Но всё равно злит. И попытки побега, и то, что хотела сделать. Не успеваю девушке всё высказать, как в доме гаснет свет.
— Что случилось?
Сама цепляется за меня. Зверь гордо рычит, что пара его защитником признает. Прижимается, ищет поддержки.
— Старая проводка, свет часто выбивает. Сиди, сейчас вернусь.
— Нет, не уходи.
Едва не наваливается, не отпуская. В темноте получается разглядеть, как девчонка жмурится и кусает губы. Действительно боится темноты, без игры и манипуляций.
И что ты будешь с этим делать?
Зверь ворчит недовольно, мол, любить и защищать, что же ещё?
А я думаю, чо стоит слабину показать, как Куколка быстро окрутит и к Дану попытается сбежать.
Глава 21. Тая
— Не бросай меня в темноте.
Не могу поверить, что я настолько слабая и жалкая. Прижимаюсь к Бергу, закрыв глаза. Убеждаю себя же, что когда распахну — вокруг будет светло и безопасно. Только тело продолжает дрожать, выдавая панику.
Между ног тянет, а ещё жутко влажно. И стыдно от осознания, что это мужское семя. Мы переспали. Я и Берг. Я больше не девственница, это произошло. Так странно, что повторяю несколько раз, пока не доходит.
И я… Геката, я ведь отвечала на его ласку. Магия бурлила, магия приняла этого монстра. Не могла сказать ему нет, потому что весь голос сорвала стонами и просьбами. Как же низко пала.
Снова касаюсь метки, словно она сейчас пропадёт. Заживёт в мгновение, и всё забудется. Но кожу на шее тянет, пальцы очерчивают следы зубов. Растираю капли крови, морщась от боли. Она слабая, тянущая и, немного, приятная. Как когда Берг накрывал губами грудь, слегка прикусывая. Больно, но возбуждающе.
О чём я только думаю.
— Мне нужно спуститься вниз и переключить рубильник. Свет просто так не появится.
— Нет.
Машу головой, сжимая пальцы на его влажных плечах. Берг монстр, который без спроса пометил меня. Но вместе с этим — мне спокойнее с ним. Страх, иррационально, замирает. И кажется, что если мужчина не уйдёт, всё будет в порядке.
— Тая.
Он произносит так, что мне хочется сжаться. Словно я глупый ребёнок и проблемы мои ничтожны. И он прав, страх перед темнотой это пустяк. Да и кого я прошу? Берга. Надеюсь на его понимание. Идиотка.
— Иди, — мой голос звучит ровно и уверенно. Сползаю на матрас, плотнее натягивая одеяло. — Иди и включай всё, что нужно.
Он поднимается с кровати. Вслушиваюсь в тишину, все ещё не открывая глаз. Щёлкаю пальцами, стараясь почувствовать слабы проблеск магии. Верховная говорила, что отвар будет действовать недолго. Но уже прошли сутки, а я всё ещё чувствую себя пустой. И это страшнее темноты.
Что во мне нет магии, я всё потеряла. А если она вовсе не вернётся? А вдруг я теперь всегда буду безмагой? Пускай не была сильной ведьмой, пускай могла лишь баловаться, но это была часть меня. А сейчас я эту часть потеряла.
— Только не кричи.
Не понимаю о чём мужчина, и, конечно же, кричу, когда он подхватывает меня на руки. Легко стягивает с матраса, отбрасывая одеяло подальше, и сжимает ладони на ягодицах.
— Ты что творишь? Берг, опусти меня сейчас же!
— Слушай расклад, куколка. У нас есть три варианта. Первый, ты остаешься одна в темноте, а я иду включать свет. Второй, мы никуда не двигаем и ждём рассвета, а я найду, как убить время. Третий, идём вместе.
— Третий, — даже думать не нужно. — Но ты можешь меня поставить.
— Не могу, ты убьешься в темноте. В моих руках надежнее. Можем вернуться к предыдущим двум вариантам. Если хочешь.
Не хочу. Оставаться одной — худший вариант. Ждать нападения из любого угла, вздрагивать, находиться на грани. И в одной постели с Бергом до утра в темноте — тоже так себе. Я прекрасно понимала, что именно он придумает, как будет убивать время. И терзать меня.
Как минимум, мой разум и душу, раз тело выбросило белый флаг в самом начале. Горело, скручивало желанием, отзывалось на грубую ласку мужчины. Его хриплый шепот «Моя» до сих пор звенит в ушах. Раз за разом. Как дико это звучало, страстно, правильно, оглушающе. Всего одно маленькое слово, которое Брег говорил до этого не раз. Но во время секса оно казалось совсем другим.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Давай, куколка, обхвати меня. Так будет удобнее.
