— Конечно, все нормально. Может, мы как-нибудь еще потусуемся? — говорит Игорь, в его голосе так много надежды.
Я прикусываю внутреннюю сторону щеки.
Нет.
— Конечно, может быть… Увидимся. Пока, ребята.
Я улыбаюсь им в последний раз, прежде чем выйти из закусочной и вернуться к себе домой. Прогулка до дома не занимает много времени, я просто иду и наслаждаюсь свежим воздухом.
Это помогает проветрить голову, и впервые за долгое время я чувствую, что могу дышать, по-настоящему дышать. Когда я, дохожу до дома, то чувствую себя немного расстроенной от того что моя прогулка закончилась. Я даже не успеваю войти в квартиру, как Анька уже вырывает пакет у меня из рук.
— Вик, торт! — кричит она из коридора.
Я улыбаюсь… первая искренняя улыбка за сегодня. Она садится на диван и начинает с аппетитом поедать торт, как будто не ела уже много лет. К тому времени, как мы с Викой садимся и достаем свои кусочки, она уже наполовину покончила со своим.
— Как прошел твой день? — спрашивает меня Вика, пока мы едим.
Я рассказываю ей все, что произошло. Предпочитаю не хранить секреты, а поскольку про обиду Кирилла на меня известно чуть ли не каждому в универе, я не могу рассказать им что-то, что они не узнают через сплетни.
Я открываю рот, чтобы спросить, как прошел ее день, как вдруг стук в дверь прерывает меня.
— Я открою, — говорит Вика, встает и подходит к двери. Берется за ручку и прежде чем открыть, поворачивается на меня. — Если это он, то я отошлю его. Если конечно, ты не хочешь, чтобы он вошел?
— Я не хочу ни видеть его, ни тем более говорить с ним, — отвечаю ей, и она кивает, прежде чем провернуть ручку.
Я наблюдаю за ее лицом, когда она смотрит на человека за дверью. Я не вижу ничего, кроме удивления, на ее лице, и мне интересно, кто, черт возьми, находится по ту сторону двери.
— О, привет…
— Привет, Диана дома?
Я слышу знакомый мужской голос, но это не голос Кирилла. Я кладу кусок торта на стол рядом с собой и встаю с дивана.
Я знаю этот голос и мужчину, которому он принадлежит, и я не поверю, что он действительно пришел сюда, пока не увижу его лично.
Вика бросает на меня растерянный взгляд, она не знает, должна ли захлопнуть дверь перед его лицом или открыть и впустить гостя.
Глава тридцать один
— Впусти его, — говорю, когда нахожусь уже на полпути к двери.
Аня распахивает дверь до конца, и Марк входит внутрь. Улыбка растягивает его губы, когда он видит, что я направляюсь прямиком к нему.
— Привет, сестренка, — он ухмыляется, подходит ближе и протягивает ко мне руки.
Я сокращаю расстояние между нами еще одним шагом и обхватываю его за плечи. Как и Кирилл, Марк возвышается надо мной. Когда он заключает меня в свои знаменитые медвежьи объятия, то на несколько мгновений я забываю о существовании всех своих проблем.
В отличие от Кира, Марк не сильно изменился, он все тот же кареглазый, ухмыляющийся мальчик, которого я помню, и если бы он не был все время погружен в работу, я бы уже пригласила его провести время со мной. Он целует меня в макушку, прежде чем отпустить.
Его руки берут меня за плечи, он изучает меня, его ореховые глаза блуждают по каждому сантиметру моего тела, как будто он ищет какую-то невидимую травму.
Я пристально смотрю на него, сходство между ним и Кириллом почти стопроцентное, настолько сильное, что их можно принять за близнецов.
— Ты выглядишь ужасно, — он хмурится. — Что он сделал? Скажи мне сейчас, чтобы я знал, как сильно ударить по его уродливой морде.
Я вздыхаю.
— А я смотрю, братья Цеповы, не меняются. Когда дело доходит до разрешения споров, вы все так же предпочитаете использовать кулаки.
Марк ухмыляется.
— А что есть другие действенные способы?
Я не могу не улыбнуться.
— Проходи, садись и ешь торт.
Я провожу его внутрь и закрываю дверь, не оставляя ему шанса сбежать. Это именно то, что мне сейчас нужно, особенно после всего, что у нас произошло с Кириллом.
