— В совете сидят не такие дураки, чтобы отказаться от выгодного предложения, — возразил Тони. — Но суть не в этом. Ни один разумный человек не купит гараж Пита Фаулера, зная, что соседний участок принадлежит одному из крупнейших автомобильных концернов. — Он с притворным сочувствием улыбнулся девушке, и она покраснела от негодования. — Я ведь и ремонтом буду заниматься. И заправкой, и сервисом. А зачем, спрашивается, нужны два гаража в каких-нибудь ста метрах друг от друга?
— Ну и дрянь же ты! — не веря своим ушам, воскликнула она. — Дедушка не сделал тебе ничего плохого!
— Зато ты сделала. — В голосе Антонио звучала угроза.
Элис побледнела:
— Понятно.
— Ты должна помочь мне вернуть мать, — заявил Тони. — А если откажешься, твой дед так никогда и не сможет продать свое дело. Все будет постепенно приходить в упадок, а покупатель так и не появится.
Потрясенная, Элис лишилась дара речи. Как просто у него все получается! Швыряет деньги направо и налево, скупая дома и гаражи, сметает на своем пути людей и их судьбы, и при этом замечательно себя чувствует. Ну, впрочем, один сюрприз она ему приготовила.
— Твой план почти безупречен, — наконец холодно произнесла девушка, — но кое-чего ты все же не учел.
— Меня не пугают трудности. Рассказывай. — Он вызывающе улыбнулся, и Элис отчаянно захотелось стереть улыбку с лица этого мерзавца, считавшего, что ради достижения своих целей можно ходить по трупам. Что ж, у него такие далеко идущие планы, что рано или поздно он все равно узнает про Марию.
— Поехали ко мне домой. Я тебе кое-что покажу, — сказала она.
Элис изо всех сил старалась сосредоточиться на дороге и не думать о том, что сейчас произойдет. В конце концов, он должен узнать правду. Это будет для него страшным ударом, а ведь Тони и так много пережил. И все же ему пора наконец понять, что нельзя ломать жизни людей безнаказанно.
Когда они стояли у порога ее квартиры, Элис спокойно произнесла:
— В последний раз предупреждаю: тебе лучше уехать отсюда, ради твоего же блага. Уезжай и больше никогда не возвращайся.
— И не подумаю. Я не собираюсь менять свои планы. Почему ты так стремишься от меня отделаться, Элис?
Девушка устало отперла дверь, вошла и ухватилась за перила, ища опоры.
— Потому что тебе не понравится то, что ты увидишь, — прошептала она.
— Давай, показывай. — Он нахмурился и внезапно задохнулся. — Ты замужем! — Схватив руку девушки, он пристально взглянул на нее и, не обнаружив кольца, рявкнул: — У тебя есть любовник?
— Идем наверх.
Поднимаясь по лестнице, Элис вдруг запаниковала. Может, она совершает ошибку? Что, если он все равно заберет у них Марию? Ему нельзя даже близко к ней приближаться, не говоря уж о том, чтобы куда-то увозить! В незнакомой обстановке, оторванная от тех, кто ее любит, бедняжка просто погибнет. Девушка решительно отогнала эти мысли. У него ничего не выйдет. Десятки людей знают, как она заботится о Марии.
И все же Элис чувствовала себя совершенно подавленной. Возможно, она приписывает ему свои переживания, а его реакция будет совсем иной. Он просто взбесится, вот и все.
Наверху Тони недоуменно уставился на огромную связку воздушных шаров, подаренных Марии на день рождения, который они так весело отмечали совсем недавно. Элис ожидала его вопросов, но ошиблась.
— Пит! — громко позвал Антонио.
—Я же сказала тебе — дедушки нет.
— Это я так, на всякий случай.
Таща за собой Элис, как непослушного ребенка, Тони вошел в гостиную и остановился, озадаченно глядя на дверь. На ней висела табличка «Кухня». Антонио перевел взгляд на большую черную стрелку и надписи: «Выход», «Ванная» и «Спальня». На всех ящиках тоже были таблички, а рядом висели листки с описанием их содержимого.
— Эл… Твой дед впал в детство? — спросил Тони.
— Нет.
— Что все это значит? — нахмурился он.
Элис была не в силах отвечать. Бросив взгляд на ее бледное несчастное лицо, Тони принялся изучать квартиру дальше. Его осторожные движения напоминали повадки дикого зверя, оказавшегося в незнакомой обстановке.
— Пойду приготовлю тебе кофе, — негромко произнесла девушка, боясь, что самообладание может ей изменить.
— Детские книжки? — Тони подхватил две ярко раскрашенные книги, лежавшие поверх стопки беллетристики. Ну все, сейчас бомба взорвется. Тони взялся за тетрадку Марии. — «Есть завтрак». — Он с трудом разбирал странный детский почерк. — «Чистить зубы». Что это такое, черт возьми? — рявкнул он, обращаясь к Элис, но девушка лишь беспомощно смотрела на него со слезами на глазах. Тони снова раскрыл тетрадь и принялся читать дальше: — «Расческа на твоем туалетном столике в спальне». Чье это, Элис? И вообще, что здесь происходит?
Элис вспомнила про спасительный кофе и ринулась в кухню. Антонио последовал за ней. Он уже открыл рот, чтобы снова задать вопрос, но тут его взгляд упал на табличку, прикрепленную к ручке чайника.
— «Ты не забыла налить воды?» — прочитал Тони. Элис уронила чайник. — У вас что, живет чей-нибудь ребенок? Но зачем же его так контролировать?
— Нет, Тони. Это не чей-нибудь ребенок. — Элис достала чашки, но тут сообразила, что так и не включила газ.
Антонио продолжал читать инструкции, висевшие над плитой. Внезапно он подошел к девушке, взял ее за руки и развернул к себе.
— Ты не хотела, чтобы я здесь остался. Пыталась не пустить меня в квартиру, — медленно произнес он. — Ты боялась, что я все это увижу. Детские книжки для чтения. Все эти указания, как себя вести. Таблички на дверях, как для слабоумных… — Элис вздрогнула. Он приближался к разгадке. — Или для ребенка… — Он замолчал и еще крепче стиснул руки девушки.
Засвистел наконец закипевший чайник, но Элис не обратила на него внимания. Она лишь тревожно вглядывалась в застывшее лицо Антонио. И тут оно прояснилось.
— Элис! Дурочка ты этакая! — Его голос дрожал от переполнявших его чувств. — Почему ты мне ничего не сказала? Нужно было меня отыскать! Тем более что у мамы есть мой адрес. — Элис оцепенело смотрела на него, не в силах вымолвить ни слова. — Я имел право знать об этом. Я понимаю, ты боялась, но, уверяю тебя, совершенно напрасно. Это ведь и моя забота, не только твоя.
— Ох, — только и выговорила Элис. Слава богу! Она действительно боялась его реакции, а все оказалось так просто. Ни ярости, ни гнева. Девушка облегченно вздохнула: — Слава богу, что ты так это воспринял!
К ее полнейшему изумлению, Антонио крепко прижал ее к себе и поцеловал медленным, удивительно нежным поцелуем, таким непереносимо сладким, что становилось больно. Но почему он целует ее? — в смятении подумала Элис. Из благодарности? Потому что понял, какого самопожертвования все это потребовало от нее? Как же ему, наверное, сейчас тяжело! И она потянулась к любимому всем сердцем.