Выполняю приказ мужчины, сильнее прижимаясь. Дёргаюсь, понимая, что мы всё ещё обнажены. А теперь путешествуем по тёмному дому, словно ничего не произошло.
— Вот и всё. Можешь открывать глаза.
Делаю вдох перед тем, как поверить мужчине. И часто моргаю, так как яркий свет первые секунды слепит. Мы снова на первом этаже, возле самого выхода.
— Я же говорил, просто проводка. И никакие монстры к тебе не сунутся, пока я рядом.
— Ага. Теперь ты можешь поставить меня. Берг!
Едва ли не сама слетаю с него, потому что чувствую, как стояк упирается в меня. Отворачиваюсь, не желая смотреть на наготу мужчины. Точно к этому не готова.
— Теперь я могу лечь на диване? Раз ты уже взял всё, что хотел.
— Поверь, куколка, я и близко не получил то, что хотел.
Наследник. Ну конечно, не факт, что я уже беременна. И эта ночь повторится. Снова. И снова. До тех пор, пока я не рожу ему оборотня. Мне хочется пожалеть саму себя, сказать, что это будет пыткой.
Но мне было ведь хорошо. Неправильно, остро, до головокружения и сладкой неги по телу.
Нахожу снимок Сони на каминной полке, чтобы сфокусироваться. Мне хочется высказать все претензии Бергу, ткнуть на тот факт, что его брат чудовище. Но это ведь не моя тайна. Соню привезли к нам, скрывали. И никто не должен знать, что я видела её.
Я могла предавать себя и клан, отзываясь на ласку Берга. Предавать Дана, потому что была обещана ему, согласилась, а теперь на шее саднила чужая метка. Но Соню, эту маленькую сломанную девочку, я предать не могла. Я должна выяснить всё, что с ней произошло, а после уже говорить.
— Возьми хоть плед, — Берг говорит совсем не то, что я от него жду. — Замерзнешь.
— Я уже говорила. Я люблю холод, меня всё устраивает. И я никогда не болею, редко.
— Да ладно? Быть того не может.
Голос мужчины насквозь пропитан насмешкой и сарказмом, вынуждая обернуться. Вскинуть бровь, ожидая продолжения разговора.
— И что это должно значить?
— А то ты не знаешь, почему не болеешь.
— Знаю. Потом что ведьмовские отвары и врожденный иммунитет.
— Ага, иммунитет оборотня.
— Я не оборотень!
— Ты… Стоп, — Берг хмурится, в мгновение становясь серьезным. — Ты правда не знаешь? Куколка, ты не болеешь потому, что оборотни не болеют. А так как ты пара оборотня, у тебя тоже иммунитет. Слабее, чем у меня, но простые болезни тебя не тронут.
Хватаю предложенный плед с дивана, чтобы чем-то занять руки. Не высказать глупую претензию о том, что теперь даже эту мелочь решаю не я. Болеть мне или нет. Видимо, единственный плюс от того, что у меня есть Истинный.
Совсем мелкий, неважный. Но на безрыбье…
— Тай, что ты вообще знаешь об Истинной паре?
Глава 22. Берг
Куколка хмурится, кусая губы. А Зверю сразу хочется перехватить её, самому накрыть пухлые губки, впиться и терзать. Блять. Столько своим контролем бахвалился, считал себя лучше других. Им башню от Истинной сносило, искали, как идиоты. А у меня проблем не было. Ровно всё шло.
Пока ведьмочку не встретил. Вот тогда-то и понесло. Не меня даже — меня Тая все ещё бесила — Зверя. Рвануло, припечатало несчастного. Который был готов вокруг девушки виться, чтобы счастливой сделать.
Чушь, что Альфа всегда главный. Если Истинная есть, то она легко оборотнем крутить сможет. Поэтому и Куколке спуску нельзя давать. Чтобы власть не почувствовала, не прибрала Зверя к рукам. Потому что если я со своим Зверем буду воевать, то совсем кранты.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Тай, что ты вообще знаешь об Истинной паре?
— Достаточно.
— Конкретней.
— А что ты хочешь услышать? Что я знаю, что теперь принадлежу тебе и никто мне не поможет? Что у меня права голоса больше нет? Так нет, Берг, я этого не признаю. Я не твоя собственность. Метка или Истинность этого не изменит. Понял?
