- Передайте нашему начальнику, что ему стоит оплатить лечение, воспользовавшись личными счетами, - скороговоркой говорит Савелий, стряхивая с брюк невидимый мусор, - а теперь, дорогая наша Сусанночка, идите. У вас и без нас дел невпроворот.
От возмущения открываю рот и когда бухгалтерша уходит, строго говорю.
- Ты не офигел, Смирнов? Здесь решения принимаю я.
- Савелий, шипучка! Са-ве-лий. Еще раз назовешь меня Смирновым – поцелую тебя. А по поводу твоего отца… Может хватит подтирать его жопу своими мозолистыми руками?
- Аааахххх, - возмущенный крик вместе с воздухом выходит из лёгких и я поднимаюсь из-за стола.
Он снова меня злит, дурак.
- Ты такой противный тип, Смирнов! У меня даже слов, подходящих не нах...
Осекаюсь, потому что мужчина поднимается с кресла и прямой дорогой направляется ко мне.
- Я предупреждал, шипучка. Сейчас мы с тобой будем высекать из твоего рта искры теплоты и света. Как ты думаешь, справимся?
- Только посмей, См…Савелий!
- Уже лучше, шипучка. Остается закрепить успех поцелуем.
И он целует. Во второй раз. Для вида стучу в его грудь кулаком, а сама буквально таю от удовольствия.
Новое противоречие!
Глава 21
Савелий целует меня очень медленно и поверхностно. Первые несколько секунд мне хватает такого темпа, чтобы насладиться его мягкими прикосновениями, но потом, снова хочу большего... И пусть это второй поцелуй в моей жизни, но я почти уверена, что целуются как-то по-другому… По-особенному!
В сериалах, которые я иногда смотрела по воскресеньям, обычно целовались по-другому. Хотя, не исключала тот момент, что через экран телевизора эмоции искажаются? А ещё, можно предположить, что реальные мужчина и женщина так страстно не целуются.
Неет. Точно целуются. Я это чувствую.
Твою мать! В двадцать восемь лет, я - совершенный профан в таких вопросах, разбираю понятия правильного или неправильного поцелуя. Это то же самое, что строитель станет разрабатывать методические рекомендации для педагогов.
Савелий отстраняется и я не успеваю коснуться его губ кончиком языка. В прошлый раз мне такая ласка очень понравилась, а сегодня я весь поцелуй, и без того очень короткий, провела в ненужных размышлениях.
- Наказана, шипучка, - расплывается в улыбке Сава и делает два шага назад.
Озираюсь по сторонам, пытаюсь скрыть разочарование и грусть.
- Не совсем, - отвечаю и тут же осекаюсь.
Неужели, ляпнула это вслух.
- Не понял, - улыбка сползает с губ Смирнова, он внимательно всматривается в моё лицо.
Краснею, бледнею и синею одновременно.
Да что с тобой, Валерия! Соберись! Он ничего такого не спросил, а я ничего такого ужасного не ляпнула!
Отвернувшись, довольно быстро иду к столу, но не сажусь за него, а для вида вглядываюсь в экран компьютера, на котором мелькает повторяющаяся заставка.
- Ты по работе зашёл? – откашлявшись, перевожу тему и щелкаю мышкой, чтобы запустить программу, - если не случилось что-то срочное - иди. У меня много работы!
Савелий долго не отвечает и мне приходится поднять на него взгляд. Парень продолжает стоять на том же месте и рассматривать меня.
Ну зачем? Зачем он так смотрит? Что ему надо?
- Что? – нервно спрашиваю и его губ касается кривая усмешка.
- Блять, да что тебе надо! – впервые в жизни не выдерживаю и истерично ору на него, - говори быстро и уходи.
Савелий ещё какое-то время смотрит мне в глаза, а потом резко разворачивается и идет к выходу.
Молча!
Без эмоций!
Вот так.
Когда за ним захлопывается дверь, падаю в кресло и пинаю ногой системник. Пинаю сильно и громко. Эмоциям требуется немедленный выход и я не нахожу ничего лучшего, как подолбить ни в чем не повинную технику.
Какая же я дура. Но главное он дурак.
Какого хрена происходит вообще?
