и назвал адрес.
Дальше… – она сидела на кухне, забившись в угол, и смотрела, как он жарил мясо. Газ вывернут на полную, огонь с глухим шорохом мечется под днищем сковородки, кухня наполнена дымом, форточка приоткрыта, дует – мясо сварливо шипит.
Не было ни малейшей попытки удивить, показать, как он старается сделать для неё приятное. Не обращал на неё внимания. Просто готовил ужин. Завороженно следила за уверенными движениями и вдруг впервые за долгое время почувствовала себя защищенной – можно расслабиться, о ней позаботятся. Знала, что останется на ночь, но о том, что будет и как это произойдёт – не думала совсем. Время остановилось. Ей было бездумно и хорошо.
Никакой романтики – свечей и томной музыки. Он даже ни разу не попытался обнять её. Просто – друг напротив друга, просто – ужин на кухне. Он что-то рассказывал, она почти и не слушала – где-то витала.
Заправленный белым разложенный диван. Свет настольной лампы.
Вышла из душа, завёрнутая в полотенце. Не глядя на него, лежащего, хотела погасить лампу, но он попросил:
– Не надо.
Отвернулась, повесила полотенце на спинку стула и скользнула под одеяло.
Время замерло. Она тонула в этом времени, наполненном бесконечно долгими и медленными ласками, и когда поняла, что ещё чуть-чуть и захлебнётся – попробовала вынырнуть, сбросить морок. Не смогла. Закружило! Вихрем пронеслось в голове и взорвалось жемчужным мыльным пузырём! И она закричала тонко, пронзительно.
Утром он ушел. Она ещё спала.
Бродила по квартире, стараясь попробовать привыкнуть к ней. А может, наоборот, показывала ей себя – чтобы пустила, вобрала, сделала своей частью, как вот эти книги, что громоздятся на полках, шторы, что наполовину закрывают окно, создавая обжитой полумрак, компьютер с загадочно погасшим экраном. Кипел чайник, пар валил из носика. И было уютно. Уютно ждать – когда он вернётся.
Три дня… Что такое три дня, когда ты только что родилась? Капля в океане. Но возвращался Олег – надо было что-то решать… Хотя что решать? Всё и так ясно.
– Можно, я у тебя поживу? – спросила она на третий день утром.
За окном было по-весеннему радостно, и солнце уютно разлеглось на кухонном столе.
– Оля! Ты уверена, что этого хочешь? Подожди, не перебивай. Раз уж разговор зашел – давай поговорим, чтобы больше к этому не возвращаться… Разница в возрасте. Здесь всё понятно?
Она кивнула.
Продолжил немного зло, с нажимом.
– Мне хорошо с тобой. Но влюбляться не собираюсь и тебе не советую. Вместе мы можем прожить какой-то отрезок времени, но подозреваю, что он будет довольно коротким. Поэтому у каждого должна быть своя жизнь. И мы не должны мешать друг другу – обижаться, требовать внимания больше того, что каждый хочет дать. Согласна?
Она молча смотрела в окно. Он говорит всё правильно… Только зачем он об этом говорит?
– Ты поможешь мне перевезти вещи? У меня совсем немного… я даже, наверное, сама смогу…
– Зачем? Машина же есть. И ещё, Оль… Я тебя хочу попросить… Это не условие, это – просьба. Давай, пока ты со мной, ты не будешь спать ни с кем больше? Можешь флиртовать, встречаться с кем угодно, не приходить ночевать, но не спать с другими мужиками.
Посмотрела удивлённо. Никак не ожидала. В его уверенности образовалась едва заметная трещина.
– Конечно! Не думай об этом.
Всё-таки мужики – они странные. Нашёл, о чем думать. Да мне, кроме него, никто не нужен.
Память растворилась, стёрлась в преддверии нового, а ведь совсем недавно, с Олежкой, она была так же уверена в себе.
Глава восьмая
Можно что-то кардинально изменить? Похоже, нет.
Отрезать их, к этой самой матери!
А что? Хирургическое вмешательство. Что так рук нет, что так… Зато общество выпихивать не будет – убогий, но со всеми вместе, а если повезёт, то ещё и жалеть станут.
Что за мутотень в голову лезет? Сидел, откинувшись на спинку стула, концы крыльев стелились по полу. Экран компьютера светился синим. В зубах зажата тонкая палочка. На стене фотография в рамке: степь, припорошенная снегом, разлилась вширь, снежные вершины гор вдали, белые мазки облаков на радостно-голубом небе – смотрел и не видел. В который раз прокручивал в голове, о чём уже думано-передумано.
Событие произошло, нет смысла стараться его изменить. Следует думать о последствиях.
Ещё раз – по порядку. Главное, не ошибиться в построении логической цепочки.
Что имеем? Крылья. Откуда взялись – сейчас неважно. Это событие.
Последствия: общество не желает принять сие отклонение. Значит – изоляция, в той или иной степени.
Исходя из этого, можно направить последствия по трём руслам. Первое – самое простое – сдаться на милость общественной системы. Второе – постараться полностью отгородиться от этой системы. Третье – найти способ сосуществования.
Первые два – отметаем, по той простой причине, что не подходят. Всю жизнь старался быть свободным. И если учесть, что свобода – это осознанная необходимость, а с этим я совершенно согласен, то нужно попытаться организовать свою личную жизнь так, чтобы сохранить свободу внутри существующего общества. И не просто существовать внутри общества, но и получать выгоду от этого симбиоза. Как этого добиться – вот в чём вопрос.
Надо развернуть ситуацию таким образом, чтобы крылья, которые сейчас пугают общество, стали бы ему полезны.
За закрытой дверью, в соседней комнате заиграла музыка. Поморщился. Зарядку делает. Это теперь на час. Лучше бы куда-нибудь сходила. Нечего целыми днями дома сидеть. Была бы моя воля…
Итак…
Чтобы что-нибудь купить, надо что-нибудь продать. Отсюда и станем плясать. Хочу купить относительно спокойную жизнь внутри какой-то части социума. Могу продать способность летать. Вопрос – кому эта способность нужна или даже необходима? Нет! Забегаю вперёд… Сначала – что позволяет способность летать? Да много чего. В частности – возможность относительно лёгкого попадания в труднодоступные места – например, в горы. И только теперь следует себя спросить: кому именно это требуется?
Аккуратно, чтобы ничего не задеть ненароком, поднял крылья вверх, заводя за голову, потянулся, выпрямляя спину – затекла.
А ведь если рассматривать сложившуюся ситуацию с точки зрения везения – хмыкнул, – то мне повезло. Был бы верующим – сказал, что это предназначение, дарованное свыше. Ладно… Будем считать, что просто везение.
С этим мумиё странно всё получилось… Никогда ведь, ни с какого боку раньше не прикасался. А уж чтобы серьёзно заняться, и в мыслях не было. Вот она – счастливая случайность. Всё взаимосвязано, ничего не происходит просто
