– Я… поняла, – негромко прошептала Женя, заерзав в руках Степана. Хорошо, что он стоял не слишком близко – она не чувствовала его бедер. А если он придвинется? – Спасибо, что показал дом. И спасибо, что пригласил. Здесь очень красиво.
Мужчина ничего не ответил, усмехнулся.
– Я, наверное, спать. Можно?..
– Потеряшка… Никаких «можно», беги давай. От греха подальше.
* * *
Утро выдалось ранним. Женя относилась к жаворонкам. Обычно вскакивала сама, без будильника. Успевала размяться, сделать зарядку. Здесь проспала.
То ли воздух горный сказался, то ли нервоз.
Разбудил её стук в дверь.
– Жень, ты с нами?
По голосу вроде бы пришла Крис за ней.
– Да! – крикнула девушка, вскакивая с кровати и едва не путаясь в простыне.
Собралась она за рекордно короткое время. Получается, заставила всех ждать? Они договорились, что за завтраком соберутся в девять. Было принято решение первый день потусить вместе, а потом – кто во что горазд. Часы показывали десять минут десятого.
Женя вылетела из спальни, как ошпаренная. Прикрыла дверь и понеслась дальше по коридору, чтобы через десять метров налететь на нечто, отдаленно напоминающее стену. Женя ойкнула, вскинула взгляд, пошатнулась, едва не упав. Тотчас была поймана уже знакомыми крепкими руками.
Ей даже не надо было запрокидывать голову и смотреть в лицо человеку, в которого она бессовестно врезалась.
Девушка узнала его на уровне инстинктов.
И по терпкому запаху дорогих духов.
– Доброе утро, Потеряшка, – довольно улыбнулся Барсов. – Куда спешим?
Женя была бы рада реагировать спокойно – не получилось. Почему именно он? Вот так сразу, с утра? Где справедливость? И почему, в отличие от нее, Степан Богданович выглядит шикарно?
Свеж. Бодр. Улыбчив.
– Вниз. Я, кажется, опоздала, и…
Женя снова замолчала. Почему она постоянно чувствовала себя непутевой тараторкой, когда он рядом?
Возможно, и оттого что он как-то сказал, что она такая и есть. Женя знала за собой эту неприятную особенность: она особенно ярко активировалась, когда нервничала. В присутствии Степана Женя нервничала постоянно.
– Ты не опоздала. Сейчас позавтракаешь, и поедем на спуск. Не переживай.
– А остальные? – Женя завертела головой, прислушиваясь к звукам в доме. Ни голосов, ни смеха. Зато с улицы слышался звук заведенного двигателя.
– Собрались и почти на низком старте. Я решил, что нам с тобой спешить некуда. Найдем их потом.
Женя притихла. Ну вот. Получается, она и себе обломала начало дня, и Степану.
Но где упреки с его стороны? Почему он молчит? Вова бы её запилил с первого же слова. Иногда друг… детства был ужасно занудным.
Завтракала Женя молча. Степан устроился напротив девушки, скрестил руки на груди, отчего его плечи, обтянутые черной водолазкой, очень смахивающей на термобелье, будто стали еще больше. Барсов занимался спортом, возможно, непрофессионально, но тренажерный зал посещал. Видела Женя у них таких товарищей. Уверенные в себе самцы, идущие по жизни по четко выстроенному плану. В большинстве своем эгоистичные и самовлюбленные.
За Степаном она ни разу не замечала самолюбования. Он даже говорил, не прислушиваясь к собственной речи. У других Женя порой тоже замечала такой грешок.
Этому мужчине не требовалось ежедневно самоутверждаться. Он уверен в себе и своем положении.
А плечи у него красивые… Это Женя подметила, как человек, дружащий со спортом. И всё.
Степан вытянул ноги, продолжая молчать и наблюдать за ней. Девушка тоже молчала. Всё равно ей его не переговорить. Она – слово, он – два и таких, что после них ничего и говорить не хочется.
– Маме позвонить не хочешь?
Услышав этот вопрос, Женя всё же встрепенулась. Выпрямила спину и посмотрела на Степана.
– Нет… Мы не каждый день созваниваемся… Я говорила.
– Я помню. Но вдруг.
– У меня же есть телефон. Ты мне дал.
– Ты не сделала ни одного звонка.
– Откуда ты знаешь? – тотчас вскинулась Женя.
