— Ты пойми, мы сейчас не свободные птички, — пояснил он. — Для начала нужно разобраться с последствиями ваших с Самерхом похождений. Как и с ним самим. Если ничего не получится со связью, то нам тут ещё жить и работать. Надо будет как-то ввести тебя в общество, правильно обыграв потасовку во время инициации.
— Ты своих-то стражников как-нибудь облапошишь, а Самерха? Что с ним делать? Бросить в тюрьму или в биореактор? Капитан и раньше на сотрудничество с вами не шёл, а теперь и подавно.
— Что ты предлагаешь? Мы же и так хотели с ним поквитаться за события на «Аресте».
— Хотели, но убивать его мне не хочется. Тут уже казнь получается.
— Скажи это остальным, кого мы отправили в мир иной.
— Ну возьми и выкинь его в реактор, раз заботишься о благополучии колонии. Заодно подтвердишь свою божественную сущность!
— Чего ты из-за него так всполошился?
— Я же говорил, у нас с капитаном договор, — объяснил я. — Самерх собирает радиостанцию, а я ему выпивку с «Вояджера».
— Из корфинянских ящиков?
— Да.
— У нас такого барахла полно. Ничего там сложного в сборке и настройке нет. Самерх нам не нужен.
— Ладно — уговорил. Может, просто вынесем его на поверхность подальше от входа в транспортную сеть? Вряд ли капитан кому-то на вас нажалуется или вернётся за объяснениями. Он же и так про вашу секту знал, только мне не рассказывал.
— Хорошо, — согласился мой друг, а потом вздохнул и заявил: — Вечно с вами, землянами, хлопоты.
— Кто бы говорил, Фария…
Для начала Женька попросил меня помочь перетащить спящего Самерха в кабинет, где мы сейчас находились. По не слишком сложному и заумному плану богиня испарила неугодного мадрибца, а меня подчинила своей воле. Для пущего эффекта я буду изображать тупого болванчика, стоя в сторонке с идиотским выражением лица. Женька пояснил, что тут и так верят в силу и слова Фарии, поэтому и выдумывать хитрые комбинации нет никакого смысла.
После того как Самерх оказался скрыт от посторонних глаз, мы уложили охранников в ряд. Я отошёл к стеночке, а Женька вколол каждому мадрибцу из дозатора-пистолета жидкость для вывода из состояния сна. Без этого они провалялись бы так до завтрашнего утра — стационарный станнер вещь серьёзная. Я бы вообще с ними ничего не делал, но Евгений заявил, что негоже оставлять без охраны стратегический объект. Меня, кстати, пробудили точно так же.
Не буду приводить ту пафосную речь, которую Женька в образе Фарии задвинул мадрибцам. Я еле сдерживался от смеха, а они стояли и смотрели на богиню с фанатичным блеском в глазах. Вера — страшная сила в умелых руках!
Когда оболваненные охранники ушли, пришла пора заняться и делами нашими скорбными.
— А ты так и будешь в этом образе ходить?
— Сдурел? Я тут известен как араец Евген, раб богини. Ты будешь вторым рабом. Поэтому объяснение про подчинение и прокатило.
— И никто никогда вас не видел одновременно, — улыбнулся я.
— Все заняты работой, некогда отвлекаться на еретические мысли, — пояснил Женька.
— Я забыл спросить тебя про наших арайцев. Ты не знаешь ничего про них?
— Боюсь, что они все погибли. После аварии я их не видел. Впрочем, как и тебя.
— Жаль, если так. Особенно Иштвара, — произнёс я.
— Не будем о грустном, лучше займёмся делом
Оставив Самерха смотреть сны, мы выдвинулись на склад, куда собиратели стаскивали найденные на поверхности вещи. Перед этим Женька вышел из образа богини и «переоделся» в похожий на мой комбез.
— Даже не представляю, как ты провернул фишку со своим рабством. Раздвоился, что ли? — задал я провокационный вопрос.
— Не, — улыбнулся Женька. — Просто объявил, что надо найти на поверхности прячущегося арайца и доставить его ко мне. И объяснил, для чего он мне понадобился. Ну а дальше уже хитрость рук и никакого мошенничества. Со временем ко мне привыкли, как к арайцу, исполняющему мелкие поручения богини.
