Боб встал со стула и протянул Лэйни руку.
– Отлично, я тогда прямо сейчас и поеду к хозяину дома, где жил мистер Шенг, чтобы расспросить его, а заодно и соседей. Зачем терять время?
Лэйни привстал и крепко пожал ему руку.
– Удачи, Боб. Не думаю, что кто-то станет недоумевать, почему обычный патрульный занимается расследованием убийства, но, если потребуется удостоверить твои полномочия, не задумываясь давай им мой номер, а я уж постараюсь убедить этих приверед сотрудничать.
– До завтра. Надеюсь, мы добудем хоть что-то, с чем можно будет отправиться к Блэкуотеру.
Надев фуражку, Боб пошёл к выходу. Рабочее время заканчивалось, и немногие оставшиеся в участке детективы уже собирались домой. Когда он проходил мимо застеклённого офиса капитана, то увидел, что жалюзи на его окнах подняты, а сам он сидит перед разложенными на столе бумагами и устало потирает виски.
Боб посочувствовал ему – ответственная и неблагодарная должность. Много политики и никакой реальной полицейской работы. Капитану надо уметь жёстко отстаивать свою позицию в любой инстанции, а также приходится зорко следить за действиями своих подчинённых, как Церберу у ворот ада, наказывая чересчур нерасторопных или проштрафившихся сотрудников. С такой работой трудно заводить друзей.
Уже вечерело, и фонари накрыли улицу пологом электрического света в тщетной попытке защитить город от изголодавшейся ночной тьмы. Сев в машину, оставленную у входа в участок, Боб почувствовал, как на него наваливается усталость. Очень хотелось поехать домой, выпить стаканчик виски, посмотреть вечерние новости и лечь спать, но добровольно принятая ответственность за безопасность людей не позволяла ему увиливать от исполнения своего долга. Заведя мотор и оглядев темнеющую улицу и редких случайных прохожих, он уверенно вырулил на дорогу в сторону Блюроуз-стрит.
***
Когда Стэнли подъехал к своему новому дому, то уже почти оправился от сюрреализма последних дней. Не то чтобы он забыл, что с ним случилось, или полностью успокоился, но, по крайней мере, чувствовал себя в состоянии адекватно реагировать на окружающее и выглядел человеком, при общении с которым собеседник не побежит вызывать полицию или скорую помощь.
Дом номер сорок семь он нашёл почти сразу. Здание показалось ему великолепным – розовое с жёлтым, в приглушённых тонах, с маленькими уютными балкончиками, лесенкой идущими по фасаду. Просторный двор, с ведущей к единственному подъезду широкой дорожкой, по краям обсаженной рябиной и каприфолью, в аккуратных нишах вдоль которой стояли чугунные скамейки с некрашеными деревянными сиденьями. Слева виднелся подъезд для автомобилей, ведущий в подземный гараж, где каждый жилец, готовый выложить около тысячи долларов в месяц, мог зарезервировать себе персональную ячейку.
Своего места на парковке у Стэнли не было, и оно ему не понадобится: с работы он уволился, все прежние связи оборвал после смерти Изабель, а продукты собирался приобретать в супермаркете в паре кварталов от своего нового дома, где можно недорого заказать доставку. К тому же он поинтересовался этим вопросом у мистера Хиллмана, и тот показал ему на карте района общественную бесплатную стоянку, расположенную совсем рядом, на углу Хармони-сквер и Виндстрим-авеню, вполне подходящую, чтобы надолго загнать его железного коня в стойло. Постояв немного около дома и убедившись, что он полностью соответствует его представлениям о спокойной гавани, туда Стэнли и отправился.
Просторную стоянку ограждал забор из металлической сетки, и почти все места оказались заняты. Он покружил по территории, выискивая ячейку подальше от въезда, так как его породистому скакуну предстояло скоротать тут в одиночестве довольно много времени. Наконец он увидел просвет между белым «субару» и вишнёвым «кадиллаком», причём второй уже давно не трогался с места: запылённый, с приспущенными шинами и усыпавшими лобовое стекло засохшими листьями, явно не вчера облетевшими с растущего за забором клёна.
Приткнувшись в эту брешь, он открыл бардачок и вынул оттуда всё, за исключением дорожных карт, поскольку, кроме как в машине, они нигде не могли пригодиться; на всякий случай проверил багажник, но там лежали только дорожная аптечка и домкрат. Взяв с заднего сиденья куртку, положил документы во внутренний карман, перекинул её через руку, закрыл дверцы и, сунув ключ в карман брюк, зашагал прочь.
