— Вы знали, что я — корректировщик. — Решаю не тратить время на ерунду. — И никакой я не Сергей. Откуда я взялся, Константин Федорович? Почему все эти годы я живу в чужой семье? Что с моими воспоминаниями за первые шесть лет? Почему вы меня усыновили? Только не надо про дальние ветви и клановые разборки. Я совершенно не похож на русского.
— Много вопросов, — вздохнул глава рода. — И ответы на них весьма неоднозначны. Нетривиальны. Полагаешь, тебе нужна правда?
— Нужна, — отрезал я.
— Что ж, — снова вздохнул старик. — Тогда слушай. Времени до твоего отъезда у нас мало, поэтому не перебивай.
Мне остается лишь кивнуть.
— Эта история не содержит имен, — тихо произнес Константин Друцкий. — Ты их получишь чуть позже. Итак, представим, что в Токио живет талантливый корректировщик в ранге Абсолюта. Я неправильно выразился, пожалуй. Талант — это Пыль, Знаток. Что же касается Абсолютов, то их на планете единицы. Это гениальные и неуловимые убийцы, мой мальчик. Легенды. А еще встречаются глупые девочки, решившие сбежать из дома после восемнадцати и отправиться в вольное плавание по миру. Кругосветка, случайные друзья и подруги, никаких целей и стремлений. Ну, кроме одного нюанса. Девочке на роду было суждено выйти замуж за наследника малоизвестного дворянского рода, способного мастерски управляться с воздухом. Жениха наша героиня не переваривает. В общем, классика. Такое случается время от времени.
Я невольно затаил дыхание.
— Девочка едва успела достичь ранга Мастера, — сообщил дед. — Серьезная заявка, мощный результат. Лидер клана мог бы ее вернуть, но решил, что перебесится. А девочка, между тем, сошла с туристического лайнера в Иокогаме. Уж не знаю, как она пересеклась с корректировщиком. Теперь это свершившийся факт.
— У них родился сын, — прошептал я.
Друцкий задумчиво кивнул, глядя мне через плечо.
И продолжил:
— Связь с родом окончательно прервалась. Ты ведь понимаешь: корректировщики не могут жить, как нормальные люди. На них кто-то непрерывно охотится. Шиноби нужны правителям и спецслужбам, их вербуют международные кланы. Церковь безжалостно их убивает. Это судьба, Сергей. Бремя крови.
Пауза.
— У вас же обширные связи, — не выдержал я. — Куча денег. Что мешало нанять частного детектива? Или обратиться за помощью к друзьям в Японии?
— Обращался, — горько усмехнулся старик. — Но ты не знаешь, кто такие Абсолюты. Найти их крайне тяжело, если они того не хотят. У Абсолюта тысячи лиц, он свободно путешествует по планете, нигде не задерживаясь. Словно ветер…
Подозреваю, что развязка истории мне не понравится.
— А потом все умерли, — подтвердил мои опасения Константин Федорович. — Как у Шекспира. Я до сих пор пытаюсь выяснить, что же произошло в Токио, но у меня не получается. Думаю, случилась дуэль между равными по силе корректировщиками. Тот, кто победил, начал зачищать следы. Устранять из реальности все упоминания о резне. Бесследно пропали уголовные дела и офицеры полиции, занимавшиеся расследованием. Растворились в неизвестности записи камер наблюдения. Как только я находил очередного свидетеля, пусть второстепенного, выяснялось, что этот человек мертв.
— Но я же уцелел.
— Еще одна загадка, — пожал плечами мой собеседник. — Тебя кто-то спас, уберег от бойни. А затем переправил несколькими стыковочными авиарейсами в Петербург. В каждом из аэропортов, где ты успел побывать, появлялся безымянный сопровождающий. Незнакомец усаживал тебя в самолет с липовыми документами и растворялся в пустоте. Новый аэропорт — новые документы и встречающие лица. Словно круги на воде. Здесь нам дали знать, что мой внук прибыл из Токио.
— И какие гарантии, что я — ваш внук?
— Прямые, — отрезал Друцкий. — ДНК-тест.
— А как вы узнали, что дочь мертва?
У меня чуть не вырвалось слово «мама». Спокойно, Ярослав. Это не твоя мать. Не твоя война, не твои проблемы. Здесь надо просто выжить и ускользнуть от тех, кто попытается взять тебя в оборот.
