Склонность к дождю
Александра Ростова
Глава 1
Осторожно, двери закрываются!
— Осторожно, двери закрываются! Следующая станция — «Санкт-Петербург»!
Он услышал эти слова и невольно улыбнулся. И даже настроение вроде бы всколыхнулось — нечего в глухую трясину затягиваться! «Съездишь в Питер, ничего с тобой не случится, — сказал себе. — Вообще, хватит хандрить!»
Бросил взгляд на монитор, висящий под потолком вагона, — пока демонстрировали ролик о «Сапсане». Посмотрел в окно — Москва неспешно плыла за стеклом вагона.
Мельком взглянул на свою соседку, и она показалась ему… почему-то стеклянной. Что-то застывшее и хрупкое. Напряжённое. Краем глаза ухватился за девушку — ого!.. Утончённое…
Он закрыл глаза.
«О чём это говорит? О том, что ты потихонечку в себя приходишь. И значит это что? Что поездка в Питер ничего удручающего тебе не принесёт!»
Рассуждать с самим собой его научил дед. Научил давно, Марк ещё мальчишкой был.
— Марк Анатольевич, хочу с тобой поговорить, — если дед так обращался к нему, значит, хотел чему-нибудь научить внука или посоветовать что-либо.
Многому, многому дед научил Марка. Просчитывать ситуацию на много ходов вперёд, быстро и грамотно ориентироваться в неожиданных случаях, держаться с достоинством. Научил помогать и не ждать ничего взамен. Помогал становиться независимым. Трудиться, чтобы быть уверенным в себе.
И если бы не эти уроки деда, ещё неизвестно, как он пережил бы…
«Она удрала в Петербург! — эта мысль снова нагнала его сейчас, будто цапнула. И, к сожалению, увлекла в неприятные воспоминания. — Чёрт, опять!.. Тьфу!»
…Марк открыл глаза — на экране появилась передача о путешествии в Эквадор. Телеведущий упаковывал бананы…
Марк посмотрел на планшет — думал почитать в пути, но что-то не хотелось. Окно вновь привлекло его внимание. Поезд мчался по водной глади! По крайней мере, ему так показалось со своего кресла.
«А! Иваньковское водохранилище!»
Взгляд его невольно скользнул по соседке.
Девушка плакала…
Она не всхлипывала, не вздрагивала, слёзы просто текли по лицу.
Марк невольно пригляделся к ней. Но тут девушка заметила его внимание, поднесла платок к лицу и промокнула слёзы. Она, молча, не шелохнувшись, справилась со слезами. Осторожно вздохнула. И отвернулась к окну.
А Марк с удовольствием смотрела сначала на её белокурые волосы, собранные в низкий пучок. Потом перевёл взгляд на её руки — прекрасные пальцы перебирали носовой платочек, украшенный изящной вышивкой.
«Прелесть какая… — подумал Марк. И тут же спросил себя: — Она или вышивка на платочке?»
От её изящных рук Марка отвлекли стюарды, развозившие завтрак.
«Ну да! В этом вагоне кормят по билету».
Поскольку соседка не реагировала на происходящее в вагоне, Марк взял на себя смелость и поставил на её столик, предназначавшийся девушке завтрак. Ясное, дело, в таком настроении ей не до еды, но Марк считал по-другому.
— Вы покушайте, — Марк улыбнулся девушке, удивлённо уставившийся на свой столик. — Извините, я позволил себе… Покушайте.
Она посмотрела на него потрясённо — и тут Марк вспомнил, что при посадке они ведь поздоровались. Девушка подошла позже, поздоровалась, он ответил, пропустил к окну, на её место. Они на мгновение встретились взглядами. Но он был настолько подавлен этой поездкой — в Питер, куда сбежала та… А вот сейчас отчётливо вспомнил мгновенье встречи их взглядов и её невероятной красоты глаза.
Удивление прекрасных светло-серых глаз сменилось растерянностью.
— Меня зовут Марк. А вас?
— Софья, — проговорила девушка тихим голосом.
— Приятного аппетита, Софья.
— Спасибо, только мне не хочется.
— А вы попробуйте.
Софья задумчиво посмотрела на него. И кивнула.
