свои лапы?
«Если, конечно, я ему позволю».
У Рогнеды уже давно были свои планы на престол. И потакание амбициям и прихотям отца в них не входили. Слишком долго она прожила вдали от дома, чтобы всё ещё прогибаться под влиянием отца. Рогнеда растоптала записку и направилась к дому, но на полпути остановилась, вернулась, подобрала пергамент и расправила его, снова уставившись на ровные строчки.
— Мог бы спросить, как у меня дела. Хотя бы раз, — пробормотала она буквам, сложила послание и спрятала в рукав.
На крыльце, закинув ногу на ногу, сидел Финист. Завидев Рогнеду он потянулся, зевнул и закинул руки за голову.
— Ты понимаешь, что использование сон-травы на представителе закона тянет на добрый месяц в темнице?
Рогнеда прошла мимо.
— Не понимаю, о чём ты.
Финист поднялся на ноги и преградил ей путь. На лице Сокола играла кривая улыбка, в прищуренных глазах плясали блики заходящего солнца.
— А проклятые артефакты, запрещённые книги и обереги, требующие кровавых жертв, — тянут ещё на пару лет сверху. И это при условии, что факт тёмного колдовства, запрещённого законом, не будет доказан. В противном случае можно и головы лишиться.
— Ты… — начала было Рогнеда, но вовремя прикусила язык.
— ...был в твоей спальне? — закончил за неё Финист. — О, да, решил заглянуть, когда продрал глаза и понял, что ты одурманила меня сон-травой, чтобы сбежать.
Сердце пропустило удар. Чёртов Вячко, он должен был сделить за тем, чтобы этот наглец никуда не залез. А теперь она попалась. Соколу. Нужно убить его. Быстро. Нет. Если с ним что-то случиться, от Гвардии уже будет не отвертеться. Тогда бежать? Оглушить его, собрать самое необходимое и затеряться в лесах. Нет, лучше уйти в горы. И бросить всё, ради чего она приехала? Нет, Рогнеда не могла так просто отказаться от своей жизни. Что же делать?
— Полагаю, ты собираешься меня арестовать? — Её голос звучал неожиданно низко и хрипло.
Финист вальяжно прислонился к стене, погладил идеально гладкий подбородок и задумчиво посмотрел на красное небо.
— Видишь ли, Рогнеда, — протянул он. — Я не придерживаюсь таких твёрдых правил, как многие мои сослуживцы. Вернее, мои правила несколько отличаются. Я добрый малый, понимающий, поэтому всегда открыт для переговоров.
— Переговоров?
— Совершенно верно. — Финист изящно взмахнул рукой. — И если мы найдём общий язык, то я смогу закрыть глаза на некоторые… шероховатости. Более того, я смогу обеспечить тебе безопасность и некоторого рода покровительство.
Рогнеда ухмыльнулась, чувствуя, как по спине прокатывается волна облегчения.
— Так вот как выглядят продажные гвардейцы.
Финист оскорбленно охнул.
— Что ты! Я лишь предлагаю свою дружбу. Признаться, я питаю слабость к прекрасным чародейкам, и моё доброе сердце дрогнуло при виде твоей беды.
— И сколько нынче стоит дружба с Соколом?
— Да так, пара монет, дружеские услуги по мере необходимости. Ну, и когда станешь царицей, буду благодарен, если не забудешь своего верного друга. Но об этом, думаю, мы поворкуем, когда ты удобно расположишься на троне.
— Услуги какого рода?
— Видишь ли, я не могу пользоваться магией. Так сложились обстоятельства. Так что если мне вдруг понадобится твоя помощь, ты, я надеюсь, не откажешь. — Финист протянул ладонь. — По рукам?
Рогнеда посмотрела ему в глаза. В них читались искренняя заинтересованность и практически детский азарт. Похоже, она была не первой, кому он предлагал подобного рода сделки.
Его рука была сухой и тёплой, рукопожатие крепким. Нужно придумать, как избавиться от этого надменного засранца. Рогнеда ласково улыбнулась.
— По рукам.
***
Положительные стороны в новых отношениях с Финистов всё же были: он больше не рвался охранять Рогнеду, и сразу после заключения сделки убрался восвояси. А она приказала слугам хорошенько выпороть Войко за то, что тот не уследил за Соколом и позволил зайти в её покои. Войко как обычно ползал в ногах и просил прощения, но Рогнеда была непреклонна.
— В последнее время ты слишком много ошибаешься. Не смог убить царевича, профукал моих птиц, не уследил за чужаком в доме. Ещё одна ошибка, и попрощаешься с жизнью.
— О, милостивая госпожа! — Войко попытался схватить её за ногу, но Рогнеда оттолкнула его и покинула светлицу.
На сердце было тяжело, но не от жестокого наказания слуги. Рогнеда с досадой понимала, что сама совершает ошибку за ошибкой. Проклятие выбило её из колеи, она стала неосторожной, опрометчивой, нерешительной.
Надо вернуться к мельнице.
Рогнеда заглянула в светлицу. Отлично, порка ещё не началась.
— Собирайся, Войко. Нужно съездить в одно место.
— Н-но уже ночь, госпожа…
— Собирайся. И захвати оружие. На всякий случай.
— А п-порка?
— Продолжишь, когда вернёмся. Поторапливайся.
Кони домчались к мельнице ближе к полуночи. Неожиданно яркая луна с откушенным боком освещала дом, ульи и берег, оставляя за собой дрожащую серебристую дорожку на водной глади. Дневное спокойствие этого места растворилось в темноте, теперь мельница выглядела зловеще. Покосившиеся окна напоминали глаза мертвеца, а темный провал выломанной двери — разинутый в предсмертном крике рот. Вдали ухала сова.
Войко заметно нервничал. То и дело оглядывался, вздрагивал от каждого шороха и хватался за арбалет. Он не любил темноту, считая, что она неизменно несёт за собой опасность и смерть. Что ж, отчасти он был прав, но Рогнеда знала, что темнота может быть другом. И сегодня ей пригодится её сила.
— Войко, там за домом, в реке, под мельницей труп в воде. Принеси его сюда. — Снова подходить близко к воде у Рогнеды не было никакого желания.
— Т-труп? — Войко сглотнул.
— Да, труп. Или ты забыл как они выглядят. Живее.
— А, ч-что вы хотите с ним сделать?
Рогнеда вздохнула и потёрла переносицу.
— Слишком много вопросов, Войко. Я хочу сегодня ещё успеть поспать. А тебя ждёт порка, помнишь? Так что не тяни время и делай, что говорят.
Войко кивнул, поёжился и направился в указанном направлении. А Рогнеда подошла к ближайшему улью и откинула крышку. Так и думала. Все пчёлы были мертвы. Ещё одно последсвие контроля разума. Когда слишком долго контролируешь кого-то, ваши сознания сплетаются настолько, что при смерти заклинателя погибают и те, кого он контролировал. Хорошо, что в обратную сторону это не работает. По крайней мере, с животными.
Войко кряхтел и стонал, волоча по земле раздутый
