Дар, затягивая шнуровку на рубашке, посмотрел на мирно спящую девушку и порадовался: и помирился, и на свадьбу можно ехать.
Только вот ощущение было такое, словно некромант видит девушку в последний раз. И это его совершенно не трогало.
* * *
— Ну так откуда? — напомнила я о своем вопросе задумавшемуся о чем-то некроманту.
Мужчина поморщился, совсем так же, как когда я спросила его об этом в первый раз. Еще тогда, в доме.
— Подрался с каким-то пьяным наемником в трактире, — отмахнулся Дар.
Мы замолчали, и звуки, от которых я сбежала поближе к некроманту, как будто сделались громче. Я невольно придвинулась вплотную к мужчине, схватив некроманта за рукав. Дарисс отцепил мои судорожно сжатые руки от материи, расправил рукав и усмехнулся.
— Да чего ты трясешься, как осиновый лист? — спросил он. — Никто тебя не съест.
— Я не трясусь! — возмутилась я. — Просто опасаюсь. Я отвыкла за эти три года от подобного, — я обвела руками нашу стоянку.
— Ах да, вы же, ваше величество, привыкли, чтобы обед — только из золотых тарелок, завтрак в постель приносит сам начальник вашей личной охраны, а ужин обязательно с каким-нибудь высокопоставленным министром, — хмыкнул некромант. — Куда уж нам, безродным босякам…
Я обиделась. Зря он так.
— Перестань издеваться, — тихо попросила я. — Можно подумать, я получаю от этого удовольствие! Это все этикет, мать его…
— И только этикет заставляет тебя общаться с нами, бедняками?! — разозлился вдруг Дарисс.
— Уж я не богаче тебя, — сказала я. И под скептическим взглядом некроманта пояснила: — Я получаю зарплату, как и все обычные люди. Двадцать златней в месяц. На кой они мне, я не знаю. По-моему, издевательство какое-то.
— Зато у тебя есть цельный дворец. И куча слуг, — упрямо гнул свое мужчина. — И тебе не надо думать, сколько у тебя осталось денег и хватит ли их до конца месяца.
— Дворец не мой… Ну чего ты от меня хочешь, а? — сдалась я. — Хочешь, попрошу кое-кого, чтобы тебе зарплату повысили.
— Уж спасибо, мне моих двадцати пяти квачей[1] вполне хватает.
Нет, я его никогда не пойму.
— Тогда чего ты хочешь? — повторила я свой вопрос. — Ты меня замучил уже…
— Хочу найти в тебе хоть что-нибудь, за что тебя можно ненавидеть и презирать, — огорошил меня Дар.
Я долго думала, что же на это ответить и как реагировать. Подобного мне еще никто и никогда не говорил. Надеюсь, это в первый и последний раз.
— И как, — охрипшим голосом спросила я, — нашел?
— Нет, — к моему величайшему облегчению ответил мужчина. — На тебя даже просто злиться долго невозможно, не то что ненавидеть. А ты это знаешь и этим пользуешься.
Я опустила глаза и хитро улыбнулась.
Глава 3
Утром я проснулась под одеялом, у себя на лежаке. Проснулась оттого, что пошел снег — липкие снежинки неприятно холодили лицо. Лес медленно выкрашивался белым — на этот раз снег ложился на землю, а не таял при касании с ней.
Я села и потянулась. Спина, болевшая после сна на неудобной «кровати», жалобно хрустнула, но более-менее отпустило. Я огляделась и заметила, что моих спутников… нет. Это открытие заставило меня резво вскочить с лежака и пустить поисковое заклинание. Шарик, облетев версту по кругу, вернулся ко мне, не дав никаких результатов.
Вот тут-то я перепугалась по-настоящему. Одна в чужом лесу, в чужой стране и практически без денег. Да и того, что есть, не хватит даже на неделю.
Костер давно потух, и пепелище быстро покрывалось снегом. Я развела костер лежавшими в кучке рядом с бревном дровами. И призадумалась, что же делать.
Пока думала, на поляне появились мои мужчины. Дар и Иллий — запыхавшиеся и в пропитанных потом рубашках, Марэль — несший печально обвисшего зайца.
— Где вы были?! — гневно напустилась я почему-то только на некроманта. — Я же волновалась! Проснулась, а тут никого нет! Что я должна была думать?! И даже поиск не дал результатов!
Некромант решительно отодвинул меня, прошел к бревну и достал из-за него сумку со своими вещами.
— А что, надо было караулить твой сон, ваше величество? — спокойно спросил он. — Так извини, приказа не было.
Я, распираемая злобой, сжала кулаки, но набрасываться на мужчину не стала. Хоть и очень хотелось. Ишь ты, когда мы с ним разговариваем один на один, он нормально себя со мной ведет, а сейчас…
— Дар, прекрати, — упрекнул его наемник. — Ты ведешь себя, как ребенок. Зачем ты ее обижаешь?
— А вот защищать меня не надо, Марэль, — сказала я, игнорируя недовольное бурчание наемника, что, дескать, никто меня и не защищает. — На дураков, тем более двуличных, грех обижаться.
— Да сама ты дура! — в сердцах бросил некромант. — Кто еще из нас двуличный, это надо разобраться! Не я обманывал друзей и притворялся непонятно кем.
Иллий зло посмотрел на некроманта, но отчитывать его за недопустимое поведение в отношении королевы не стал.
Понятно. Да меня так и не простил. А я-то, наивная, думала, что все нормально. Да видно некромант, вопреки вчерашнему разговору у костра, все продолжает искать во мне только отрицательные качества. Зачем?..
Я, пытаясь успокоиться и отвлечь себя от неприятной для меня темы, подошла к Иллию, посмотрела на расплывшуюся пятнами пота рубашку и спросила:
— А чего это вы такие взопревшие?
— С этим, — кивнул на Дарисса начальник охраны, — на мечах тренировались.
— Не знала, что он умеет управляться с оружием, — озадаченно сказала я, кутаясь в плащ. Все-таки не май месяц, похолодало, и сильно. Иллий набросил мне на плечи свой плащ. Я благодарно посмотрела на мужчину и укуталась потеплее.
Наемник уже разделывал зайца, а некромант засыпал в котелок остатки гречневой крупы. Я, только сейчас поняв, насколько проголодалась, подсела поближе к костру. Иллий сел рядом и принялся наблюдать за готовкой ребят. Чужая деятельность приятно радовала глаз. Вот уж воистину были правы люди, когда говорили, что только на три вещи человек может смотреть бесконечно — на огонь, на воду и на то, как другие работают.
Вскоре мы позавтракали и, снявшись со стоянки, пошли дальше. Снег все не прекращался, грозясь перейти в затяжной снегопад, а потом и во вьюгу. Мы рассчитывали дойти до Лопухов — деревни, расположенной много дальше по дороге, до темноты. Дорога, бывшая еще вчера грязевым болотцем, сегодня покрылась заледенелой коркой, похрустывающей под подошвами ботинок. Идти по ней было не в пример удобнее, нежели вчера.
Мимо нас проезжали обозы, но подбросить бедных (и грязных) путешественников до деревни никто не хотел. Мы глухо ругались вслед очередной телеги, но не шибко ярились — каждый из нас прекрасно понимал, что незнакомых людей в груженный товарами обоз не берут. Мало ли что эти самые люди спереть удумают.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
