тяжело вздыхает Ракель. — Что было, то было! Проехали!
— В любом случае мне жаль, что я не прислушался к тебе. — Терренс нежно обнимает Ракель, прижимает ее поближе к себе, одной рукой гладя по голове, а второй — медленно водя по ее спине, и мягко целует ее в макушку. — Очень жаль…
— Все в порядке, я не обижаюсь, — мягко отвечает Ракель, с легкой улыбкой ответив на объятия Терренса и положив руки ему на спину.
Через пару-тройку секунд Ракель отстраняется от Терренса и садится на диван.
— И теперь, когда мы знаем, что кто-то нам угрожает, надо думать, что делать, и как узнать, кто за всем этим стоит.
Пока Ракель запускает руку в свои волосы и подгибает одну ногу под себя, Терренс присаживается на диван рядом с ней.
— Ты спрашиваешь, что нам делать? — округляет глаза Терренс. — Мы любым способом заставим Эдварда рассказать обо всем, что ему известно про того, кто нам мстит.
— Да, но как ты собираешься это сделать? — недоумевает Ракель. — Ты же сам сказал, что не знаешь, как заставить твоего брата говорить!
— Знаю, но я не оставлю это дело без внимания и узнаю все что скрывает этот спиногрыз. А если будет нужно, я не постесняюсь проявить к нему жестокость.
— Кстати, ты сказал, что тот тип упомянул и Наталию…
— Да, и я думаю, она тоже должна узнать обо всем, что скрывает этот парень. И было бы неплохо расспросить ее о том, не встречала ли она кого-либо, или не получала ли каких-либо писем и угроз.
— Согласна, но не забывай, что Эдвард с Наталией вряд ли захотят видеть друг друга и чувствовали бы себя некомфортно, если бы оказались вместе. Вспомни как они просто мечтали сбежать от нас, лишь бы не находиться на одной территории друг с другом.
— Верно, приглашать их вдвоем смысла нет… Значит, будем говорить с ними по отдельности… Теперь нам стоит предпринять вторую попытку разговорить Эдварда и вытянуть из него всю правду. А уже потом мы поговорим с Наталией, расскажем ей про угрозу и спросим, не случалось ли с ней чего-то подобного.
— Ох, знаешь, Терренс, раньше ты был уверен в том, что это плохая идея, а теперь уже я начинаю сомневаться в правильности этого решения.
— К сожалению, у нас нет выбора, — немного обреченно отвечает Терренс. — Письма как раз намекали на это. А значит, мы должны разговаривать с Эдвардом. Это наш единственный способ узнать хоть что-нибудь о том, кто хочет навредить нам.
— Ну… — Ракель на секунду отводит взгляд в сторону. — Возможно, ты и прав… Тот тип явно толкает нас к разговору с твоим братом.
— Что касается Наталии, то если мы постараемся, нам удастся легко найти к ней подход. А вот с Эдвардом будет немного сложнее… Думаю, нам нужно сделать что-то, чтобы он не смог скрыть своих эмоций. Если бы он увидел или услышал что-то, что дало бы ему понять, что мы уже знаем о том типе, мой братец точно испугается и начнет нервничать. Мы легко поймем это, если будем внимательно следить за его реакцией.
— Слушай, Терренс, а что если нам пригласить Эдварда сюда, сделав вид, что мы ничего не знаем, и попросить кого-то из прислуги принесет нам те письма? — предлагает Ракель. — Мы можем вслух прочитать эти письма и посмотреть, как твой брат отреагирует.
— Хм… — Терренс призадумывается на пару секунд, слегка нахмурившись, и щелкает пальцами руки. — Да… Да! Мне нравится твоя идея! Если мы сделаем это, то, возможно, сможем легко вывести моего братца на чистую воду. Эдвард точно не сможет быть спокойным, если он поймет, что кто-то, кого он знает, нашел нас.
— Придется воспользоваться нашими актерскими способностями.
— Ну для меня это не проблема, — загадочно улыбается Терренс. — В любом случае с этого дня я больше не буду верить той лжи, которую говорит этот парень.
— Похоже, твои актерские способности пригодились тебе в жизни, — скромно смеется Ракель.
— Согласен. Хоть я и сыграл не так много типов ролей, мне удалось научиться показывать любые эмоции.
— Уверена, ты будешь так притворяться, что Эдвард ни о чем не догадается до нужного момента. Никто не может сыграть кого-то настолько мастерки, как ты.
— Ты же прекрасно знаешь, что за чтобы я ни взялся, у меня все идет как по маслу, — хитро улыбается Терренс, гордо приподняв голову. — Ведь я не только красавчик, но еще и безумно талантливый.
— Ах, как же давно я не слышала, как ты восхваляешь себя, — скромно хихикает Ракель. — Если честно, я даже соскучилась по таким моментам.
— Чтобы с нами ни происходило, я никогда не забываю о том, кем являюсь, и уверен в себе как никогда.
— О, любимый…
Ракель мило целует Терренса в щеку, которую затем слегка щиплет. А после этого в воздухе воцаряется небольшая пауза, во время которой мужчина с нежной улыбкой гладит девушку по голове. Правда, потом они оба перестают улыбаться и снова вспоминают о своей проблеме.
— Ладно, допустим, эту идею мы осуществим, — задумчиво говорит Ракель. — А когда Эдвард все нам расскажет, мы можем поговорить с Наталией и объяснить, что произошло.
— Неизвестно, сколько времени у нас займут попытки разговорить Эдварда, — слегка хмурится Терренс. — Но нужно разузнать обо всем как можно быстрее, чтобы знать, к чему быть готовыми.
— Что-то подсказывает мне, что дальше будет хуже и хуже. — Ракель тихо вздыхает и переводит взгляд куда-то в сторону.
— Ты так говоришь, будто ситуация безнадежна, и у нас нет надежды на лучшее, — отмечает Терренс.
— Иногда кажется, что так оно и есть, — пожимает плечами Ракель и начинает рассматривать свои руки. — Сначала появилась проблема с твоей группой, потом прибавилась какая-то неразбериха в отношениях Наталии и Эдварда… А сейчас еще угрозы пошли… И твой брат как-то связан с этим.
— Полагаю, тот тип и правда угрожает всей семье МакКлайфов и тем, кто с ними тесно связан.
— С ним связаны не только мы с тобой, твой брат и моя подруга подругой, но еще и твои родители.
— Верно… Похоже, все это так или иначе относится и к родителям… — Терренс слегка хмурится. — Интересно, почему этот тип упомянул наших с Эдвардом отца и мать? Он говорил про обоих… И грозился уничтожить маму, и упоминал отца…
— Может быть, твоя мама что-то знает об этом? Не хочешь осторожно поговорить с ней и выяснить, были у нее и твоего отца враги? Возможно, твои родители очень хорошо знает об этой ситуации.
— Если честно, то я бы не очень хотел
