Надо будет взять этого Арсеньева на особую заметку. Вон как толково все излагает. И о Новой Зоне, и по аномалиям, и об артефактах.
«Да что же это такое?!» – тяжело выдохнул генерал.
Проклятущая боль никак не унималась. Как будто ножом режут изнутри. Так всегда бывало, когда он переволнуется. Мерзавец Турчинский! Его бы не уволить, а скормить какому-нибудь мутанту. Так наверняка же бедная животина от такого «угощения» копыта или что там у нее отбросит.
– Значит, говорите, все ваши товарищи по экспедиции погибли?
– Да, Николай Петрович, никому, кроме меня, выйти не удалось, – пристально всматриваясь в искаженное болезненной гримасой лицо начальства, ответил посетитель.
– Ух, а мне докладывали, что с вами была дама, – кусая от боли губы, произнес генерал.
Арсеньев помедлил, собираясь с мыслями.
– Марина Серова из лаборатории № 13 Центра Аномальных Явлений, эксперт-экстрасенс…
Лазненко кивнул.
– А вот ваш этот, Турчинский, утверждает, что она погибла…
«Да что ж такое, в бога душу мать?!»
К поджелудочной еще и печенка присоединилась. Вот только печеночной колики ему сейчас не хватало. При подчиненном-то. И ведь не выставишь же за дверь, подожди, дескать, пока у начальства приступ пройдет. Нет, надо закругляться с беседой.
– И ничего из собранных артефактов доставить не удалось?
Биолог уныло кивнул.
– Угу, хорошо. То есть, конечно, ничего хорошего нет. Практически весь личный состав двух отделов угробили почем зря… Ладно. Пока свободны. Изложите все в подробном отчете. Один экземпляр мне, второй начальнику особого отдела, короткий рапорт в кадры, чтоб подготовили приказ… Фух, ну надо же!..
Генерал потянулся к хрустальному графину с водой, стоявшему на столе. Налил в стакан и жадно выпил. Потом, слегка стыдясь своей слабости, извлек из ящика письменного стола пузырек с но-шпой, взял сразу три таблетки и, морщась, проглотил, запив вторым стаканом.
Ученый, сочувственно наблюдавший за процедурой, вдруг достал из кармана носовой платок, развязал узел на нем и протянул руку Николаю Петровичу. Тот с удивлением глянул на три несуразных окатыша, лежавших на ладони Арсеньева.
По виду они напоминали жемчуг. Только какой-то странный. Разноцветный, в крапинку.
– Это что за чудо-юдо? – принял в руку подношение.
– Единственное, что удалось вынести из-за Периметра. Артефакт, к сожалению, пока безымянный и совершенно не изученный.
– Хе-хе, – вдруг расплылся в улыбке Лазненко.
Ему было щекотно. Словно махонькие иголочки кололи кожу. Совсем не больно, будто боялись причинить генералу беспокойство.
Странно, но буквально через пять или шесть минут Николай Петрович почувствовал… Нет, не так! Через пять минут он ничего не чувствовал. Боль прошла, словно ее и не бывало. На ее место пришла какая-то непривычная бодрость. Как будто чашку крепкого кофе выпил. Или, как в юности, после пятикилометровой пробежки…
– Что это такое, черт возьми?! – не удержавшись, воскликнул Лазненко, поднеся чуть ли не к самому носу удивительные жемчужины.
Правда ли, или это только ему показалось, но окатыши вроде как пахли… грозой, озоном.
– По некоторым сведениям, эти… м-м… неспецифические животно-растительные образования способны излечивать от недугов…
– Каких именно? – тут же осведомился генерал, а у самого перед глазами встало болезненное лицо супруги, Маши.
А вдруг и ей помогут чудо-жемчужины?..
– Не знаю, Николай Петрович, – пожал плечами Антон. – Я же говорю, ко мне они недавно попали и еще не стали объектом изучения. Разрешите?
Он протянул руку.
– Так, отставить! – рявкнул Лазненко, сжимая драгоценные артефакты в кулаке и ощущая, что энергия прямо-таки бурлит внутри, просясь наружу. – С этого времени переходите в мое личное подчинение. Занимаетесь только вот этими самыми артефактами. И ничем больше!
Генерал нажал кнопку звонка. На его зов вбежал адъютант.
– Пиши приказ, – велел Лазненко. – Сего дня в Центре создается лаборатория аномальной аквафауны с количеством сотрудников, соответствующим штатному расписанию. Начальником лаборатории назначается кандидат биологических наук, старший научный сотрудник Арсеньев Антон… – быстрый взгляд в личное дело, – Викторович. Кстати, если мне не изменяет память, начальник лаборатории – это аттестованная должность?
– Так точно! – подтвердил помощник.