Что со мной? Что с ним? Что с нами? Вернее, что между нами?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Поднявшись, подхожу к окну и оглядываю парковку, где сразу же цепляюсь глазами за седан Смирнова.
А что если... Что если он оба раза целовал меня просто так: без эмоций и без особого желания?!
В первый раз он хотел меня поддержать после пожара и поэтому поцеловал, а во второй раз он просто «наказал» меня. Наказание, в исполнении наглого Савелия, могло выглядеть именно так. Это я уже тут навыдумывала всякой романтическо-эротической лабуды, а он и не думал ни о чём подобном...
Поэтому и целовал он меня… по-дружески. Вряд ли Смирнов толпу своих поклонниц целовал также, как меня. Скорее всего, я для него вообще являюсь старухой.
Он молодой, красивый, наглый, а я … некрасивая и плоская неумеха! Ведь даже на его поцелуй я отвечала, как могла. А он точно привык к другому… Отсюда отсутствие темпа и страсти. Ему неинтересно меня целовать. Скучно.
Всё встало на свои места.
Смахнув с глаз первые капли слёз, бегу в туалетную комнату и сразу их смываю.
Плакать мне больше нельзя! Просто не могу себе позволить ныть. Жила двадцать восемь лет без него и сейчас как-нибудь проживу.
Подбежав к столу, тянусь к мобильному и нахожу номер отдела кадров.
- Здравствуй! Переведи Смирнова в отдел переработки… Да! Раз он работает с обустройством территории аэропорта, то пусть будет ближе к своему объекту. Так ему и передай… Да! Пусть прямо сегодня перевозит туда свои манатки. И ещё… мне надо уехать на пару дней, позвони Гордею Гордеевичу, чтобы вышел…
После разговора кладу трубку и спешно выключаю компьютер.
Мне просто надо перезарядиться и всё вернётся на круги своя.
Местом перезарядки был семейный гостевой дом в тайге. Примерно раз в год я уезжала туда на два-три дня и заряжала свою «внутреннюю батарейку». Именно сейчас было то время, когда мне нужен был подобный заряд. Свежий воздух и тишина точно мне помогут.
Глава 22
Собралась быстро. Гнала по коридорам офиса ещё быстрее. Представляю, что думали сотрудники предприятия, когда встречались на моём пути. Раскрасневшуюся, бегущую как от чертей директрису они не видели никогда. Пробежав мимо нового сторожа – Бориса ещё не выписали из больницы, - выхожу на крыльцо и тут же слышу, как в сумке оживает мобильный.
Это наверняка звонит отец, ему сообщили о моем побеге, и он решил устроить мне очередную истерику. Зря, если бы он видел в каком я сейчас состоянии, то вряд ли полез ко мне. Но это звонил не Гордей Гордеевич, на экране мобильного было имя Полины – нашего младшего кадровика.
Думаю ровно три секунды, потому что впервые в жизни хочу уклониться от работы, но... но трубку всё же беру.
- Слушаю! – кричу, спускаясь с крыльца.
- Валерия Гордеевна, вы попросили нас сообщить Смирнову о переводе…
- И? – остановившись, спрашиваю у девушки.
- Он отказался, мотивировав это тем, что мы… эээ… не директора и он будет выполнять данное распоряжение только после личной встречи с вами.
Вот говнюк! Снова взялся за старое.
- А ещё… Даже не знаю, как вам такое передавать.
Полина и в рядовой ситуации была пугливой и стеснительной, а после разговора с этим наглым ослом и вовсе впала в оцепенение.
- Полин, успокойся и продолжай!
- Он сказал, что… что вы очень переменчивая и непоследовательная дама и что завтра прибежите к нам, чтобы распорядиться вернуть его обратно в офис. И так же, как и вы, он просил нас успокоиться и попить чайку.
- Чайку? – шиплю, выпуская горячий воздух через ноздри.
- Ага, чайку.
Я его уволю. Но прежде выбью ему зубы своим зонтиком.
Возвращаюсь. Бегу мимо сторожа, миную холл и прохожу мимо лифта к лестнице. Поднимаюсь на предельной скорости. Сердце таранит грудную клетку, виски наливаются жаром, но мне плевать. После выпью горсть таблеток, а сейчас мне надо разобраться с проклятым Смирновым.