— Давай не стесняйся, — он хмыкает и идет за мной к дивану, откуда Вика и Анька с любопытством смотрят на нас.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Это Марк, старший брат Кирилла, — объясняю я. — Он совсем недавно начал работать здесь, в деканате. Марк, познакомься, это мои соседки Аня и Вика.
Он кивает, приветствуя их.
— Я лучший брат, он подмигивает, и Аня кашляет, а Вика закатывает глаза.
— Нетрудно быть лучшим братом, — говорит Аня между укусами. — Без обид, но твой брат — козел еще тот.
— Я не обижаюсь, но в его защиту могу сказать, что он немного заблудился. Недолгий разговор с моим кулаком направит его в нужное русло.
Они обе смотрят на него так, будто не верят ему, и я не виню их, потому что, честно говоря, я сама не очень-то ему верю. Кирилл слишком далеко зашел, чтобы его братья или отец могли его вернуть.
— Приятно было познакомиться с тобой, но у меня много домашней работы, так что я возьму свой торт и оставлю вас с Дианой, — говорит Вика, вставая и направляясь в свою спальню.
— Ты пришел сюда, чтобы сказать мне, что собираешься побить Кирилла? — усмехаюсь я.
— Нет, я пришел проверить, как ты, я собирался сделать это с тех пор, как ты приехала, но я работал по десять часов каждый день. А еще я пришел сообщить тебе, что мы хотим видеть тебя на ужине в воскресенье.
— Я не думаю, что это хорошая идея, — говорю, качая головой. — Сейчас все не так, как было раньше. Кирилл ненавидит меня, в самом что ни на есть прямом смысле этого слова. Я не хочу портить вам вечер.
Марк делает невозмутимое выражение лица.
— Папа хочет тебя видеть. Он спрашивал о тебе всю неделю. Ты же знаешь, что если ты не согласишься, он приедет сюда и заберет тебя.
Я знаю, что он не преувеличивает и не лжет. Константин Цепов серьезный мужик и обязательно придет и обязательно заберет.
— Да ладно, это же семейный ужин, — воркует Марк.
— Вот именно, семейный ужин… — говорю я вслух, хотя и не хочу этого.
— Даже не думай, Ди. Ты знаешь, что всегда будешь частью нашей семьи. Это не наша вина, что Кирилл — козел. Папа любит тебя, я люблю тебя, мы все любим, и ты это знаешь.
Его слова горько-сладкие, и я знаю, что он не может даже предположить, как сильно я хотела их слышать.
Но он говорит о прошлом, о том времени, когда мы были как семья, и я больше всего на свете хочу вернуться в это прекрасное время. Но пути назад нет, только не со всеми этими шрамами, не со всей ненавистью, пульсирующей между мной и Кириллом.
Телефон Марка начинает звонить, и он закатывает глаза, как только слышит мелодию.
— Ты, блядь, издеваешься надо мной, — он достает телефон из кармана брюк и смотрит на экран, хмурясь все сильнее. — Гребаная работа.
Он встает, трясет головой, гнев наполняет его черты.
— Прости, Диан, мне нужно идти. Я заеду за тобой в шесть вечера в воскресенье, так что будь готова, иначе я пришлю папу, — приказывает он, указывая на меня пальцем.
После он быстро обнимает меня и через минуту выходит за дверь. Только когда он уходит, я понимаю, что Анька все еще тихо сидит на диване рядом со мной. Она сидит, завернувшись в одеяло и облизывает вилку.
— Он холостой? — вздернув бровь, спрашивает она, а я качаю головой, из моего горла вырывается смех.
— Даже не думай об этом, — бросаю на нее предупреждающий взгляд.
— Да ладно, Ди, он такой симпатичный.
— Ань…
Она отталкивается от дивана, держа в руке пустую тарелку из-под торта.
— Ладно, ладно. Но он действительно милый.
— Да он милым, но я не знаю, чего ждать от них или ты хочешь попробовать с кем-нибудь из этих мальчиков?
Я опускаюсь на диван, пытаясь придумать, как мне избежать воскресного ужина с их семьей. Кирилл убьет меня, если узнает, что я буду там.
— Конечно, я хочу попробовать с каким-нибудь мальчиком, но лучше, наверное, не из их семьи, — она улыбается и выходит из гостиной.
