— Голодание? — вздохнула я; мне хорошо известно, как повысить уровень эо.
— Голодание практикуют солдаты, а мы лишь слабые женщины, — улыбнулась Знающая так, что ни у кого не осталось сомнений в том, что мы никакие не слабые. — Поэтому во время тренировок нужно всего лишь исключить любое мясо, молоко и яйца.
Прекрасно! Рыба, морепродукты и яйца, которые для нас добывает умелая Тира, и составляют в основном наш рацион; снеки Рии мы растягиваем как лакомства, а фрукты нам достаются редко: на острове мало плодоносящих растений, и за каждый сладкий плод приходится чуть ли не драться. С орехами и зерновыми тут тоже не очень хорошо, и девушки налегают на съедобные водоросли, но я никак не могу привыкнуть к их вкусу.
За месяц, проведенный на острове Красоты, большинство юниц схуднули да покрылись загаром; лишь некоторые белоснежки вроде Мэрит страдали от палящего Аэла, но вскоре и они адаптировались, когда по советам Белокурой начали мазаться соком одного из местных растений. В общем, я и так недоедала, а тут снова ограничения…
— Для тебя это сложно? — внимательно глядя в мои глаза, спросила Знающая. — Не привыкла к такому? Если что, достаточно лишь сказать, и ты отправишься домой. Мы понимаем, что тебе непросто вписаться.
Да, мне сложно дается такая диета; да, я жутко соскучилась по дому – настоящему дому, а не особняку Рубби; да, мне уже ночами снятся торты и колбаса, и даже Алешенька-напарник снится, и родная станция связи… Всякое я предполагала об Аэле, но не то, что зависну надолго на острове и буду питаться… а чем, собственно, мне теперь можно питаться?
— Ну что вы, мне не сложно, — с улыбкой соврала я, и в моем желудке предательски заурчало. — Мясо нельзя? Это пустяк.
— Еще яйца, молоко и ту гадость, что вы привезли с собой на остров. Фруктов, орехов и водорослей будет вполне достаточно, чтобы поддержать силы психокинетика и умножить его уровень эо. Раз ты здесь, твой уровень эо позволяет такую диету.
Я ужаснулась.
— Завтра, — повторила Знающая, — начнется новый этап Отбора. И помните: если вам сложно, вы можете отказаться от участия в любой момент.
Девушки-принцессы из богатых семей, которым, как и мне, на острове несладко, промолчали – признаться в слабости это значит опозорить семью, а они скорее умрут, чем допустят позор. Когда Знающая отошла, и юницы начали расходиться, Гелли впервые за все время на острове подошла ко мне и, смерив меня взглядом, сказала:
— Не мучь себя зазря, ты не потянешь.
— У меня нет выбора, — ответила я, — я не могу уронить честь рода Рубби.
Голубые глаза Гелли, выделявшиеся на загорелом лице лазурью, вспыхнули, и она склонилась ко мне:
— Хватит притворяться! Тебе здесь не место – на этом острове лучшие из наших, и вы с той смуглой толстухой с Земли не вписываетесь. Но толстуха хотя бы в наложницы метит, а ты на царевича замахнулась!
— А что, нельзя? — усмехнулась я и сложила руки на груди.
— Нельзя, — прошипела Гелли; я раздражаю ее и нервирую, и она ждет не дождется, когда же я совершу ошибку. Но вот беда: если я совершу ошибку, пострадает и семья Рубби, то есть сама Гелли. — Если бы не Торн, которая тебя кормит, и не Айдж, которая подтягивает твой лирианский, Знающие бы давно тебя в наложницы перевели.
— Айдж? — удивилась я. — А не родственница ли она…
— Да, Мэрит – дочь нашего слуги. Ей тоже здесь не место, но она хотя бы с высоким уровнем эо, да и вообще из наших.
— Айдж ваш слуга? — удивилась я еще больше.
— А кто же еще? — пренебрежительно произнесла Гелли. — Думаешь, он просто так у нас дома торчит? Этот Отбор – полный кошмар, — передернув плечами, сказала девушка. — Набрали всякую шваль… даже не верится, ведь невест отбирают для самих царевичей!
— Но Айдж ведь из службы безопасности, и он…
— Это неважно, — оборвала меня Гелли и встала вплотную. — Вот что, землянка. В твоих же интересах завтра улететь. Никто тебя обвинять не станет; папаша тебе и так деньги выпишет, если надо. А если не выпишет, я денег дам. Сколько тебе надо?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Думаешь, я прилетела сюда вас обобрать? Забрать ваши деньги? — прямо спросила я. — Нет, Гелли, я прилетела сюда за тем, что полагается мне по праву рождения.
