Мне лишь нужно оттянуть время. Пускай думает, что уже всё решено. А после у меня будет время обдумать и решить, как быть дальше. Или надеяться на чудесное спасение от Гекаты.
— Ты можешь включить свет? Пожалуйста.
Мужчина не задает лишних вопросов, направляясь к включателю и нескольким настольным лампам. Дом не похож на холостяцкую берлогу. Всё чисто, уютно. На диване лежит красный сложенный плед, а на каминной полке несколько фотографий.
— Твоя семья?
— Да.
Подхожу ближе, рассматривая. Незнакомые люди постарше, видимо, родители мужчины. А на другом снимке он в обнимку с мужчиной, почти ровесники. Смахиваю небольшой слой пыли и застываю с черной рамкой в руках.
На меня смотрит Соня. Моя Соня из клана, моложе и с короткими волосами, но точно она. Едва не роняю фотографию, выдавая себя.
— А это кто?
Стараюсь не показывать волнения. Что Соня делает на снимке вместе с мужчиной? Они знакомы, почему? Когда? Сотня вопросов, от который раскалывается голова.
— Неважно.
— Важно, если это твоя жена, а ты прячешь меня здесь от неё.
— Не переживай, куколка, никого другого у меня нет. Я весь твой.
— Ты не ответил.
— Боги, — мужчина забирает у меня рамку, возвращая на место. — Невеста брата. Пошли, покажу тебе дом.
Невеста. Брата. Значит, это от него спасали Соню несколько лет назад? Как из такой улыбчивой девчонки на снимке она превратилась в грустную девушку? Что брат Берга сделал с ней?
И что сам Берг сделает со мной? Вряд ли он сильно отличается от брата. И, наверняка, поведение с парой у них одинаковое. Грубость, жестокость. И остаётся только ждать, через сколько времени моё тело превратиться в сплошной синяк.
Вспоминаю, какой заплаканной привезли к нам Соню, и вздрагиваю. Она ведь вся была в отметинах. Жутких, тёмных отметинах, особенно на шеи и ключицах, которые не сходили ещё много времени.
— Тая!
— Что?
— Я спросил, как твоя нога.
— Нормально. Не болит больше. Просто ушибла.
— Хорошо. Не напрягай её сильно, — в его тоне безошибочно угадывается «не бегай больше, догоню». — Сейчас растоплю камин, станет теплее.
— Мне нормально, я люблю холод.
— По твоему свадебному платью я уже понял. Все равно, что голой шла бы. Или ты всегда так одеваешься?
— Возможно. И что тогда?
— Значит, мне придётся заняться твоим гардеробом.
— А смысл? В такой глуши меня никто не увидит. Но вещи мне нужны! — добавляю поспешно, до того, как мужчина решит, что лучший наряд — моя нагота. — Обычные, простые.
— Будешь себя хорошо вести — получишь.
— Я тебе не собачка, чтобы за хорошее поведение получать награду.
— Ага. Собачку хоть дрессировать можно, а ты неуправляемая.
Я?! И это мне говорит оборотень, который вообще не слышал о манерах?
Мужчина больше ничего не добавляет, выходя на улицу. Идеальный момент, чтобы сбежать. Было бы куда. Но я могу лишь наблюдать из окна, как Берг забирает сумки и пакеты из багажника, возвращаясь обратно.
Разбирает продукты, набивая холодильник, а я пытаюсь понять, когда он успел. Неужели я настолько крепко спала, что не заметила остановки? И кулон он нашел. Полез искать и вернул подарок матери. Очевидно, надо меньше спать, а то все шансы упущу!
— Спальня на втором этаже.
— Моя?
— Наша, куколка, наша. В доме всего одна спальня.
— Твой диван выглядит удобным.
— Я не буду спать на диване, Тая.
— Я могу. Без проблем. И без шансов, да?
Спрашиваю, устав бороться. Что в отеле мужчина не разрешил уйти в другой номер, что теперь лишь качает головой. Первым поднимается на второй этаж, попутно включая в коридоре свет.
— Здесь же две комнаты!
— Вторая — ванная. Можешь попробовать разместиться там, но сомневаюсь, что будет удобно. Всё равно окажешься в кровати со мной. Не создавай проблем на пустом месте, куколка. Полотенца в ванной, можешь брать любое. Мне нужно разобраться с работой и вернусь.
