать твоему дядюшке, когда он придет? Ведь он обязательно придет.
При мысли о дядюшке Клеменсе опаска возросла.
— Проста скажи, я уехал.
Кивнув, Чарона потянула за второй рычаг, и ворота поднялись.
— А этого ты с собой возьмешь? — Чарона указала на Дьяка.
— А чо? Пачему нет? — И с этими словами Джо смело зашагал вперед. Дьяк глянул вправо, влево, затем бросился вслед за ним. Чарона и сама сходила бы проводить парня, но внезапно вспыхнул сигнальный фонарь, который указывал, что ее присутствие снова требуется у первых ворот. Так что только ее пристальный взгляд следовал за Джо, пока опускались ворота. Затем она оглянулась на мост.
* * *
Самое большее, что Джо до сих пор доводилось делать, это лишь вглядываться через вторые ворота в выпуклые формы кораблей, в грузовые здания, в механические погрузчики и тележки, что загромождали перепутья транспортной зоны. Войдя туда, он огляделся, ожидая, что мир станет совсем другим, как предупреждала Чарона.
Однако его понятие о «другом» было весьма симплексным, так что первые двадцать футов ходьбы его решительно разочаровали.
Еще через двадцать футов разочарование сменилось обычным любопытством. К нему скользили тарельчатые салазки, строго направляемые по трассе высокой фигурой. Последовал небольшой всплеск страха и удивления, когда Джо понял, что тарелка едет прямо на него. Мгновение спустя она остановилась.
Там стояла женщина. Джо далеко не сразу это понял, поскольку волосы ее были длинными, как у мужчины; убраны они были в такую затейливую прическу, какой он никогда в жизни не видел. Кроме того, на женщине было блестящее алое платье, где вставки с тканями разной плотности, хотя цвет везде был один и тот же, тесно прилегали к телу или отбрасывались сырым рассветным ветром. Волосы ее, губы и ногти также были алыми, тут же сообразил Джо. Вот это уже и впрямь было странно.
Женщина взглянула на него и сказала:
— А ты красивый парнишка.
— Чо? — переспросил Комета.
— Я сказала, что ты красивый парнишка.
— Ж-жлуп… то ись… мм… — Тут он перестал смотреть себе под ноги и бросил на нее ответный взгляд.
— Только вот волосы у тебя в беспорядке.
Джо нахмурился.
— Эта как эта в беспарядке?
— Так это. Интересно, где ты выучился на интерлинге разговаривать? Или я просто получаю туманный телепатический эквивалент твоего орального высказывания?
— Чо?
— Да ничего. Ты все равно красивый парнишка. Я дам тебе расческу, а кроме того — уроки дикции. Приходи ко мне на корабль. Ты так и так попадешь на мой корабль, потому что никакие другие в ближайшее время не отбывают. Спроси Сан-Северину.
И тарелка заскользила прочь.
— Эй, а вы куда? — крикнул Комета Джо.
— Сперва причешись, а потом мы это на уроках обсудим. — Женщина вынула что-то из вставки у себя на платье и швырнула это Джо.
Он поймал вещицу и рассмотрел. Это была красная расческа.
Джо вытянул копну своих волос из-за плеч, чтобы получше их изучить. После ночного путешествия к транспортной зоне они порядком спутались. Тогда он несколько раз ударил по ним расческой, думая, что она какого-то особого типа, который облегчает расчесывание. Ничего подобного. Расческа оказалась самой обычной. Минут десять Джо упорно расчесывался, а затем, чтобы как можно дольше избегать повторения неприятного процесса, заплел волосы в косу и забросил ее за плечо. После этого он положил расческу в карман и достал окарину.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