— По праву рождения? — хмыкнула она. — Сра-а-а-азу прилетела, как только о денежках речь зашла! А как поняла, что будут сложности, еще и Эва соблазнила! Да я за одно это тебя задушить готова! Не трогай мою семью, слышишь? Улетай отсюда!
Нам том наш милый сестринский разговор и завершился. Расстроившись, я поплелась к нашему домику; Мэрит, ожидавшая неподалеку, подошла ко мне.
— Вы с Гелли поссорились? — спросила она.
— Она переживает, как бы я не провалилась и не испортила все, — ответила я с усмешкой и по-новому взглянула на рыжую. Оказывается, эта феечка дивной красоты – дочь сурового да немногословного Айджа-безопасника. И ведь не похожи ни капельки… Понятно теперь, почему заносчивые юницы обходят утонченную красавицу стороной и лишь с Тирой Торн соизволят разговаривать: дочь слуги им не ровня.
Но как дочь слуги попала на Отбор? И почему взяли Рию Басу, обычную артистку из Союза? Да и меня тоже одобрили…
— Я полукровка, да еще и из Союза. Почему я здесь? — протянула я.
— На Отборе не только жен ищут, но и наложниц присматривают. Царевичам не должно быть скучно, нужна интрига, игра, — ответила Мэрит. — Да и лучшее хорошо заметно среди несовершенного. Некоторых берут на Отбор, чтобы оттенить достоинства других.
Да-да, Отбор, игры, интриги… это все очень увлекательно и волнительно, но мне, лично мне, хватит и месяца на Отборе. Гелли права: никто с меня, землянки, много спрашивать не будет, и если я скажу, что мне сложно, меня должны отпустить.
Глава 7
Это было просто, хотя я ожидала трудностей. Перед первой же медитацией я подошла к Сероглазой и сообщила, что беспокоюсь о том, как мой организм с половинным набором слабых младших генов воспримет новую диету и занятия. Знающая ждала этого; поглядев на меня сверху вниз, она проговорила:
— Не расстраивайся – этот Отбор пройдут только сильнейшие, и сдаться не стыдно. Можешь собирать вещи. Мы сообщим распорядителям, и вечером тебя заберут.
И все – никаких вопросов-расспросов-переубеждений. Я посмотрела на юниц, прислушивающихся к нашему разговору, и встретилась взглядом с Гелли, даже в такой ранний час выглядящей свежей. Девушка едва кивнула; я по-прежнему ее раздражаю, но сейчас, по крайней мере, она довольна моим решением. Как и Знающая, впрочем, и остальные девчонки – ну не комильфо им, таким богатым да родовитым, состязаться с какой-то там полукровкой из Союза.
Оставшимся временем на острове я решила распорядиться красиво: быстро запихала вещи в сумку, а сама отправилась загорать, пока Аэл не начал свирепствовать, и купаться. Местечко я выбрала подальше от «территории спорта», где Смуглая каждодневно мучает девиц, и так, чтобы не попадать в поле зрения «царевен», начавших медитации.
Накупавшись – как всегда я не заходила в глубину – я прошлась по пляжу, успела сорвать с веток крупные сладкие плоды, формой похожие на яблоки, а вкусом – на апельсины, и отправилась готовить для приятельниц завтрак. Первыми вернулись Тира и Рия; увидев меня, сытую да довольную, они переглянулись, и Рия спросила с подозрением:
— Что ты здесь делаешь?
— Я ухожу, — просто ответила я, и девушки, ахнув, начали выпытывать, что да как.
С начала Отбора прошел месяц, и за это время выбыли лишь две юницы: Арнгелл, наступившая на ядовитого моллюска, да я, решившая уйти по своей воле. И Рия, и Тира расстроились, но не так, чтобы сильно; уже к вечеру они наверняка перестанут обо мне вспоминать.
— Получишь хорошие отступные, — сказала уверенно Рия.
— Когда юница уходит по своей воле, отступные не платят, — возразила Тира.
— От родственников получит за то, что вообще осмелилась пойти на Отбор, — пояснила индианка.
— А-а… — протянула Тира и, подглядев туда, где «царевны» медитировали, произнесла: — Отбор совершенно непонятный, я даже не могу предположить, что будет дальше. Этих медитировать заставили, а нас?