— Можешь не спешить.
А вот сама я наспех принимаю душ. Смываю пыль дороги и грязь земли. Стараюсь успеть до того, как вернётся мужчина. Может, получится даже уснуть до этого момента. В идеале — занять всю кровать, чтобы ему не было где лечь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Только кровать огромная, уместит половину футбольной кровати, не то что одного Берга. Тут уже горит свет и открыта дверца шкафа. Решаю что-то утащить из вещей мужчины, потому что те, что были у меня — безнадёжно испачканы после леса.
— Можешь ничего не искать, — резко оборачиваюсь на голос, крепче сжимая полотенце.
— Жалко?
— Нет. Мы с тобой договорились, так? — неуверенно киваю, непроизвольно делая шаг назад. — Значит, пора придерживаться договора. Сними полотенце, куколка.
Глава 19. Тая
— Берг.
Я стараюсь звучать уверенно, но голос дрожит. Я не была готова к тому, что он сейчас решит потребовать выполнение договора. Что так стремительно будет приближаться. А я чувствую себя загнанной в ловушку. Без вариантов, как выбраться. Только смотрю за тем, как мужчина поднимает руку, накрывая мою ладонь, сжимающую полотенце на груди.
— Ты не можешь вот так зайти в комнату и приказывать мне.
— Не могу?
Мужчина цедит сквозь сжатые зубы. И от этого пробирает так, что у меня ноги подгибаются. Только хватка на талии не даёт уползти ниже. Берг ныряет ладонью под край полотенца, касаясь обнаженной кожи.
— Мы ведь договорились, куколка.
— Не сразу же… Давай лет через пять поговорим? Я не буду…
— Будешь.
Берг рычит и мне кажется, что я чувствую, как трещит его выдержка. Слетает, оставляя чистое безумие. Мужчина бросает меня на кровать. В прямом смысле подхватывает и отправляет в короткий полет, пока не приземляюсь на мягкий матрас.
— Ты совсем? — даже не обращаю внимания на то, что полотенце остаётся в руках Берга. — Какого черта ты творишь? Решил от меня всё-таки избавиться, убив?
— Ты бы не пострадала, куколка. Кровать большая.
— Совсем на меня плевать?
Мне нужна злость и ярость, чтобы ему противостоять. Какие-то эмоции кроме того, как всё застывает внутри, когда мужчина хватается за пряжку ремня.
— Было бы мне плевать, ты бы уже лежала подо мной. Ещё вчера. Я дал тебе время.
— Один день?! Думаешь, этого достаточно? Сутки назад я должна была стать женой другого. А теперь…
Что «теперь» мне не удаётся договорить. Берг нависает надо мной, вжимая. Царапает кожу ног джинсами и ремнём, резко стягивая с себя кофту. Не целует — кусает мои губы.
— Хватит. Вспоминать. О бывшем!
Он рычит и этот звук стекает вибрацией по телу. Клубится жаром между ног, словно вся магия во мне приказывает подчиниться. Подставиться и принять эту грубость. Звериную злость и ревность, которая плещется в тёмных глазах.
Я обнажена перед ним, полностью беззащитна. У меня есть только ногти и зубы, которыми не повредить его толстую шкуру. Но я всё равно стараюсь, дёргая тёмные пряди, удерживая от очередного поцелуя.
— Бесишь, куколка!
— Взаимно.
— Взаимность это хорошо, — его голос вдруг опускается до шепота. Обволакивающего, словно тёплые потоки магии. Берг втягивает кожу на груди, проводя по ложбинке горячими губами. — Значит, и хочешь меня взаимно, да?
— Нет, — всхлипываю, потому что ладонь мужчины зарывается в волосы. Дёргает, заставляя встретиться взглядами. — Не хочу. Не…
Сама себя обрываю, позорным стоном, когда Берг касается моего лона. Не давит, не ласкает, просто проводит пальцами, собирая влагу. Доказательство моего падения.
— Скажешь, что кого-то другого представляла?
— Скажу!
— Значит мне придётся вытрахать из тебя все мысли о других мужчинах.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Берг приподнимается, стягивая с себя джинсы. Не медлит, не играется с замком, давая насладиться накачанными мышцами, телом с идеальным рельефом. Мужчина знает, что хорош, и не выставляет на показ. Уверен, что и без показухи, есть на что посмотреть.
