Домовой непонимающе буравил его глазёнками.
– То есть… Можно уйти? Вот так, запросто?..
– Да вали уже, бухарик! – помощник в сердцах распахнул двери. – И зубы почисти!
Мужичка как ветром сдуло.
– Нда… глупо получилось… Прав этот пьяница – кто к нам пойдёт с такой репутацией? Так что придётся самообслуживанием перебиваться…
***
… Прошло три дня. Сотрудники Департамента Управления душами уже и думать забыли о неудачном кастинге – рабочая текучка взяла своё. Вечером, по возвращении домой, традиционно расположившись на кухне, решив перекусить.
– Чё пожрать? – задорно спросил Швец, выпуская колечко дыма.
– Не знаю. Я в магазин забыл зайти. По-моему, пельмени оставались. – Серёга открыл холодильник, охнул, и странно казённым голосом произнёс. – Антон, подойди.
Призрак не заставил себя ждать и тоже уставился внутрь чудо-изделия.
Внутри уютно расположились на большой круглой тарелке милые, вкусно пахнущие голубцы, в углу краснел помидорами свежий салатик, а внизу стояла внушительных размеров кастрюля.
– Что там?
– Борщ… Со свеклой, на мозговой косточке…
– Откуда?
– Без понятия…
Решительно отодвинув подчинённого, инспектор активировал печать и провёл над каждым блюдом.
– Яда нет, – резюмировал он. – Не отравимся. Ничего не понимаю.
В растерянности захлопнув холодильник, ошарашенный призрак неожиданно заметил перемены в любимой кухне – вымытое окно, белеющую в своей пустоте раковину, исчезнувший жир с плиты.
– Ты тоже это видишь?
– Да…
Опасливо прошли в комнату. Там неизвестный доброхот погулял вовсю. Кровать застелена, вещи убраны в шкаф, пол чистый…
– Антон, я боюсь, – негромко пожаловался Иванов, показывая на прикроватную тумбочку, на которой лежало несколько измятых купюр. – Их тут не было. Что делать будем?
Начальник размышлял недолго.
– Поедим для начала. Не выбрасывать же…
***
… Следующую неделю Сергей всё пытался поймать неизвестного, окружившего его скромную персону такой заботой, но не смог. Пока он был дома – никто не появлялся, когда возвращался после работы – в холодильнике обнаруживалась свежая еда и следы очередной уборки. Иванов даже пару раз пробовал внезапно нагрянуть, однако без результатов. Обследование печатью показало лишь незначительные отголоски потусторонних эманаций, но это было нормально – сотрудники и сами слегка «фонили». Спал плохо, в неясной тревоге постоянно просыпаясь и долго потом ворочаясь.
Отчаявшись, помощник решился на крайние меры и установил по всей квартире камеры видеонаблюдения. Результат был нулевой. Кто-то попросту отключил их, не оставив никаких следов.
От огорчения он решил напиться, несмотря на свою аллергию. А что ещё оставалось делать, чтобы хоть немного отвлечься? Не квартиру же продавать?
Достал бутылку, налил стакан и залпом влил внутрь огненную жидкость. Результат не заставил себя ждать – парня тут же вывернуло прямо на пол.
– Ах ты ж алкаш! – зазвенел возмущённый женский голосок. – Ах ты ж пропойца! Мало я тут с тряпкой бегала, отмывала свинарник этот, так ты ещё и гадить мне тут вздумал?
Полотенце, до этого мирно покоившееся возле мойки, неожиданно взмыло в воздух само собой скрутилось в жгут и пребольно ударило по плечу исходящего желчью парня.
– Я тебе щас устрою водочку… Я тебе щас расскажу, стервец… Я для кого тут у плиты кручусь, аспид ты этакий?!
– Ты кто? – выдохнул Иванов чувствуя, как волосы на голове становятся дыбом.
Вместо ответа в воздухе материализовалась миловидная фигуристая девушка с красивой, переброшенной через плечо, косой; в обтягивающем топике и очень узких шортиках. Небольшая, от силы метр двадцать ростом. Но не это было странное – на голове у неё красовались лисьи ушки, а из-за спины выглядывал пушистый хвост.
– Кицунэ?! Откуда ты взялась?
– От верблюда! В ванну иди, приведи себя в порядок и помойся. Потом поговорим.
