Я ничего не слышу, государь.
Перикл
Ты музыки небесных сфер не слышишь. —
А ты, Марина, слышишь?
Лизимах
Говорите,
Что слышите; нельзя ему перечить.
Перикл
О звуки дивные!
(Лизимаху.)
Ты слышишь их?
Музыка.
Лизимах
Отлично слышу, государь.
Перикл
Невольно
Я музыке небесной покоряюсь.
Мне дрема затуманивает очи!
Хочу я отдохнуть.
(Засыпает.)
Лизимах
Подушку дайте
Под голову ему, и все уйдем.
Коль оправдаются мои надежды,
Я этот день запомню навсегда.
Все, кроме Перикла, уходят.
Перикл спит. В сновидении ему является Диана.
Диана
Мой храм — в Эфесе. Поспеши туда
И принеси мне жертву. Соберутся
Там девы-жрицы: ты поведай им,
Как отняло царицу море злое,
Как ты судьбой жестокою гоним;
Проси их горе разделить с тобою.
Исполнишь — будешь счастлив и любим.
Проснись и расскажи свой сон другим.
(Исчезает.)
Перикл
Богиня серебристая, Диана,
Исполню все. — Сюда, мой Геликан!
Входят Геликан, Лизимах и Марина.
Геликан
Ты звал, мой государь?
Перикл
Я собирался
В далекий Тарс. Хотел я наказать
Бесчестного Клеона. Но решенье
Я изменил. К Эфесу поверните
Надувшиеся ветром паруса,
Зачем — об этом ты узнаешь позже.
(Лизимаху.)
Дозволено ль нам будет отдохнуть
На этом берегу и золотыми
За провиант, как должно, заплатить?
Лизимах
Я, государь, тебе душевно рад.
Когда ты на берег сойдешь, хочу я
Тебя просить…
Перикл
Проси, чего желаешь,
Хотя бы даже в жены дочь мою.
Ты с нею благородно поступил.
Лизимах
Дай руку, государь!
Перикл
Пойдем, Марина!
Уходят.
СЦЕНА 2
Перед храмом Дианы в Эфесе.
Входит Гауэр.
Гауэр
К концу подходит мой рассказ.
Минуты три еще у вас
Хочу я все же попросить:
Не трудно вам вообразить,
Какими пышными пирами,
Увеселеньями, дарами
Перикла Лизимах почтил,
Как весел и радушен был.
В том нет большого дива — он
С принцессой нежной обручен.
Но повенчают их не ране,
Чем жертву принесет Диане
Перикл. О сборах в этот путь
Я не успел упомянуть:
Как птицы, паруса взвились,
Быстрее мысли понеслись.
Вот царь уже в Эфесе, вот
Со свитой он во храм идет.
А вы фантазией своей
Им помогли путь долгий сей
Молниеносно совершить,
За что вас надо похвалить!
(Уходит.)
СЦЕНА 3
Храм Дианы в Эфесе.
Таиса стоит у алтаря как верховная жрица; вокруг нее — девы; тут же Церимон и другие жители Эфеса.
Входят Перикл со свитой, Лизимах, Геликан и Марина с подругой.
Перикл
Хвала тебе, Диана! Исполняя
Высокое веление твое,
Я объявляю здесь: я — царь Перикл.
Врагов своих страшась, я Тир покинул,
В Пентаполисе браком сочетался
С прекрасною Таисой, но она.
Когда корабль наш был в открытом море,
Скончалась от родов, мне дочь оставив,
Мариной нареченную. Я отдал
Ее Клеону в Тарсе; там росла
Марина до четырнадцати лет,
Пока Клеон убить ее не вздумал.
Но привела счастливая звезда
Спасенную Марину в Митилену,
А в Митилене я ее увидел
И, выслушав рассказ ее печальный,
В ней дочь свою признал.
Таиса
Его лицо
И голос! Ты ли это, царь Перикл!
(Лишается чувств.)
Перикл
Что это значит? Что она сказала?
Ей плохо! Помогите!
Церимон
Государь!
Коль правду ты сказал у алтаря
Дианы, пред тобой — твоя супруга.
