бесконечным количеством миров. К системе Коперника Бруно сначала отнесся с сомнением, но затем, осознав ее смысл, стал ее поддерживать. Бруно пошел дальше Коперника: он считал, что Солнце вместе с обращающимися вокруг него планетами, включая Землю, — это всего лишь крошечный фрагмент бесконечного мира, в котором каждая звезда подобна Солнцу, а значит, около каждой звезды могут быть свои планеты, населенные, как Земля.
В 1592 году по трем доносам итальянского аристократа Джованни Мочениго, с которым Джордано Бруно вел занятия по развитию памяти, философ был арестован инквизицией. Церковники на протяжении восьми лет допрашивали его, призывали раскаяться и отказаться от еретических взглядов. Джордано Бруно настаивал на своем. Он был отлучен от церкви и передан в руки светских властей с рекомендацией о наказании «без пролития крови». В 1600 году на площади Цветов в Риме он был сожжен на костре заживо. Ему в вину вменялись еретические воззрения. Однако в глазах отцов церкви и учение Коперника все больше ассоциировалось с ересью.
Прошло несколько лет. В 1609 году молодой итальянский профессор Галилео Галилей (1564–1642), узнав об изобретении в Голландии подзорной трубы, самостоятельно соорудил новый прибор и навел его на небо. Человечество обрело замечательный инструмент для изучения Вселенной — телескоп. Разумеется, Галилей стал рассматривать в телескоп все, что он мог увидеть на небе. У Венеры Галилей обнаружил фазы, подобные фазам Луны. Следя за изменением фаз Венеры на протяжении нескольких месяцев, Галилей убедился в том, что Венера облетает Солнце (а не Землю) по замкнутой траектории. Это было прямое и очень убедительное подтверждение правильности теории Коперника.
Телескоп — зрительная труба для астрономических наблюдений.
С помощью своего телескопа Галилей открыл четыре спутника Юпитера, которые явно обращались вокруг этой планеты. То, что небесные тела могут двигаться друг вокруг друга, а не только вокруг Земли, становилось очевидным. Это тоже подрывало позиции Земли как единственного центра мира. О таком устройстве мира еще недавно говорил и писал Джордано Бруно, но теперь его взгляды подтверждались фактами.
В 1616 году руководство католической церкви издало эдикт, запрещавший систему Коперника. Ее нельзя было упоминать, на нее нельзя было ссылаться, книга Коперника была внесена в папский Индекс запрещенных книг. Согласно этому решению, и автор этой книги, которую вы сейчас читаете, и сами ее читатели должны были подвергнуться наказанию (конечно, если бы это произошло в XVII веке). Сжигать на костре нас с читателем, наверно, никто бы не стал (строго говоря, и Бруно сожгли не за приверженность системе Коперника, а за еретичество), но очень серьезный разговор с представителями инквизиции точно состоялся бы.
Итак, происходили не очень понятные события. До открытий Галилея в мире не было новых доводов в пользу гелиоцентрической системы. При этом католическая церковь, жестко контролировавшая идеологические настроения, была настроена против гелиоцентризма. Как же в этих условиях могла произойти коперниканская революция?
Судя по всему, причина снова была в очередной смене духа времени. Исследователь этого времени советский философ Людмила Михайловна Косарева выдвинула гипотезу, объясняющую этот феномен[10].
Среднему европейцу в XVII веке жилось, пожалуй, не слишком комфортно. Средневековый уклад жизни разрушался на глазах. Привычный образ жизни, который выстраивался веками, быстро уходил в прошлое. Европу охватили феодальные междоусобицы, в которых проявлялись новые товарно-денежные отношения. Предприимчивые люди отправлялись в далекие путешествия в поисках заокеанских богатств, ценных товаров, новых рынков сбыта и дешевой рабочей силы. Для обеспечения путешествий, для повышения прибыли, а значит и производительности труда, требовались новые технологии, новые подходы, новые инструменты, способы и методы. Всё это быстро меняло привычный образ жизни.
Мир менялся. Критическое мышление брало верх, несмотря на сопротивление церкви.
Стремление человека к расширению границ мира и освоению новых пространств приводит к появлению новой информации и новых технологий. И наоборот.
Описываемое время — это еще и кровопролитные гражданские войны, сопровождавшиеся небывалыми эпидемиями чумы, голодом и тревожными прорицаниями. Люди видели разрушение городов, пожары, смерть, несправедливость. Они ощущали тотальную духовную власть католической церкви, пытавшейся контролировать души и разум людей. Не случайно еще веком раньше возникло движение Реформации, когда, согласно легенде, богослов Мартин Лютер прибил к дверям церкви свои знаменитые 95 тезисов, направленные против злоупотреблений католической церкви. Тот же Бруно, не стесняясь в выражениях, именовал католических монахов ослами.
Реформаторы считали, что человек изначально ничтожен и греховен. Он находится на периферии мира — говорили они, — и чтобы продвинуться к духовному центру бытия, приблизиться к Богу, нужно упорно трудиться и непрерывно самосовершенствоваться. Реформаторы требовали от людей самоограничений и подвижничества — всего того, что Джордано Бруно называл «героическим энтузиазмом». Заметим, что так жить хотелось далеко не всем.
Мир, в котором людям нет спасения, несовершенен.
Католики, естественно, не желали сдавать позиции. Против Реформации и ее сторонников были развернуты репрессии. На фоне борьбы с Реформацией рушились многие догмы.
Никакая религия, никакой тоталитарный подход не может уничтожить творческую мысль. В разгар этих событий в Европе спонтанно возникали новые идеи (большей частью умозрительные) об устройстве мира. Люди пытались понять, что же представляет собой этот противоречивый мир, в котором они живут. Тут были и мистические откровения, приписывавшиеся таинственному Гермесу Трисмегисту (Трижды Величайшему), и конструкции, предлагавшиеся астрономами. Например, датский астроном Тихо Браге (1546−1601) предложил гибридную систему, где вокруг неподвижной Земли обращаются Луна, Солнце и далекие звезды, а все планеты и кометы обращаются вокруг Солнца.
Косарева считала, что в этих условиях человеку крайне сложно было ощущать себя вершиной творения. Темная несправедливая Земля, наполненная горем и лишениями, с трудом укладывалась в представление об идеальном и светлом центре мира.
Мы созерцаем бедствий страшный час,
Второй потоп обрушился на нас.
И всё добро исчезло из Вселенной, —
писал в начале XVII века английский поэт Джон Донн. Такими были ощущения о том времени.
Понятно, что люди, далекие от науки, подчас не знавшие даже тех слов, которые употребляли астрономы и математики в своих малопонятных книгах, не могли оценить математические построения и логику разных вариантов картины мира. Но на уровне обыденного сознания было совсем несложно поверить в то, что Земля, погрязшая в несправедливости, войнах и эпидемиях, не может быть центром Вселенной. Конечно же, Земля должна находиться где-то на ее задворках, вдали от божественного идеала, населенная темными и изначально несчастными людьми. Ну а на место центра Вселенной лучше всего подходило