— То есть у нас не возникнут проблем с получением оборудования?
— Нет, к тому же мы не маршевый двигатель собираемся оттуда забирать.
— Расскажешь потом, откуда у тебя чертежи корабля.
— Обязательно, — ответил Женька.
По приказу Фарии охрана, насколько смогла, оповестила местное население о появлении ещё одного раба-арайца. Поэтому мадрибцы, конечно, на нас поглядывали, но без особого удивления. Да и некогда смотреть — работать надо.
Мне снова показалось, что мы находимся в компьютерной игре, когда надев одежду врага, становишься для него своим. И ни один из местных не сможет тебя разоблачить. Даже если ты совершенно другой расы.
По мере продвижения к складу, Женька рассказывал про то, чем занимается каждый встреченный мадрибец, и что происходит внутри цехов. Жаловался на недостаток материалов и запчастей, отчего работа и идёт столь медленно. Да и настоящих специалистов тут раз-два и обчёлся. Остальные мадрибцы — это в основном выжившие офисные работники, город-то туристический, а не промышленный центр Маддара. Но процесс даже при таких скудных ресурсах шёл непрерывно. А по итогу должен родиться эдакий монстр Франкенштейна, собранный из сохранившихся деталей разных кораблей. Благо перед уничтожением космопорта для сбития любых летательных аппаратов применялось обычное оружие.
— Это ты, — холодно поприветствовал Женьку начальник склада. — Что нужно?
— Радиостанцию корфу, — ответил мой друг.
— А нет её, — заявил мадрибец.
— Как нет?
— Вчера унесли монтировать на корабль.
— Почему меня не предупредили? — спросил Евгений.
— А кто ты такой, чтобы о тебе заботится, араец?
Женька предпочёл промолчать вместо ответа.
— Вчерашнюю добычу ещё не разобрали? — мой друг переключился на другую тему.
— Нет, — равнодушно произнёс мадрибец.
— Тогда мы поищем там, вроде как вчера притащили один уцелевший ящик.
— Если бы не Фария… — начал начальник склада.
— Что?
— Ничего, — мадрибец не стал продолжать. — Только не вздумай утащить чего лишнего, проверю.
Первичная сортировка трофеев с поверхности осуществлялась в этом же здании, только в другом помещении. Мадрибец позвал помощника и приказал провести нас туда. Пока мы шли, я разглядывал стеллажи со всяким барахлом. Не так аккуратно, как у Рапуша, но тоже ничего. Всё подписано и отсортировано. Однако же главным экспонатом склада была куча непонятного металлолома.
— Вроде как и не нужно, а выкинуть жалко, — пояснил Евгений. — Вдруг пригодится?
— Ну да, конечно, — с сарказмом в голосе заметил я. — Будет лежать до морковкиного заговенья, пока не сгниёт.
Слава Великой пустоте, что когда мы всё же попали на пункт первичной сортировки, нам не пришлось идти искать радиостанцию куда-нибудь ещё. Ящик с оборудованием корфу лежал на самом видном месте и не был распотрошён. Мадрибец-провожающий не стал стоять у нас над душой, а сам принялся с заинтересованным видом ковыряться в сваленном в кучу барахле. Наверняка прикарманит что-нибудь.
Подойдя к ящику, Женька уверенно сдёрнул защёлки и начал доставать из него детали.
— Не могли сделать что-нибудь покомпактнее, — проворчал Евгений, а затем повернулся ко мне и передал какие-то сложенные пластины: — Держи антенну.
— Ну а что ты хочешь? — сказал я. — Ты на дату изготовления смотрел?
— А ты разбираешься в корфинянской маркировке?
— Не очень, — признался я. — Но вот эти циферки, выгравированные на пластинах, очень смахивают на обозначение года, месяца и дня.
— И что там?
— Месяцы не знаю, как у них здесь называются. И дни тоже. Но года помечаются буквами «от П. К.» или просто «ПК» — это значит «от прибытия корабля». Ну того транспортника арраяр, — пояснил я. — И если ничего не путаю, то тут стоит дата 1021 год.
— Семьдесят семь лет старушке.
— Учись, как надо подготавливаться к вторжению! Какая экономия и освобождение складов. А что это барахло может не заработать — неважно.
— У нас заработает! — высказался Женька.