Перикл
О нет! Я сам вот этими руками
Похоронил ее в морской пучине.
Церимон
Недалеко от этих берегов?
Перикл
Пожалуй, так…
Церимон
Взгляни же на нас!
Однажды утром выбросило море
На этот берег гроб. Я гроб открыл,
Нашел в нем драгоценности и тело
Красавицы. Ее вернул я к жизни
И в этот храм привел.
Перикл
Могу ли я
Увидеть то, что было в этом гробе?
Церимон
Тебя в мой дом прошу я, государь,
Пожаловать, и там ты все узнаешь. —
Смотри, смотри: пришла в себя Таиса!
Таиса
О, дайте мне взглянуть! Да, это он!
Не будь он мне супругом, я сумела б
Не слышать и не видеть ничего
И помнить лишь о святости обета. —
Ужели ты — Перикл? И голос твой,
И облик твой… Ты говорил о буре,
О родах и о смерти…
Перикл
Милый голос
Утраченной Таисы!
Таиса
Это я,
Которую считали погребенной
В морских волнах!
Перикл
Бессмертная Диана!
Таиса
Теперь сомнений нет, что это ты.
Когда Пентаполис мы покидали,
Слезами обливаясь, царь, отец мой,
Тебе такой же перстень подарил.
(Показывает ему свой перстень.)
Перикл
Да, этот самый! Праведные боги!
Так щедрость ваша велика, что все
Прошедшие несчастья и невзгоды
Мне кажутся ничтожными! Одно
Осталось мне — прильнуть к ее устам
И в сладостном блаженстве раствориться. —
Дай заключу тебя в свои объятья.
Как в гроб тебя однажды заключил,
Любимая моя!
Марина
Как рвется сердце
Прижаться к сердцу матери моей!
(Опускается на колени перед Таисой.)
Перикл
Смотри, кто пред тобою на коленях.
Таиса, это дочь твоя Марина,
Которую ты в море родила.
Таиса
Благословляю дочь мою родную!
Геликан
Приветствую и я тебя, царица!
Таиса
Тебя не знаю я.
Перикл
Я говорил,
Что, покидая Тир, я власть доверил
Надежному наместнику. Припомни:
Я часто это имя называл.
Таиса
Ты — Геликан?
Перикл
Ты знаешь это имя!
Вот подтвержденье новое. Таиса,
Да, это он. Так обними ж его.
Теперь узнать хочу, кто спас тебя
И где тебя нашли. За это чудо
Кого благодарить мне кроме неба?
Таиса
Перед тобой почтенный Церимон:
Свое могущество явили боги
Через него. Он все тебе расскажет.
Перикл
О муж почтенный! Боги не могли бы
Избрать слугу достойнее, чем ты.
Ты сам богам подобен! Объясни же,
Как воскресил ты мертвую царицу.
Церимон
О государь! Прошу тебя сперва
Войти в мой дом: там покажу тебе
Все то, что я нашел в гробу царицы,
И расскажу, как в этот храм она
Попала.
Перикл
Непорочная Диана!
Хвала тебе за дивное виденье!
Я принесу тебе ночные жертвы! —
Таиса, вот жених твоей Марины.
В Пентаполисе мы их повенчаем;
Теперь я срежу волосы густые,
Мой облик исказившие. Довольно!
Четырнадцать уж лет, как я не брился;
В честь свадьбы их хочу красивым стать.
Таиса
В Пентаполисе нас никто не ждет —
Скончался мой отец.
Перикл
Да станет он
По воле неба новою звездою!16
Но все же свадьбу праздновать хочу я
В Пентаполисе, ибо там решил я
С тобой остаться. Дочь моя и зять
Получат царство Тирское в наследство. —
Теперь веди нас, Церимон, прошу,
В твой дом: послушать твой рассказ спешу!
Уходят.
Входит Гауэр.
Гауэр
Так Антиох, развратник похотливый,
За мерзкий блуд наказан справедливо,
Меж тем Перикл с женой и дочкой юной,
Как ни был угнетаем злой Фортуной,
В страданьях добродетель сохранил
И как награду счастье получил.
Вы видели, что Геликан не льстец,
А верности и чести образец,
