Члены правления пока не одобрили этот план. Они только обязали Эдварда раздобыть больше информации о Ватерхаусе и отчитаться на следующем заседании. Пока что Эдвард должен попросить одного из своих друзей найти родителей Жюля. Если они покинули Ватерхаус, семья снова будет вместе. Отсрочка поездки босса Джулию не успокоила. Так или иначе, он добьется своего и непременно попадет в беду.
– Я бы не хотела, чтобы ты отправлялся на плантацию, – сказала она, когда они ехали к Джону Фаррелу за ее машиной.
– Почему? – Эдвард вопросительно посмотрел на нее.
– Это опасно, тебя могут ранить.
Неужели Джулия беспокоится обо мне? Или она чувствовала бы то же самое, если бы речь шла о любом другом человеке? – подумал он.
– Очень тронут твоей заботой. Но не волнуйся, я уже большой мальчик и со всем справлюсь.
Не желая спорить, Джулия промолчала. Вскоре они добрались до мастерской Фаррела и забрали ее автомобиль. Всю дорогу Эдвард чему-то про себя улыбался.
В следующие несколько дней неприятные для Джулии вопросы, которые задавал подозрительный Фернандо, возобновились. Придется поскорее рассказать Эдварду о Джонни, пока он не узнал обо всем от кого-нибудь другого, все чаще думала она.
Но как бы все-таки предугадать его реакцию? Вероятно, сначала он будет ошеломлен, а потом разгневается. Их замечательной дружбе сразу же придет конец, затем он наверняка возбудит дело о передаче ему опеки над Джонни.
Джулия ясно понимала, что, хотя она заботилась о племяннике как мать, родной отец имел на него по закону больше прав. Но она не могла себе представить разлуку с Джонни. Будто я родила этого малыша, а не Мэри, думала она. Я так сильно его люблю.
В четверг Эдвард, придя на работу, сразу же кинулся к столу, за которым печатала Джулия.
– Привет! Как дела? – начал он без предисловий, будто спешил куда-то.
Ее сердце перевернулось от звука его мягкого голоса. Она мысленно отметила, что все больше привязывается к своему начальнику.
– Все хорошо, – собравшись с духом, сказала Джулия. – Что случилось?
– Я хотел спросить, – Эдвард замялся, – смогу ли я увидеть тебя в эти выходные? Я помню, что обещал не выходить за рамки дружбы в наших отношениях. Если хочешь, так оно и будет. Просто я не могу перестать думать о тебе, – честно признался он.
Его прямота застала Джулию врасплох.
– Ты имеешь в виду… у нас с тобой будет свидание?
– А что тут необычного? В общем, ничего. Я сама этого хотела. Чем дальше заходят наши отношения, тем труднее становится из этого выпутаться, честно сказала себе Джулия. Конечно, я могу использовать это свидание как возможность рассказать Эдварду о сыне. Я должна быть твердой. Мне придется следить за тем, чтобы та Джулия, что хотела Эдварда на любых условиях, не поддалась своим чувствам.
– Да нет, все в порядке, – наконец ответила она. – Только мы пойдем туда, куда можно будет взять ребенка.
Гонсалес и здесь заработал очко.
– Мы пойдем на пикник, устроенный церковью, – невинно сказал он. – Всех отвезут на автобусе в парк. Мы, конечно, можем поехать на машине и вернуться, когда захотим. Джонни должно понравиться. Все, что нужно, – кое-какая посуда, покрывало или скатерть.
После этого разговора Джулия решила сдаться на волю судьбы. Она пойдет на пикник с Гонсалесом и позволит себе немного помечтать о совместной жизни с ним и Джонни. Сейчас она уже не сомневалась, что Эдвард будет мальчику хорошим отцом.
Вопрос лишь в том, согласится ли он на совместное опекунство. Она искренне радовалась тому, что ее племянник, наконец, получит моральную и финансовую поддержку, которую заслуживает.
На церковном пикнике в помощь Фонду поддержки иммигрантов Эдвард всем с гордостью показывал Джонни, растравляя этим раны Джулии, тем более что окружающие принимали их за семью. Все говорили, что мальчик – вылитый отец.
– Яблоко от яблони… – сказал один мужчина, вручая Джонни воздушный шарик.
Удивленные взгляды, которые при этом бросал на нее Гонсалес, увеличивали ее внутреннюю неловкость. В то же время они рождали в ней какую-то надежду. А вдруг он женится на мне? – мечтала Джулия. И предложит усыновить Джонни. Тогда все проблемы будут сразу решены.
Реально такой сценарий вряд ли возможен. Трудно предположить, что Гонсалес женится на ней, ведь это подтверждается опытом ее сестры. Может, он и хочет ее, как Мэри и многих других, встречавшихся на его пути женщин, но вряд ли поступится драгоценной свободой ради своей секретарши.
В любом случае Эдвард должен узнать правду. Если по какому-то невероятному капризу судьбы они и будут вместе, все равно найдется кто-то, знавший обеих сестер. Ее девственность также удивит Эдварда, который уверен, что Джулия выносила и родила Джонни. Каким же сюрпризом в брачную ночь, если таковая случится, будет для него ее невинность?!
В любом случае надо сказать ему, что Джонни его сын.
– Сделаю это сегодня, – решила Джулия. – Когда Эдвард придет в себя от потрясения, он поймет мои мотивы. Как я могла доверить ему ребенка, не познакомившись с ним поближе?
Тяжелые мысли отступили во время игр, устроенных на пикнике: бега в мешках, волейбола и тому подобного. Снова у Джонни не было недостатка в добровольных «нянях», так что Джулия тоже могла поучаствовать в соревнованиях.
Соревнование с апельсинами, в котором две команды выстраивались в две линии и наперегонки передавали подбородками апельсин без помощи рук от первого участника к последнему, очень понравилось ей. Правда, пытаясь передать подбородком, апельсин Эдварду, она почувствовала, как напрягаются ее соски, а голова наполняется фантазиями определенного рода.
К тому времени, как все устроились на покрывалах или за столами для пикника, солнце стояло уже высоко. Присутствующие покупали еду и напитки, доставленные социальным комитетом церкви, а вырученные деньги шли в помощь Фонду поддержки иммигрантов. Джулия почувствовала запах печеных бобов и ее любимого жареного цыпленка.
Она решила, что они втроем будут, есть не за столом, а на постеленном, на землю покрывале. Так будет удобнее Джонни, но, более заинтересованный в ровеснике, сидевшем неподалеку, чем в еде, малыш постоянно пытался уползти к нему. В конце концов, его штанишки почти полностью позеленели от травы.
– Ты уже стараешься исследовать этот мир! – воскликнул, улыбаясь, Эдвард, слегка придерживая ребенка.
Он помог мальчику встать и сделать несколько шагов.
Джулия опять испугалась. Что, если Эдвард заберет его и она не сможет делить с мальчиком радости и неудачи его детства? Ей будет так недоставать его.
– Ему нравится ходить, – заметила она, с грустью глядя на отца и сына. – Дома он хватается за мебель, чтобы дойти до нужного ему места. На прошлой неделе я купила ему первую в его жизни пару ботиночек.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