Конечно, её необходимо отвлечь от всего, вызвавшего слёзы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
И каждый приступил к завтраку.
Марк улыбнулся — вспомнил бабушкину фразу: «Мужичьё есть мужичье!» Теперь он окончательно понял смысл. Да, он уже третью неделю маялся из-за потери, смывшейся в Питер. Но, однако, заметил красивые глаза попутчицы ещё утром, практически неосознанно. А уж сейчас… оценил её внешность здраво.
Только вот состояние её вызывало сожаление… У стервы не может быть таких глаз. И таких слёз.
Софья осторожно занялась завтраком. И, действительно, начала успокаиваться. Сначала появились мысли, что сервис в поезде хороший, да и сама поездка очень даже приятная. Надо удовольствие получать от такого путешествия, а не мучить себя.
Кофе окончательно привёл Софью в нормальное состояние. И она с благодарностью посмотрела на своего соседа.
— Марк, спасибо вам.
Он кивнул и улыбнулся.
Они обменялись мнениями о «Сапсане» — отлично так ехать! И каждый занялся своим — Софья решила посмотреть фильм, а Марк настроил в своих наушниках радио и закрыл глаза.
Он был доволен, что выдернул свою попутчицу из переживаний. Ну незачем такой девушке милой плакать! И расспрашивать он её ни о чём не стал, чтобы не бередить рану. Всё удачно получилось с завтраком и достаточно!
…Но ехать спокойно у Марка не получалось.
Он открыл глаза и осторожно скосил их — Софья сидела вполоборота к нему и заинтересованно смотрела на экран. Нет, она не просто милая — она обалдеть какая! И хорошо, что они не стали дальше разговаривать, а то Марк не удержался бы, наговорил ей комплиментов! И наверняка, поставил бы её в неловкое положение — тем более сидит она у окна, и может сложиться впечатление, что он загнал её в угол.
Ладно…
Марк огляделся. Конечно, в вагоне небольшой обзор для наблюдения, но кое-что он обнаружил. Марк любил наблюдать за поведением людей, это и просто было интересно, поскольку давало хлеб для размышлений, да и в работе помогало. Сейчас его внимание привлекли соседи слева, женщины, смотревшие фильм без наушников.
До этого Марк успел заметить — женщины говорили по-английски, но только со стюардом. Между собой переговаривались тихо, не понятно было, туристками из какой страны они прибыли в Россию. И сейчас внимание Марка они привлекли ещё и тем, что выразительно охали, прижимали ладони к щекам и с ужасом смотрели на экран.
Марк мельком взглянул на монитор — в фильме «Добро пожаловать, или посторонним вход воспрещён» мальчишка оказался в крапиве. Женщины-иностранки были в шоке — ребёнок! в крапиве!!!
Марк посмотрел на Софью — она спокойно улыбалась, глядя на экран.
Он переключил кнопочку встроенного пульта и тоже стал смотреть фильм. «Вот и правильно! А потом мы сможем несколькими словами перекинуться о фильме, который можно смотреть с любого момента!»
Марк понял, что хочет увидеть её взгляд, направленный на него!
«Ну да, что же поделаешь, я же мужичьё!..»
Когда в конце фильма герои начали перелетать реку, Марк с Софьей одновременно повернулись друг к другу и невольно улыбнулись.
— Хорошо, что старый фильм показали! — Марк избавился от наушников. — Знаете, я так отдохнул! Все заботы посторонились…
— Да, — кивнула Софья. — И хорошо, что чёрно-белый.
Она осторожно улыбнулась.
Чёрно-белый. Чёрно-белый — это возможность предать при желании цвета и преобразить. А ещё — это изысканность, которой не нужны яркие детали.
«Интересная она, Софья, — думал Марк, пристально всматриваясь в её глаза. — Кто же так её обидел? Хорошо, что после завтрака и фильма она ожила. Эта пугающая прозрачность лица исчезла, цвет глаз сочнее стал…»
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
А Софья беззвучно сказала ему — «Спасибо, Марк» — и принялась смотреть в окно. Да, ей было не до разговоров.
И Марку ничего не оставалось, как тоже обратить своё внимание за мчавшийся за окном пейзаж. Но у него оказалось одно преимущество — всё мелькало где-то, за силуэтом Софьи.
