с голодом, который одновременно возбуждал и пугал меня.
— Это не шоу! — мой голос срывался, а кожа горела.
Этот человек был настоящим гигантом, как ему удалось проскользнуть мимо нас и попасть в комнату?
— Как ты вообще сюда попал?
— Нашим волкам нужно время, чтобы привыкнуть к стрессу, связанному с разделением пары. Со временем, возможно, мы сможем позволить друг другу проводить с тобой время наедине, но сейчас для нашего общего здравомыслия будет лучше, если мы останемся вместе.
Аспен заложил руки за голову.
Его мощные мышцы напряглись при смене позы, заставив меня резко втянуть воздух, поскольку моё тело отреагировало мгновенно. Благодаря трём красавцам я невероятно быстро превратилась из уравновешенной ханжи в жаждущую секса.
Ха-ха-ха.
— К тому же, Коул отнял у меня время, проведённое с тобой, так что я обязательно отплачу ему тем же.
Услышав голос Фроста, я дёрнулась в объятиях Коула и схватилась за грудь. С беззастенчивым смехом Фрост послал мне игривый воздушный поцелуй, развалившись на большом черном бархатном диване рядом с креслом Аспена.
Как они вообще сюда попали? Я взглянула на тёмные шторы, закрывающие окна, но они казались нетронутыми. В этом не было никакого смысла.
— Мне следовало закрыть свой шкаф, когда у меня была такая возможность, — проворчал Коул.
Аспен усмехнулся и покрутил на пальце сломанный замок.
— Тебе понадобится новый замок для двери. Этот, похоже, сломался. Какая жалость.
Коул вздохнул.
— Вы двое можете остаться, но, ради всего святого, заткнитесь, или я убью вас, — Коул произнёс угрозу таким ровным тоном, что я засомневалась, не шутит ли он.
Бросив меня на кровать, Коул снял свои спортивные штаны так быстро, что моя задница всё ещё подпрыгивала на матрасе, когда он подполз ко мне по кровати. Не знаю, чего я ожидала. Не то чтобы у меня был какой-то опыт в сексе, но я определённо не была готова к тому, что Коул сфокусирован на цели.
Коул прижал меня своим телом к матрасу.
— Кэнди, я едва сдерживаю своего волка. Мне требуются все мои силы, чтобы держать его под контролем, но есть шанс, что он вырвется на свободу. Я хотел бы быть достаточно сильным, чтобы уйти от этого, пока не обрету полный контроль, но я не могу. Ты моя пара, и я намерен заявить на тебя права, пока ты будешь выкрикивать моё имя.
Слова Коула должны были заставить меня кричать в ночи, как сумасшедшую, исполняющую рождественские гимны. Я была неопытна в том, что касалось секса, но даже я понимала, что играть в прятки с едва сдерживаемым оборотнем — плохая идея. Особенно, когда это твой первый раз. Но я не могла заставить себя уйти, несмотря на риск.
Моя волчица заскулила, почувствовав, как близко волк Коула был к поверхности. После долгих лет ожидания своей пары и нескольких часов, проведённых в ужасе от того, что мы проснёмся связанными с волком, который не был нашей парой, она отчаянно хотела быть отмеченной его волком.
— Я волчица, а не стеклянное украшение, Коул.
Протянув руку, я потрепала его по щеке неловким жестом, который должен был успокоить.
— Всё будет хорошо.
Коул наклонился вперёд и прижался своим лбом к моему.
— Любая женщина, способная выпрыгнуть из дымохода в самую гущу драки с оборотнями, — суровая женщина. В своей жизни я пережил гораздо больше потерь, чем радостей. Безопаснее оставаться наедине с собой, чем подвергать себя риску испытать душевную боль.
От меня не ускользнуло, как Коул отвёл от меня взгляд и как сжались его губы.
Уставившись пустым взглядом в стену, альфа Бримстоун продолжил:
— Как только я перестал беспокоиться, боль от потери или предательства тех, ради кого я готов на всё, перестала меня беспокоить. Судьба позаботилась о том, чтобы я на собственном горьком опыте убедился, что люди часто ищут моего общества только из-за преимуществ, которые даёт знакомство со мной, а не потому, что они ценят настоящую дружбу.
Я погладила твёрдые мышцы его бицепсов и почувствовала, как моё сердце разрывается от боли, исходящей от его слов. Неудивительно, что он удалился от публики и замкнулся в себе. В моей груди кипел гнев, горячий и требовательный. Я хотела выследить каждого, кто посмел причинить боль этому прекрасному мужчине. Моему мужчине.
Моей паре.
«Да, мой», — зарычала волчица. — «Кусай сейчас, поохотимся позже».
Несмотря на мою ярость, от её мыслей мне захотелось рассмеяться. Мы обе были готовы заявить свои права. Коул был нашим, во всём своём разрушенном совершенстве.
Коул пристально посмотрел на меня своими горящими глазами.
— Я не знаю, смогу ли я когда-нибудь снова научиться доверять. И со временем я стал предпочитать тишину своего дома и получать удовольствие от того, что люди избегают меня.
Казалось, он верил в то, что говорил, но в его голосе не было слышно неприкрытого одиночества.
— Мы во всём разберёмся, Коул. Самое главное, что мы есть друг у друга… и Аспен, и Фрост.
Я наклонилась вперёд, чтобы нежно поцеловать его в губы, страстно желая ощутить вкус его губ.
Губы Коула завладели моими, целуя меня с неистовством, которое предупреждало о приближающемся натиске его желания. Когда он отстранился, мои губы были припухшими, и мы оба тяжело дышали.
— Я никогда не думал, что у меня будет пара. Ты — подарок судьбы, Кэнди, — его голос стал ниже, голосовые связки огрубели от вожделения.
— Рождественский подарок? — поддразнила я, не в силах остановиться.
Коул застонал и впился в мои губы ещё одним обжигающим поцелуем. Это должно было заставить меня замолчать, и я сделала мысленную пометку найти способы раздражать его в будущем, чтобы он был вынужден затыкать мне рот… почаще. Он не был похож на человека, которому нравятся остроумные шутки, так что, возможно, мне стоит попробовать это первой.
Я потеряла ход мыслей, когда язык Коула прошёлся по моей нижней губе, требуя проникновения. Меня охватило жгучее желание.
— О, Коул! — застонала я, выгибаясь навстречу ему всем телом.
— Может, я и не люблю Рождество, но мне всегда нравилось лизать леденцы, — поддразнил Коул, когда его губы переместились с моих губ на шею.
Его рука танцевала по моей коже, пытаясь запомнить каждый изгиб моего тела.
Немного повозившись, я протянула руку между нашими телами, чтобы обхватить его крепкое мужское достоинство. Я нерешительно сжала его и радостно улыбнулась, когда он сильно дёрнулся в моей руке.
— Да. Прикоснись ко мне, — прошипел Коул сквозь зубы.
Обхватив мою руку своей, он медленно провёл ею по своей длине. Его тело содрогнулось, а дыхание стало прерывистым.
— Не останавливайся.
