его глазах, представляешь?! Я его ненавижу, ненавижу!
Смена подошла к концу, а глаза еще не высохли. Вика притащилась домой. Ее соседки не стали ничего говорить и ничего спрашивать. Позволили Вике с головой зарыться в одеяло, и впасть во временную кому.
Утром Миронова попыталась дозвониться Лиде, по ей одной, известной причине, но номера были отключены. А Гуров был по-прежнему недоступен.
Вика лежала в постели, не в силах понять людской жестокости. И когда она стала пешкой в их играх?
К полудню Миронова заставила себя встать, и умыться. Даже налила себе кофе, и причесалась.
Аромат свежего напитка медленно распространялся по холодной кухне. За окном лепил мокрый снег. Голые деревья казались совершенно беззащитными на ледяном ветру. Точно так же Вика ощущала себя, голой и абсолютно беззащитной.
В дверь позвонили. Вика никого не ждала, и открывать не хотела.
Но звонок настойчиво надрывался.
Миронова, по крепче запахнула халат и открыла дверь. На пороге стоял Медведев, занимая собой весь дверной проем. Он оказался довольно крупным для их «хрущевки».
- Ну почему вы все просто не оставите меня в покое? – пролепетала Вика, и снова расплакалась, бросив дверь.
Она вернулась на кухню. Услышала, как дверь захлопнулась. Он разулся, и вошел в ее крошечную кухню. Тут же наполнив ее едва уловимым ароматом своего одеколона. Пальто он не снял, только сел напротив Вики. Мокрый снег, как обычно каплями задержался в его волосах, плечах и спине.
Миронова утерла слезы, и взглянула на своего мучителя.
- Зачем ты пришел?
- Я познакомился с Гуровым, когда только приехал сюда. Я был никому ненужным парнем из пригорода, как и он. Мы быстро подружились, и вместе пытали счастье. Потом мне повезло, а ему нет. Я стал знаменит, и позвал его работать к себе. Сначала все было отлично, но скоро обо мне стали появляться странные сплетни и статьи в прессе, вместе с красочными фотографиями, вроде тех, где есть ты. Фотографы всегда знали, где я буду, на шаг вперед. Потом около меня оказалась Аня.
Вика зыркнула в его сторону.
- Да, та самая. Твоя коллега. Где-то полгода назад. У нас был роман, а потом выяснилось, что она встречается еще и с Гуровым. Более того, она была его невестой, в той деревне, из которой он приехал. И парочка решила прибрать к рукам мои средства и все состояние. После того, как Ане удастся женить меня на себе. От опрометчивого шага меня спас Стриженов, который совершенно случайно увидел старый снимок Ани и Леонида в его альбоме, когда был у него. Так одна ложь вытянула за собой другую. Я узнал об их плане от Ани, которая совершенно не умеет играть до конца. Я ее припугнул. Естественно, ей пришлось уйти. Ребенок, которым она пытается шантажировать, вполне возможно, даже не мой. Гурова я уволил, не стал ставить ему палки в колеса. Решил, что он сам уничтожит себя. Потом появилась ты. Нас сфотографировали, и Леонид решил, что ты мне нравишься. Втерся в доверие Маши, явился к вам в дом, познакомился с тобой. Витька говорил, что видел его здесь, но я не предал этому значения.
Вика слушала эту неожиданную исповедь, не в силах сбежать и скрыться. У неё просто не было выбора. Хотя ей было совершенно безразлично.
- Он следил за нами, не знаю, как, но был осведомлен, что по твоим словам, у меня нет шансов. И тут ты пришла к нему сама, значительно все облегчив. Подробный отчет, как ты знаешь, приходил ко мне ежедневно. Он намеренно, таким образом, пытался меня достать. И должен признаться, у него это получилось, - его блуждающий взгляд остановился на Вике, - от одной мысли, что он обнимает тебя, целует твои губы, гладит твои волосы, меня бросало в дрожь.
Миронова смотрела на него, широко распахнув глаза.
- Со мной никогда такого прежде не было, - продолжал он, - ты измучила меня. С нашей первой встречи в кафе, когда ты ужасно выглядела, и потом, когда я увидел тебя на приеме, в том платье, я словно обезумел. Забыл об осторожности, готов был следовать за тобой. Но что если ты, как и многие другие, гонишься за богатым мужем? Мне все равно, потому что я не обрету покой, пока тебя не будет рядом. Мне плевать, что ты спала с моим врагом, что ты из глуши, ведь я и сам такой, и что работаешь официанткой.
Он смолк.
Его признание, словно разорвавшаяся бомба, застигло Вику врасплох. Она смотрела на него, и ей казалось, что она спит.
- Наверное, - начала она, - в этот момент я должна кинуться тебе на шею от счастья?
Он на секунду сменился в лице.
Вика встала.
- Я говорила тебе, и не раз, что ты мне не приятен. Чего ты пытаешься добиться своим признанием? Я не в силах излечить, как ты выразился, твое безумие, потому что мне на него плевать! Неужели ты, правда, думаешь, что твои сомнительные комплименты заставят меня обо всем забыть? И твое героическое заявление, что тебе плевать, на то, что я официантка, должно толкнуть меня к тебе?! Я должна тебя уважать, за то, что ты не брезгуешь спать с любовницей Гурова?
Он метнулся к ней, обхватил ее за плечи, и взглянул в лицо.
- Но почему ты была с ним, а со мной быть не хочешь? Почему?
Медведев яростно впился в ее рот поцелуем. Вика его оттолкнула, залепила пощечину. Зацепила рукой свой кофе. Чашка опрокинулась, и коричневая жидкость растеклась по столу и полу. Они взглянули на лужу, тяжело дыша.
Максим устало прикрыл веки. Красная пятерня горела на его бледной щеке.
- Могу я узнать, хотя бы, почему ты отталкиваешь меня?
Все внутри Вики сжалось. На секунду ей стало его жалко, таким подавленным он выглядел. Но всего лишь на секунду. Когда он поднял голову, это был высокомерный прежний тип, которого она возненавидела.
- Потому что ты ставишь себя, выше других, - сказала она, - И потому, что ты разлучил Машу и Виктора.
- Она его не любит.
- Не тебе об этом судить.
Он потер лоб рукой в кожаной перчатке.
В двери щелкнул