***
Через полчаса они вполне мирно сидели за столом и пили чай.
– Меня Маша зовут и да, я – кицунэ. Знаю, что это лисица-оборотень из Японии, не цитируй Википедию…
Серёга внимательно её осмотрел.
– А по виду вполне себе русская…
– Я по маме японка. Она тут в конце тридцатых прошлого века в посольстве работала. Разведчицей, как я думаю… И в местного домового влюбилась. То ли по заданию, то ли по правде… Он при Кремле жил. В общем, получилась я… А потом она на родину уехала, перед самой войной, меня папаше по какой-то причине оставила… Только и ему я не сильно нужна была – сразу в деревню сплавил, к родне своей дальней… Когда подросла – искать своё счастье сбежала, да только из-за этого, – девушка прикоснулась пальчиками к кончикам ушей, – никуда не взяли. Говорят, что не наша… дискриминация, одним словом.
Попробовала лисицей жить – не моё, домовые гены сильнее. Потому и ждала, когда позовут.
– В смысле, позовут?
– Ну так это раньше домовые сами дом выбирали и главенствовали там, теперь времена другие. Теперь без приглашения и не войдёшь – или в лицо святой водой получишь, или проклятие какое… Да и не зовёт практически никто, забыли о нас. Потому, когда про объявление ваше узнала – сразу пришла, но показываться не стала. Присматривалась, надоело скитаться. Знаешь, какая слава о вас?
Иванов грустно кивнул: «Служба мол. А так мы хорошие».
– Посмотрела-посмотрела, да и думаю: «Нормальный парень, домовая ему не повредит». И осталась. Ты ведь пригласил?! – внезапно уточнила она и уставилась прямо в глаза помощника.
Долго Серёга не думал. Девушка-лисичка парню нравилась своей открытостью и напором. И, он боялся признаться даже самому себе, ему надоело одиночество.
– Да. Правила знаешь?
– Конечно знаю. И в магазин даже сама хожу за продуктами, и сдачу не зажилю. Шапочку надену, хвост под платье – в жизни от недорослика-подростка не отличишь. Жить я буду за холодильником, если ты не против. Надоело в вентиляции мучится. Там жирно, слизко, и вообще – б-р-р-р. А если не один придёшь, а с дамой – не стесняйся, скажи, и я пойду погуляю, меня она не увидит. Только у меня есть просьба…
– Какая?
– Можно мне, пока ты на службе, телевизор смотреть и кушать когда захочу? Я немного ем, ты не думай…
– Да пожалуйста…
***
В качестве премии за божественные по своему вкусу голубцы Иванов купил внушительных размеров торт и торжественно вручил его Маше. Она порозовела от счастья и долго, с нежностью рассматривала кремовые розочки на нём. После спрятала.
– Нет, – героически оторвав взгляд от вожделенной вкуснятины, произнесла кицунэ. – Такие вещи едят понемножку, чтобы не поправляться.
***
… Проснулся свежеиспечённый домововладелец ночью от пластмассового треска снимаемой крышки торта. Это его расстроило – просыпаться по ночам он не любил.
– Машка! – крикнул он в темноту. – А знаешь, что принцессы, жрущие после шести вечера, превращаются в тыквы?!
Ответом ему было лишь звериное повизгивание от удовольствия и лёгкое, почти неслышное чавканье.
– Ну ничего, Ты ещё с Антохой не знакома…
История шестая. Документы
– Ты чего смурной такой? – Антон с интересом всматривался в печальное лицо подчинённого. – Случилось что?
– Случилось, – Сергей угрюмо, с каким-то ожесточением затушил сигарету и глухо произнёс. – Машке документы делать надо.
– Зачем нечисти документы?
– Затем! Она же в окнах мелькает, иногда в магазин ходит. А тут эта старая… Васильевна, в общем, от скуки заинтересовалась, что это у меня за девочка живёт? В педофилии обвинила…
– Ну, забей. Она известная дура, – небрежно отмахнулся инспектор. – Пусть её…
Иванов с сочувствием посмотрел на коллегу и последний понял, что только что сморозил чушь, да ещё какую!
– Если бы только она одна… Эта идиотка своих подружек подключила, таких же старых склочниц. Инициативную группу собрали, жалобы во все службы полетели, понаписали козлячек от души… Что будто бы у меня в плену малолетний ребёнок!
