дворце иолкского царя. Но Язону оно не принесло счастья.
Старый Пелий не обрадовался возвращению Язона и не отдал ему царской власти. «Пусть решает народ, пусть сам народ скажет, кого он хочет видеть царем в Иолке», — говорил он Язону. А народу Пелий говорил: «Хотите, чтобы вашей царицей была чужеземка, волшебница к тому же? Она околдует вас, как околдовала Язона».
Люди с опаской глядели на Медею и обходили жилище Язона. Скоро совсем не осталось у него друзей в Иолке. Медея видела это, ей было горько и обидно, и она решила отомстить Пелию и добыть царство Язону.
Она рассказала иолкским женщинам, что боги дали ей силу возвращать молодость старикам, и, чтобы ей поверили, зарезала старого барана и вновь оживила его, превратив в ягненка.
Тогда дочери Пелия стали просить волшебницу сделать молодым их старого отца. Они убили царя, но оживлять его Медея не стала.
Смерть Пелия не помогла Язону. Царем в Иолке стал сын Пелия — Ака́ст. Он выгнал Язона с Медеей из города и не позволил им жить в Фессалии. Пешком, как последний нищий, опозоренный, выгнанный вон из родного края, ушел Язон из Иолка искать пристанища в соседней земле.
В это время в Коринфе царствовал старый друг его отца, Крео́нт. Он принял изгнанников в память старинной дружбы.
Они поселились в бедном доме, на краю города, жили тихо несколько лет, и Медея родила Язону двух сыновей.
Но счастья не было в их доме. Люди не любили и боялись Медеи, волшебницы и чужеземки. Женщины не приходили к ней в дом поболтать за прялкой о городских новостях, о своих домашних делах; их дети не хотели играть с маленькими сыновьями Медеи, дразнили их и били.
Медея гневалась и тосковала и жаловалась Язону, но ему досаждали эти жалобы. Он часто уходил из дому и отправлялся в гости к Креонту, который всегда ласково принимал сына своего друга, но никогда не приглашал Медею.
У Креонта была дочь-красавица. Она всегда радостно встречала Язона, когда он приходил во дворец, сама наливала ему вина и слушала по целым часам его рассказы об аргонавтах и их плавании по чужим морям на корабле «Арго».
Однажды царь сказал Язону:
— У меня нет сына, и наследником моим будет тот, кто женится на моей дочери. Женись на ней — и будешь царем в Коринфе.
Смущенный Язон ответил, что у него уже есть жена — Медея.
Но царь засмеялся и сказал:
— По нашим законам, это не жена, а рабыня, пленница-варварка. Оставь ее, и ты будешь жить во дворце, в довольстве и в почете. Никто не будет напоминать тебе о прошлом.
И Язон изменил Медее. Он забыл свою клятву в ночной страшный час на берегу Фазиса, когда гибель грозила ему и всем аргонавтам и девушка-варварка спасла их. Но он не посмел сказать Медее правду: выдумал, что царь взял его к себе на службу и потому он должен переселиться во дворец.
Медея по-прежнему любила Язона и ничего не подозревала, пока не пришли сказать ей, что он женится на царской дочери и уже назначен день свадьбы. Медея была оскорблена, разгневана.
«Язон забыл свою клятву, забыл, что я спасла ему жизнь и честь, что из-за него я покинула родной край, нарушила волю отца! Он хочет оставить меня с детьми одну среди чужих людей, без помощи, без опоры!»
В гневе и тоске она не находила себе места, не знала, что делать. Вдруг пришел слуга от царя с приказанием, чтобы она немедленно уходила из Коринфа — ее выгоняли.
Тогда она очнулась:
— Все кончено! Прощай любовь и мирное счастье! Приди мне на помощь, Геката! Помоги отомстить!
Медея притворилась покорной и тихой. Она попросила на день отсрочки, помирилась с Язоном и в знак полной покорности послала его невесте чудесный подарок — великолепное венчальное покрывало и золотую корону, которую бог Солнца подарил когда-то царю Колхиды.
Красавица невеста обрадовалась подарку, тотчас же надела на голову корону и закуталась в покрывало. Вдруг тяжко ей стало: золотая корона давила, жгла ей голову, волшебное покрывало душило ее.
Она хотела сбросить с себя наряд, но одежда мгновенно вспыхнула на ней, и огонь охватил ее всю. Она закричала.
Отец прибежал ей на помощь, стал срывать с нее горящую одежду — огонь перекинулся на него, и оба, охваченные пламенем, как живые костры, метались по дворцу, и никто не мог им помочь.
С ужасом увидел Язон их обуглившиеся трупы. Сердце его сжалось — страшно ему стало и стыдно. Он побежал назад в свой дом, хотел обнять сыновей. Поздно! Медея в ярости убила своих детей, и крылатые драконы унесли ее из Коринфа.
Язон остался один на свете. Никто не хотел жить с ним, никто не слушал больше его рассказов. Он ходил из города в город и нигде не мог найти себе ни дела, ни покоя.
Однажды он пришел на берег моря. Перед ним на песке, полуразвалившийся, ободранный, стоял на подпорках корабль. Язон узнал его: это был «Арго», такой же одинокий и всеми забытый, как он сам.
Язон обошел его, осмотрел и, усталый, лег в тени корабля, под кормой. Он лежал и вспоминал счастливые дни похода, отважных товарищей, далекие чужие земли, и в первый раз за много дней у него было легко и покойно на душе.
Потом он уснул.
Пока он спал, налетел ветер, и старый «Арго» обрушился и похоронил под собой предводителя аргонавтов.
Персей
В Аргосе жил царь, которому предсказали, что он будет убит своим внуком.
У царя была дочь Дана́я, такая красавица, что молва о ней шла по всей Греции.
Царь испугался, что Даная родит сына, который убьет его, и решил никогда не выдавать ее замуж. Он велел построить подземный дом из твердого камня, с медными дверями, с крепкими затворами — и запер там дочь, чтобы никто из мужчин не мог увидеть ее.
Но Громовержец Зевс молнией пробил камень, золотым дождем пролился в подземелье, где была спрятана Даная, и она стала его женой.
У Данаи родился сын, она назвала его Персе́ем.
Однажды отец Данаи, проходя над тайником, услышал детский крик. Царь удивился, отпер вход в подземелье, спустился в жилище Данаи и увидел на руках у дочери прелестного мальчика.
Страх напал на царя. Он стал думать, как ему избежать страшного предназначения. Наконец он приказал посадить
