на воскрешение старых эмоций, на драйв, понимаете? А тут такая скукотища. Ну да ничего. - Он наклонился к ней, и по-заговорщицки подмигнул. - Чтобы как-то расшевелить диалог я в этот раз пришел не один.
С этими словами наставник достал что-то из-под стола и положил перед ней. Не сразу но Девора поняла что перед ней лежат отрубленные кисти рук. С огромным трудом ей удалось разглядеть татуировки на них, и комок рвоты подкатил к горлу. Это были руки Скойра. И судя по довольному лицу Тульса, практик наконец сломался и всё рассказал.
***
Вурс смотрел как наставник беседует с женщиной, которую они избивали и пытали на протяжении последних нескольких часов. Лицо её было залито кровью из рассеченной скулы, свидетельстве его первого удара. Затем ударов и порезов было еще много, но били они так что бы не вызывать кровотечения, а особо серьезные ранения, вроде раздробленных пальцев, тут же обрабатывали. Лишь первая рана продолжала кровить, заливая глаза. Несмотря на все побои она была привлекательна. Её тело привлекало Вурса когда он видел её в коридорах инквизиции. Сколько ночей он провел, мечтая об инквизиторе Фарелл. И вот теперь судьба преподнесла ему подарок. Девора Фарелл, обычно холодная и надменная с подчиненными сидела перед ним, голая, сломленная и стоило ему только захотеть и её сиськи окажутся у него в руках. Но Вурс ждал. Он не верил, что она переживет эту ночь. Уж больно громко орал Тульс, когда схватили Скойра. Бедняге пришлось вытерпеть намного больше чем ей, с ним не церемонились. Его пришлось доставать из допросной буквально по частям. Тульс сам принимал участие в пытках, и он был весьма искусен чем удивил всех практиков. Но вот теперь руки Скойра лежали на столе и были веским аргументом для допроса.
Вурс ждал, он знал, что по окончанию допроса тело нужно будет унести. Практики этого не любили и всегда оставляли грязную работу неофитам. Но сегодня Вурс займется этой работенкой сам. И если ему повезет её тело еще не успеет остыть.
Вурс ждал. А они всё говорили. Сука видимо поняла, что не уйдет отсюда живой и потому на все предложения Тульса посылала его и поливала такими словами, что вызвала у Вурса немое уважение. Тульс же в ответ лишь смеялся, он наслаждался моментом.
В дверь постучали. Смех наставника прекратился, а лицо исказилось в гримасе раздражения.
- Сказал же, мать вашу, не мешать мне. - Крикнул он и указал на дверь. - Корфут, открой дверь, кто там.
Вурс наблюдал как его брат двинулся к двери. Открыв её он тут же вытянулся и прижал руки к бедрам. Так он поступал только в присутствие наставника. Вурс насторожился, уж не того ли проверяющего и столицы принесло. Корфут отстранился, давая кому-то пройти. В комнату вошел высокий мужчина с бесстрастным лицом. В след за ним дверной проем пересекла девченка. На лице её была маска, но хищный взгляд её пронзительно голубых глаз ему категорически не понравился.
"Ушедший! Только не сейчас, что он тут забыл." - Выругался про себя Вурс. Проверяющий из столицы прибыл еще два дня назад. Обошел весь Дом истины с инспекцией и, говорят, неоднократно спрашивал у Тульса об инквизиторе Деворе Фарелл. Шансы Вурса позабавиться с инквизиторшей таяли на глазах.
- Наставник Тульс. - Прошелестел безцветный голос инспектора. - Я уже было уехал, как вдруг вспомнил, что мы с вами не проверили отчетность за прошлый год.
Мужчина обвел взглядом присутствующих и остановился на женщине, сидевшей на стуле.
- Инквизитор Фарелл, рад встрече. - Он перевел взгляд на наставника. - Вы всё-таки нашли её, как я и просил, как это мило с вашей стороны. А это надо полагать практика Скойра? - Он кивнул в стороны кистей лежавших на столе. - Как жаль, что он не присоединится к беседе.
- Мне очень жаль, наставник, что вам пришлось видеть всю эту... грязь. - Тульс встал, повернувшись спиной к Вурсу и рассыпался в извинениях заискивая и заламывая за спиной руки. Вурс заметил условный знак - приготовиться к бою. Он пристукнул ногой, передавая послание Корфуту, который не мог видеть рук наставника. Сам же едва заметным движением положил руку на нож, спрятанный на поясе - Если вы позволите продолжить бесед в более благоприятных...
- Довольно. - Голос проверяющего как ножницами обрезал дальнейший разговор. Следующие его слова были обращены к девице. – Аннабет, уберитесь здесь.
Мужчина еще не успел закончить предложение, а в горле у Корфута уже торчал нож. Вурс рванулся было в лево, намереваясь минуя стол добраться до охранницы или до самого проверяющего, но в этот момент раздался звонкий щелчок, затем шипение, подобное тому что издает кошка, защищая детенышей, и грудь Вурса взорвалась болью. Он опустил голову и увидел торчащий из него короткий арбалетный болт. Он попытался вдохнуть, но попытка отозвалась жгучей болью, а одновременно с воздухом из него выходило какое-то клокотание. Несколько секунд он исступлённо смотрел на кусок дерева, затем, когда дышать стало тяжелее, а вместе с клокотом изо рта полилась кровь, он потерял равновесие и упал. Последним что он видел были ноги. Ноги женщины, сидевшей перед ним на стуле.
Глава 9. Сапфир.
-...Деорум. Морс Деорум! – Громко произнес преподаватель, вырывая Морса из сладких объятий сна.
- Да, да. Можете продолжать, я слушаю. – Произнес Морс заспанным голосом. Необходимость отвечать на идиотские вопросы Квилла оторвала его от замечательного сна, в котором он приятнейшим образом проводил время, вместе с двумя прелестными студентками первого года обучения.
Квилл, преподаватель зельев, побагровел от такой наглости. Из всех преподавателей Сапфировой школы, которых Морс старательно бесил, Квилл ненавидел его больше всех. И это чувство у них с Морсом было абсолютно взаимно.
- Не скажете ли вы мне. – Квилл говорил сквозь плотно сжато зубы, прикладывая большие усилия, чтобы не сорваться на крик. – Что я получу если смешаю корень златоцветника и настойку...
- Высокие Боги! Конечно же нет! – Морс решил показать свои не дюжие знания ответив еще до того, как преподаватель задаст вопрос. – Конечно не скажу, я ведь понятия не имею, что вы там получите. Только не надо сожалеть об этом до самой могилы.
С этими словами Морс вновь уткнулся головой в стол и постарался уснуть. К большому его сожалению, сделать это сразу не удалось, мешали крики