— Аристократы чувствует такие вещи, — пояснил дед. — Возмущение в Источнике. Аномальная активность. Всякий раз, когда умирает кто-то из наших. И, поверь, это… неприятно. Меня чуть удар не хватил в тот день.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Значит, связь между зоной силы и контролирующим ее кланом крепче, чем я думал. Возьмем на заметку.
— И вы меня усыновили.
— А что еще оставалось делать?
— Бросить. Вы нажили себе могучих врагов.
— Ты — часть моего клана, — прорычал дед. — Кровь превыше всего.
Похоже, я ляпнул несусветную глупость.
— И как же меня зовут? На самом деле?
Старик неопределенно махнул рукой:
— В Империум ты прибыл под именем Кен Мори. До этого было пять или шесть других имен. В общем, то же самое, что Вася Пупкин. Я до сих пор не знаю фамилии твоего отца, Сергей. Извини.
Вот это откровение.
— А что с моей матерью?
— Мария, — взгляд старшего в роду вновь затуманился. А ведь ему действительно больно. И обидно. Ни попрощаться по-людски, ни отомстить. И вообще. Нехорошо это — хоронить своих детей. — Мария Константиновна Друцкая. У меня есть фотографии, ролики. Архив к твоим услугам. До завтрашнего утра.
Получается, во мне, то есть, в Сергее, реально течет кровь дворян. Умеющих постоять за себя и пользующихся стихией воздуха. Так почему же всё это время я не ощущал в себе тягу к родовым способностям? Почему мои сверстники делали со мной на полигоне всё, что вздумается, а я не мог ответить? Неужели кровь отца оказалась сильнее, и материнское наследие отступило под напором чужой генетики? Получается, что так. Законы этого мира таковы, что усидеть на двух стульях не получится. Ты либо корректировщик, либо маг воздуха. Третьего не дано.
Ну…
Почти не дано.
Теперь в этом теле нахожусь я.
И — главный вопрос. Почему хозяин дома не вмешивался все эти годы в отношения между внуками? Почему не сделал даже слабую попытку обуздать выродков, привыкших унижать слабого, зная, что Сергей — неотъемлемая часть его семьи? Ответ лишь один. Надеялся, что в один прекрасный день во мне проснутся дремлющие навыки. Рассчитывал усилить род стихийником с навыками шиноби. Вот она — любовь аристократа к своим потомкам.
Клан превыше всего.
А мы — клан воинов.
Внезапно до меня дошел смысл последней фразы, сказанной дедом. Архивом мне разрешили пользоваться до завтрашнего утра.
— Мне придется уехать?
— Временно.
— И куда?
— На восток. Подальше от столицы. — Дед встал, давая понять, что аудиенция закончена. — А я постараюсь защитить наш род.
Глава 8
Знаете, когда приходит истинное понимание различий между одной техномагической реальностью и другой? Когда сталкиваешься со средствами передвижения, не получившими должного развития в твоем мире.
Типичный пример — дирижабль.
Я, конечно, в курсе, что семья владеет стратосферным дирижаблем, но полагал, что слухи преувеличены. Логичнее пользоваться частным самолетом — он движется быстрее, уровень комфорта выше. Так, да не так. Всюду, где человек начинает влезать в природу, он сталкивается с угрозой экологической катастрофы. Дымят заводы и фабрики, вырубаются леса, авиация и бензиновые автомобили загрязняют атмосферу. Деньги, конечно, не пахнут. И катастрофа случилась бы — мы слишком тупые, чтобы ее предотвратить. Вот только Источники, генерирующие взвесь, чутко реагируют на любые неполадки в биосфере. И аристократы, чтобы не лишиться власти и денег, вынуждены следить за сохранностью природы. Поэтому воздушные корабли с нулевым выбросом быстро вытесняют авиацию.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Итак, в четыре часа пополуночи дирижабль опустился в лесу, неподалеку от «взрослого» тренировочного полигона. В причальной мачте эта штуковина не нуждалась. Несущий баллон был сегментирован, наполнен гелием и упакован в обтекаемый белый корпус из легких и прочных композитных материалов. Выдвижные пилоны с вращающимися винтами позволяли совершать вертикальные взлеты и посадки. Всего пилонов было шесть — издалека они напоминали присоски на брюхе кита. Если бы, конечно, у китов имелись присоски. Вытянутая сигарообразная форма, хвостовое оперение с четырьмя стабилизаторами…
