голодная улыбка, а затем его яростные глаза вперились в серебряные глаза Элары и он поприветствовал её одними кончиками пальцев.
Но улыбка исчезла с его лица, когда толпа снова заревела. Король медленно повернулся к людям и оглядел их своими холодными глазами, похожими на осколки стекла.
— Тишина! — прокричал он.
Толпа затихла.
— Продолжайте, — протяжно сказал Ариэт и взмахнул рукой в сторону Идриса.
Король напрягся, обратив внимание на пренебрежительный тон его голоса, и продолжил:
— Хорошо. Чем скорее мы избавимся от неё, тем лучше. Думаю, будет справедливо, если обвинения зачитает мой сын, принц Лорэнцо.
Он потёр мясистые руки и откинулся на стуле, глядя на то, как воплощается в жизнь его план.
Элара ощетинилась и почти оскалила зубы.
Энцо переместился вперёд, и его глубокий и чистый голос зазвенел в воздухе:
— Ты обвиняешься в убийстве, пленении человека против воли, военных преступлениях и, самое главное, в сговоре с врагом, что считается особенно тяжким преступлением в королевстве Гелиос. В качестве меры наказания избрана казнь посредством мучительной смерти.
Он посмотрел на Элару, и его сияющие глаза наполнились теплотой.
— Тебе есть, что сказать в своё оправдание, отец?
Всё вокруг погрузилось в хаос, так как произошло несколько вещей.
Элара щёлкнула пальцами, и толпа исчезла так же быстро, как появилась ранее под воздействием её магии. Стиснув зубы, она высвободилась из верёвок, которые Лео не стал затягивать у неё на запястьях, а затем, взмахнув руками, она заполнила двор копиями себя. И все эти Элары, у которых были точно такие же серебристые глаза и волосы цвета воронова крыла, улыбнулись в унисон.
Стражники, окружившие короля, повернулись к нему по приказу Лео и приставили свои семь мечей к его горлу.
Ариэт бросился к помосту, издав леденящий кровь крик, который прервался, когда Элара прыгнула в толпу своих клонов.
— Попробуй, поймай меня, — крикнули в унисон множество голосов, и Элары бросились бежать по двору в сторону лестницы, ведущей на широкую крышу.
Ариэт завыл и оглядел море тел. Издав крик, он скрестил руки, и у него в руках появились загнутые мечи.
— Ты моя, — зарычал он и двинулся в сторону арки, через которую выбегали клоны Элары.
Энцо стоял и смотрел на разворачивающуюся анархию с улыбкой на губах, словно у него было всё время этого мира. Он достал из кармана яблоко, потёр его о рукав и откусил кусочек. Когда иллюзия толпы Элары пропала, во дворе стало тихо, так как не осталось никого, не считая королевских стражников.
Король зарычал и выпустил поток света мимо стражника в сторону Энцо, который, всё ещё жуя яблоко, лениво отбился от него своим собственным светом. Поток изменил направление и, ударившись о дворцовую стену, расколол её надвое.
— Ты потерял хватку, отец, — проговорил Энцо, направившись в сторону короля.
Он ещё раз откусил яблоко и оглядел шестерых солдат, которые встали на защиту его королевы.
— Уходите, если вам дорога жизнь, — скомандовал он, и они пришли в движение. — И сделайте так, чтобы об этом узнали везде. Что королева Элара здесь, в Гелиосе. И что король встал перед ней на колени.
— Я этого не сделаю, — проревел Идрис.
— Лео, — сказал Энцо, проигнорировав его. — Ты знаешь, что делать. Найди её. Ищи размытое пятно.
Лео сжал челюсти и кивнул. Они обменялись невысказанными словами, глядя друг другу в глаза.
А затем Лео без предупреждения опустил меч и быстро обнял Энцо.
— Увидимся в новом мире, брат, — проговорил он и направился в сторону лестницы, ведущей на крышу дворца.
Не успел король сдвинуться с места, как Энцо оказался перед ним и предупредительно поднял руку.
— Лео, — крикнул Энцо.
Генерал оглянулся, и Энцо многозначительно посмотрел на него, а затем повернулся и бросил взгляд на пустое пространство на крыше дворца, пронзив его взглядом.
— Пришло время поставить их на колени.
Когда двор полностью опустел, Энцо повернулся обратно к своему отцу, бросив огрызок яблока на землю.
— Знаешь, отец, тебе суждено было стать самым могущественным магом света нашего времени, пока не появился я. Но всё, что я вижу, глядя в твою душу, это черноту. И это не те мягкие тени, которые окутывают мою Элару, нет. Твоя тьма насквозь прогнившая. Я понял это, как только мои способности начали проявляться.
Пламя медленно охватило его руки, и он поглядел на короля Идриса, который, задыхаясь, рухнул на колени.
— Эта женщина, которую я люблю… Ты собирался приговорить её к смерти, — зарычал Энцо, бросившись на него и обнажив зубы. — Ты собирался отдать её маньяку, который пытал и избивал её, чтобы иметь возможность делать с ней всё, что пожелает.
Он метнул в короля таким сильным потоком света, что тот влетел в окно, ведущее в тронный зал. Стекло растрескалось от удара и осколки дождём посыпались на Идриса. Энцо последовал за ним, представляя собой само воплощение гнева. В этот момент он казался ещё более мстительным, чем сам Ариэт. Он выпустил очередной поток света, из-за которого король согнулся, точно ветвь ивы, и начал задыхаться и хрипеть. Энцо продолжил наступать на него, снова и снова ударяя потоком света в своего отца, лежащего на полу.
— Ты никогда не был мне сыном, — рассмеялся Идрис, снова призвав свой свет.
Он метнул его в Энцо, который тут же отразил поток своим клинком.
— Ты всегда был слишком своевольным. Ты моё самое большое разочарование.
Энцо холодно усмехнулся.
— Знаешь, — тихо сказал он, наклонив голову. — Когда-то я ужасно боялся тебя. Но сейчас я вижу перед собой злобного старика. Мучителя. Я так долго ждал того дня, когда смогу убить тебя, глядя тебе в глаза.
Энцо выпустил в Идриса ещё один мощный поток и подошёл к нему, скрючившемуся у стены.
— Ты не убьёшь меня. Ты трус, Лорэнцо. Мягкосердечный дурак.
Энцо присел рядом с ним на корточки так, чтобы его глаза оказались на одном уровне с глазами Идриса.
— Разве? — Энцо улыбнулся, и его руки охватил огонь.
Он снова отрешённо посмотрел на пламя и проговорил.
— Ты хоть представляешь, как долго я слушался тебя? Выполнял твои приказы? Мучил и убивал, убеждённый в том, что врагом был кто угодно, но только не ты?
Его глаза маниакально заблестели, когда он снова посмотрел на отца.
— Всё это было ради блага нашей страны. Ради блага нашей семьи, — прошипел король. — Ты точно такой же, какой была твоя мать. Неблагодарная, слабая идиотка.
Энцо замер.
— Даже не смей, мать твою, говорить о ней.
— Если тебе не нравится правда, это никак не отменяет её. Я должен был утопить тебя в
