Не знаю, кто из нас оскорбился сильнее. Видимо, я, потому что мастер добродушно рассмеялся.
— Нет, Люси, Джек за границей, изучает архитектуру в Италии. А это господин Стоук, мой помощник.
Я поклонился.
— Сразу видать, из благородных, — сказала хозяйка, без смущения меня разглядывая.
— Нам нужны комнаты, Люси, — улыбнулся Форрест, — и горячий ужин.
Он отвел хозяйку в сторону, а я отвернулся к огню.
Я по-прежнему с трудом понимал речь этих людей, но мне вполне хватило увиденного. Я всегда буду для них чужаком, впрочем, уж это я переживу.
Я поднялся наверх, чтобы привести себя в порядок. Комната оказалась пустым чердаком с тремя кроватями. Надеюсь, хозяйке хватит ума не подселять к нам чужих. Еще одного храпуна я не переживу, а приличных постояльцев тут отродясь не бывало. Я кое-как отмыл грязь холодной водой и надел чистую рубашку. Я бы не отказался сменить сапоги, но сгодятся и эти. Теперь, по крайней мере, я отличаюсь от здешних обитателей.
Подойдя к окну, я распахнул ставни.
Ветер клонил верхушки деревьев, по саду бродили гуси. И снова эти отвратительные валуны! Три камня стояли как раз под окном. Мне стало интересно, имеют ли они отношение к валунам на поле, но усталость пересилила, и я ничком повалился на вонючую кровать. Дождь барабанил по соломе. Можно ли пасть ниже?
К мастеру меня пристроил друг отца, единственный, кто остался верен ему в несчастье. Поступив к Форресту подмастерьем, я должен был начать новую жизнь, вернуть состояние, которое мы потеряли. Разговоры о гении Форреста разожгли мое тщеславие, однако встреча с ним обернулась разочарованием. А теперь, когда мастер привел в дом проститутку, теперь, когда лучшие люди города отвернулись от него, я начал жалеть, что согласился. Возможно, мне стоит написать домой? Возможно, отец передумает? Понятия не имею, сколько он платит Форресту, но в любом случае этим деньгам можно найти лучшее применение. Все равно архитектора из меня не выйдет.
Меня захлестнули печальные мысли. На мгновение я почувствовал себя изгоем, прокаженным королем среди свиней, ищущим волшебный источник, чтобы исцелиться.
Снизу раздался голос Форреста:
— Зак, ужин готов!
К моему удивлению, еда оказалась на редкость недурна. Поджаристое мясо, пюре из брюквы и репы и безымянное обжигающее питье, отдававшее сливками, прогнали дрожь из моего тела.
Довольный, я откинулся на спинку стула, потягивая пиво.
— Итак, Зак, — Форрест пристально смотрел на меня, — теперь ты видишь связь между этими кругами и моим чертежом?
Я пожал плечами.
— Круг друидов…
— Их тридцать, тридцать камней. — Он вскочил с места. — Осталось двадцать семь, но поначалу их было тридцать во внешнем круге, как в Стонхендже. Словно именно в этом числе заключена магия, гармония и геометрическая красота. Возможно, у них было тридцать богов, тридцать предков или тридцать дней в месяце? Соответственно, тринадцать месяцев в году…
Я с трудом подавил зевок.
— Или тридцать домов внутри круга.
— И три дороги, ведущие в его центр. Они образуют равносторонний треугольник. В каждом доме по три этажа, фронтон украшен кругом из желудей — плодов дуба. Венцом Бладуда. Вот в чем состоит мой замысел, Зак. Повторить деяние древних. Построить мой собственный круг из камней.
Я пригубил пиво.
— Но Грейе считает, что шум и дурной запах…
— Глупости! — Форрест сверкнул глазами. — И ты поверил в эту чушь?
Чушь? А сам толкует о прокаженных друидах! Кухарка сказала, что валуны в саду — гости на свадьбе, окаменевшие в танце, и Форрест смеялся.
— Люди не жалуют новое. Возможно, вам стоит подумать об обычных домах, расположенных террасами. Вы получите хорошую прибыль, и…
Мастер взглянул на меня так, словно я пырнул его ножом.
— Ступай в кровать, — сказал он, опустив кружку. — Я отлучусь на часок. Не жди меня. Утром выедем спозаранку.
Форрест вышел, хлопнув дверью. Я изумленно смотрел ему вслед. Какие дела могут быть в свинарнике? Внезапно мне пришло в голову, что эта прогулка на ночь глядя — и есть истинная цель нашего путешествия. Я вспомнил о змее, кусающей свой хвост, схватил плащ и выбежал вслед за ним.
Над холмами бушевал ливень. Трещали ветки в саду. Форрест ушел недалеко; он стоял в тени валунов, держа в поводу лошадь — видно, велел оседлать ее заранее.
Я чертыхнулся.
Моя расседланная лошадь преспокойно дремала в стойле.
Пока я размышлял, далеко ли до конюшни, Форрест вскочил в седло. Вдали замелькали огни. Я отступил назад и вжался в стену.
В темноте показались всадники. Десять, четырнадцать, больше, еще больше. Они приближались медленно, лишь звенела сбруя, стучали копыта да ветер раздувал черные плащи.
Подъезжая к Форресту, каждый из всадников что-то говорил и получал ответ, но из-за грохота я не слышал слов. Подкравшись ближе, я припал к валуну.
— Уроборос.
Сомнений не было — говоривший напрягал голос, стараясь перекричать бурю.
Вот всадники развернулись, готовые ускакать, забрав с собой Форреста.
Я прижался лицом к холодному камню.
Откуда-то снизу раздалось шипение.
Я отпрянул от валуна, сердце ушло в пятки. Гуси! Вытянув шеи, расправив крылья, на меня надвигались три злобных призрака в белых перьях.
Форрест обернулся. Сквозь пелену дождя его глаза встретились с моими.
— Нас выследили! — крикнул кто-то.
Сейчас они обнаружат меня и выволокут из-за валуна! В темноте блеснула сталь.
— Это всего лишь гуси. Мы испугали их, — спокойно сказал Форрест и отвернулся.
— Вы уверены? — спросил один из всадников.
— Абсолютно. Нам пора.
Я вжался в камень, пока кавалькада теней скользила мимо меня посреди бушующего ливня. Когда последний исчез из виду, а дождь все не утихал, мне ничего не оставалось, как вернуться в таверну.
Дверь была открыта. На пороге стояла толстуха с фонарем.
— А ночка-то не для прогулок, господин хороший. Особенно туда, куда вас не звали, — хмыкнула она.
Я молча протиснулся в дверь.
От толстухи воняло. Она расхохоталась мне вслед.
БЛАДУД
И я начал строить. Прежде следовало очистить площадку. Я копал и ровнял почву под безжалостным солнцем.
Двигал камни, корчевал ежевику, камыши и тростник. Утки, крякая, разлетались в стороны при моем приближении.
Я действовал с осторожностью. Эта земля, а равно ее обитатели, была священна.
А когда горячая струя ударила вверх, жар опалил мои пальцы и я задохнулся от боли.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});