У ворот он посторонился, уступая дорогу розовому внедорожнику, за рулём которого сидела фигуристая блондинка, разговаривавшая по мобильному телефону. Они обменялись равнодушными взглядами, и, повернув направо от входа, она поехала вдоль заставленных машинами рядов, как и незадолго до этого Стэнли, пытаясь найти свободное место.
Выйдя со стоянки, он прогулочным шагом направился в сторону мегамаркета, который отлично просматривался ниже по Виндстрим-авеню, чтобы приобрести там недорогую кровать, телевизор, кое-что для хозяйства и провизию, которой бы хватило до конца недели, собираясь расслабиться и обстоятельно подумать.
Стэнли шёл не спеша, пытаясь насладиться домашним видом района и тёплым вечером. Прохожие бросали на него мимолётные взгляды, но никто ему не улыбался, и не вызывало сомнений, почему – он выглядел как зловещий ворон из его видения, занесённый холодным ветром в этот мирный и спокойный уголок: мрачный, в помятой рубашке, с уставшим, тяжёлым взглядом; окружающие видели, что с ним явно что-то не так, и опасливо сторонились.
Как неприкаянная душа, шагал он под кронами растущих вдоль дороги платанов и лиственниц, среди расступающихся перед ним людей, не способный ни подарить тепло другим, ни даже согреться.
Подойдя к огромному зданию, увешанному плакатами, обещающими скидки на различные товары, он надел куртку – рука начала уставать держать её на весу. Идя по автомобильной стоянке, занимающей всё свободное пространство вокруг магазина, Стэнли обратил внимание, что сквозь трещины пропитавшегося машинным маслом асфальта уже пробились хилые пучки травы, яростно отстаивающей своё право на те жалкие клочки земли, за которые она смогла уцепиться.
Глядя на жухлые поникшие травинки, он задумался о неистребимом стремлении жизни любыми способами зародиться и цепляться за существование. Многие были раскатаны по горячему асфальту безразличными к их судьбе шинами и подошвами, напоминая, что слабые ростки нуждаются в защите и поддержке, иначе будут уничтожены этого даже не заметившими или безжалостно использующими их в своих целях более агрессивными и сильными.
Размышляя о таких философских аспектах, он перешагнул через хилый кустик и направился к большим стеклянным дверям, гостеприимно разъезжающимся перед входящими с пустыми руками и катящими к своим машинам огромные тележки, набитые всевозможными, зачастую ненужными, благами цивилизации, покупателями.
Миновав этот портал в Мекку потребительства, Стэнли взял одну из ждущих в загоне тележек и поинтересовался у скучающего у дверей работника в фирменной голубой с серым блузе, в каком отделе продают телевизоры. Выдав ему дежурную улыбку, молодой полноватый брюнет с беспокойными руками, которые он то нервно потирал, то засовывал в карманы брюк, сказал, что домашняя электроника находится в зоне 4Д, и объяснил, как туда добраться. Вежливо поблагодарив живой указатель, Стэнли покатил свою тележку мимо огромных стеллажей с вощёной бумагой, консервированным горошком и средствами гигиены, старательно избегая столкновений со встречным потоком озабоченных выбором и скидками, в остальном нормальных людей.
Магазин оказался громадным. Чтобы найти указанную зону, Стэнли ещё два раза пришлось уточнять дорогу у многочисленных консультантов с приклеенной за пять долларов в час на их лица улыбкой. Наконец он обнаружил то, что искал, – штук сорок телевизоров всевозможных фирм и размеров стояли на полках зоны 4Д, показывая демонстрационные передачи, в основном мультфильмы Диснея и музыкальные клипы.
Немного понаблюдав за злоключениями Плуто, он выбрал широкоэкранный цифровой телевизор, не придавая значения списку новейших функций: просто ему приглянулись чёткость картинки и утилитарный дизайн.
Спустя час блужданий между рядов, заполненных красочными упаковками, он решил, что, пожалуй, с него хватит, и вышел в неоспоримо заявляющий о себе вечер с квитанцией службы доставки и оплаченными чеками на целый список покупок: от полутораспальной кровати до картофельных чипсов.
От долгого хождения в утробе сверкающего и, даже несмотря на поистине необъятные размеры, тесного монстра он почувствовал утомление, и ему захотелось побыстрее вернуться домой, пусть даже тот пока не обустроен и пуст.