– Значит, готовьте аттестационное дело на кадровую комиссию. Станем ходатайствовать о присвоении господину Арсеньеву специального звания… пожалуй, майора госбезопасности.
– Но…
– Какие-то возражения, господин майор? – уже по-новому обратился к нему начальник Центра.
– Нет, но… Все это так неожиданно…
– Привыкай, – снисходительно улыбнулся и подмигнул ему Лазненко. – Ты как, женат?
– Нет, – начал Антон, но тут же спохватился. – Никак нет, господин генерал-лейтенант!
Николай Петрович кивнул. Правильно, мол, привыкай к уставу.
– Жильем обеспечен?
– Квартиру снимаю.
– Не годится! Сейчас пойдешь к полковнику Грязнову, я ему позвоню, он тебе отдельный коттедж в нашем поселке выделит. Негоже начальнику ответственной лаборатории по углам скитаться!.. Давай оформляйся, и за работу!..
– Есть оформляться! Разрешите идти, господин генерал-лейтенант?
– Иди, иди, – досадливо, как от назойливой мухи, отмахнулся от него Лазненко, которому уже не терпелось отправиться домой и провести небольшой эксперимент над Машей.
* * *
Растерянный, если не сказать убитый, Антон отправился к себе в отдел. Все произошедшее с ним за последние несколько часов казалось невероятным сном, сказкой.
Чувствовал себя едва ли не волшебником Изумрудного города или каким-нибудь магом из читанных в юности романов фэнтези. Чудесный артефакт, случайно попавший к нему в руки, открыл перед ним новые, еще не осознанные до конца перспективы.
А сталкер с диковинным, тоже фэнтезийным именем Дракон виделся добрым духом, сродни Деду Морозу или Санта-Клаусу. Думал ли старый бродяга, отдавая Антону пару удивительных кругляшей, что круто изменит жизнь случайно спасенному ученому? Вряд ли. Хотя, говорят, сталкеры, неоднократно побывавшие в Зоне, приобретают там невероятные способности…
– С возвращеньицем, Антон Викторыч, – внезапно раздался за спиной неприятный бабий голос.
– А, Турчинский, – узнал завхоза Арсеньев. – Что ж это вы меня похоронили-то?
– Ошибочка вышла, звиняйте, – приподнял над головой кепочку толстяк, волочащий за плечами увесистый рюкзак.
– Никак в экспедицию собрались? – без особого интереса, просто из вежливости справился новоиспеченный начлаб.
– В экспедицию, как же, – обиженно поджал губы Турчинский. – Вытурили меня, подчистую. И это за мою верную и преданную беспорочную службу. Каким-то финтифлюшкам поверили!
Он в сердцах сплюнул.
– Ладно. Не больно-то и нужен мне этот ихний ЦАЯ. Я уже, может, давно и сам уволиться хотел. Меня, эвон, заведовать продовольственной базой кличут…
– Да, да, – рассеянно молвил Антон, уже не слушая завхоза и идя дальше по коридору.
Его ожидала новая жизнь и новая работа.
Глава 7
Калуга, поселок Центра Аномальных ЯвленийАнтону всегда хотелось иметь собственный дом. Не в общем понимании, какой-нибудь угол для жилья или квартиру со всеми удобствами, а именно ДОМ. Чтобы большой, в два этажа, на несколько комнат (как говорят америкосы, «спален»), с огромной гостиной, где можно было бы принимать кучу друзей, усадив их за громадный стол.
Жизнь как-то все складывалась так, что обзавестись приличным обиталищем не выходило. Сначала ютился с мамой, матерью-одиночкой, в комнатушке пусть и большой, но коммунальной квартиры в центре Питера (тогда еще Ленинграда). Потом маме на заре перестройки, когда Минеральный секретарь посулил каждой советской семье по отдельной квартире, таки дали однушку в новом районе на окраине северной столицы. Здесь они и жили, пока Антон оканчивал биофак ЛГУ, затем учился в аспирантуре, вкалывал в университетской лаборатории за нищенский оклад… Потом мамы не стало. Места в квартире образовалось вроде больше, но это отнюдь не радовало – слишком высокой и горькой была цена лишних метров.
Случайная встреча с одним из руководителей ЦАЯ, заинтересовавшимся научными разработками молодого и перспективного ученого, изменила судьбу Арсеньева, но мало способствовала решению жилищных проблем. После переезда в Москву он получил комнату в ведомственном общежитии. Сказали, что временно.
Времени у нового сотрудника Центра на обзавод хозяйством и впрямь не было. Сначала одна длительная, чуть ли не в полгода, командировка в Чернобыльскую Зону, где Антон впервые столкнулся с аномалиями и артефактами и, едва не погибнув, сразу по возвращении из кромешного ада написал заявление об уходе. Уговорили остаться.