Степан едва заметно улыбнулся.
– Только что и узнал. Ну что? Ты готова? Выезжаем?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Жене захотелось в него запустить кружкой. Нет, тарелкой. Кружку жалко. Очень красивая, белоснежная, с красивой каймой поверху. Настоящее произведение искусства, и было подозрение, что она фарфоровая.
– Выезжаем.
* * *
– Художница очаровательна.
– Поменьше-ка на неё глазей.
– Даже так? – Игнат уперся подбородком в руки, лежащие на палках.
Мужчины стояли на склоне и наблюдали за девчатами. Крис каталась, Жанна больше попой виляла и привлекала внимание мужчин. Старалась для них, получалось для Игната и ещё некоторых любителей горных лыж, что оценили её умение вставать в правильные позы и демонстрировать красоту тела.
Степан ничего не ответил на подтрунивание друга.
Даже так, черт побери.
Ничто человеческое Степану было не чуждо. Ревность в том числе. Ему не нравилось, когда партнерша кокетничала с другими мужчинами или имела запасной «аэродром». Много лет назад Степан был влюблен. Даже кольцо купил, простое, классическое, собирался сделать предложение. Будущая невеста училась в институте. Он приехал к ней счастливый, довольный, весь преисполненный романтики. Прихватил с собой розу. Как полагается у молодых романтиков: розу в зубы, кольцо в карман и вперед по балконам к будущей суженой.
Суженая жениха не ждала. Потому что как раз в это время увлеченно пыталась освоить позу «69». Лицом к балкону. Поэтому лицо «невесты», увлеченно сосущей чужой член, Степан хорошо запомнил. Впрочем, и она его тоже.
Когда Степана одна из уже взрослых и опытных барышень спрашивала, почему к тридцати двум годам он не женился, не обзавелся детьми, то мужчина вспоминал лицо «невесты». Надолго она отбила у него желание к серьезным отношениям. Да и если разобраться, какие, к черту, его годы! У них с друзьями детства вообще интересно получалось. Всем тридцать с гаком, и почти никто не женат. Игнат был и тот развелся.
Кстати, в общаге тогда знатная драка случилась. Ментов вахтерша вызвала, но те приехали поздновато, в пробку попали, это студентов и спасло. Полетели бы горячие головы.
Зачем сейчас Степан об этом вспомнил – он знал. Женечка, его Потеряшка, тоже девочка несвободная. Живет в квартире с парнем. Чем они там занимаются вечерами? Перед телевизором?
Барсов нашел взглядом бело-синий комбез Жени. Вот кто кайфовал от происходящего! Каталась девочка с восторгом. Он читался в каждом движении, в каждом повороте скользящих лыж. Она сетовала, что сноуборд ещё нужен, и косилась в сторону проката. Ей невозможно отказать. С ними поехал Руслан Ивлев, партнер Игната. И сейчас он выходил из проката с чертовым сноубордом.
Потеряшка, не с теми ты мужчинами раньше общалась. Ой, не с теми.
Глава 10
Счастье в этой жизни есть.
Теперь Женя точно знала.
Она, ступая на носочках, огляделась по сторонам.
Тихо.
Все спят.
Или ещё чем-то там занимаются. Это не её дело.
Главное, никто её не трогал.
И никто не видел.
И время перевалило за час ночи, она еле дождалась, пока все разойдутся. День на свежем воздухе дал о себе знать. Вначале все гудели, обсуждали, кто как поразвлекался, и никто, на первый взгляд, не собирался отправляться спать рано. Но это только на первый. Посидели, выпили, и почти всех разморило. Женя держалась особняком. От спиртного отказалась, зато смастерила себе две чашки душистого чая.
Пусть другие пьют. У Жени были свои планы.
Девушка сильно сомневалась, что когда-либо в жизни ещё раз попадет в аналогичное место. Поэтому будет пользоваться моментом.
Женя дождалась, пока все разойдутся. Её даже Степан Богданович особо не троллил вечером. Так, иногда посматривал в её сторону. Кстати, недобро. От его взглядов Жене каждый раз становилось не по себе. Она даже спешила улыбнуться в ответ.
Что случилось? Что не так? Спину вроде бы товарищ Барсов не потянул, ходит прямо, не прихрамывает и за поясницу не хватается. Женя попыталась вспомнить, видела ли его катающимся.
