не очень то похоже на правду.
— Решил сдаться? — подначила я мужчину, чтобы хоть как-то заполнить странную тишину, в миг ставшую неловкой.
— Разве могу я позволить себе такую слабость? Тем более рядом с той, кто кажется вообще не знает о таком качестве. — невозмутимо ответили мне. Будничным тоном, словно мы о погоде говорим, честное слово!
— Очень странная характеристика для госпожи, что по определению должна быть хрупкой и ранимой, — ровно проговорила я, пытаясь унять в душе неясное возмущение. Хотя, наверное, теперь мне и вовсе пора прекращать ожидать комплиментов. Видимо, к статусу герцогини они не прилагаются.
— Зато очень точная для герцогини ша Норгорас, единственной в своем поколении женщины вставшей во главу рода. Заполучившей наследие первых аристократов. Прошедшей испытания королевской стелы, — спасибо, как будто я запамятовала! И что за укоризна в тоне?
— Приятно, что вы не можете позволить себе не только слабость, но и забывчивость, — выпрямила спину до хруста, но холодок в голосе под окончательный контроль взять не смогла. С другой стороны ничего, так фраза получит достаточный оттенок, чтобы поставить наглеца на место.
— Неприятно, что ни я один, — Стефан неожиданно замер и прикрыл глаза. Не надолго. Буквально на долю секунды дольше, чем обычное моргание. Но я внимательная. Да и сама люблю так делать, когда нужно собрать мысли. А значит, то, что я услышу, мне едва ли понравится… — Габриэла, мне немного стыдно в этом признаваться. Однако, в свое оправдание могу заметить, что намерения мои были исключительно благими.
— Такими обычно дорога в бездну стелется, — само вырвалось! Защитная реакция!
— Твоя правда, — невесело усмехнулся мужчина, — но мы договорились обо всем говорить честно, поэтому прикрываться ими я не буду.
И ничего не случилось! Я может люблю руки скрещивать на груди во время разговора. В котором кто-то неожиданно решает вспомнить про откровенность в отношениях.
— Я не любитель слухов, но без них не проходит ни одно мероприятие в Фаркополе. И все эти сплетни, догадки, россказни последнее время посвящены лишь одному человеку. — мужчина тяжело вздохнул. — Выставляя, ее, к сожалению, не в лучшем свете.
— Просветишь? — вскинула бровь, будто услышанное меня не расстраивает, а скорее забавляет.
— Очень не хотел бы, но это скоро сделают и без меня. Потому как уверен зубоскалы не смогут держать рот на замке, даже когда прибудут сюда, — выразительно посмотрел на меня Стефан.
— Кто?
— Все, Габриэла.
Кажется, сердце пропустило удар. Или два…
— Высший свет гудит, как пчелиный улей. И на моей памяти впервые все так сильно ждут окончания протокольных мероприятий, занимаясь по большей части планированием поездок. Направленных в одно и то же место.
— В Норгорас?
— Именно. И признаться, это маниакальное желание при дворе увериться в своих домыслах по поводу тебя, меня смутило. Вот я и решил прибыть вместе с Фелики.
— Чтобы проверить свою собственную теорию первым?
— Да я был излишне навязчив и строг, не стану отрицать. Зато смог убедиться, что у тебя все в порядке. Возможно не хватает привычного столице лоска и излишеств. Но пройдясь по окрестностям, могу сделать вывод, что это скорее особенность менталитета. Я всего лишь хотел успеть предложить помощь. Но как я вижу, тебе она не нужна.
О нет… какая здесь помощь… тут поможет разве что чудо!
Глава 10
Райнхард третий из Мрака бездны
Я видел ее.
Странное заявление, когда ты находишься в абсолютном мраке. Но все сущее просто удивительно в своих способностях к приспособлению. Даже в самых непригодных условиях всегда найдется место для твари, что сможет там выжить. Главное желание. А уж этого у меня было в достатке.
Поэтому да, я видел ее.
Способность ориентироваться вернулась ко мне. И даже темнота заиграла новыми глубинами черного. Позволяя различать, замечать, не скатиться в окончательное безумие. Хотя, здесь, нельзя быть абсолютно уверенным.
Но вот в чем не было никаких сомнений, в том, что я видел ее.
Совершенство. Не поддающееся никаким законам мироздания. Сочетающее в себе самое лучшее. Ставшее квинтэссенцией идеала. Моя женщина.
Габриэла. Гордая, неприступная, несокрушимая. Способная осушить океаны и вырастить лес в пустыне, если только поставит себе цель. Бесконечная сила сосредоточенная в хрупком, нежном, изящном цветке. Таком, что может покорить с одного взгляда. И способная выпустить сотни шипов, в кровь раня любого, кто посмеет прикоснуться к ней без спроса. Нет, этот бутон нельзя сорвать силой, он завянет, но не отдастся. Но если ты сможешь прорваться к нему сквозь непролазную чащу недоверия и скепсиса, тогда будешь вознагражден настоящим чудом этого мира. Радующим глаз красотой, кружащим голову непередаваемым ароматом, возвращающим смысл в твое жалкое существование.
И я добрался к ней! Смог познать идеал, вкусить его, почувствовать… чтобы потерять! И расширить понятие боли и страдания. Ибо ни одна пытка мира не сравниться с потерей женщины. Моей женщины.
Я бы предпочел переломать все кости и отрезать любые конечности. Выбрал бы кипящие котлы огня бездны или каменную тюрьму клана земли. Что угодно. Лишь бы вернуть Габи.
И сейчас, видя тонкий стан. Идеальные черты лица. Шелковые волосы ниспадающие мягкими волнами. Алое платье с открытыми плечами. Непозволительно короткое спереди, открывающее вид на длинные ноги. С развевающимся шлейфом, что волнами струится, словно женщина движется сквозь море крови. Боли. Ярости. Я понимаю что должен добраться до нее.
Преодолев все, что сам наворотил. Вернув себе часть своей души. Связав свою женщину всеми путами мира. Лишь бы точно всегда знать, что с ней все в порядке. Что она жива. Что она моя… только моя!
Вязкий мрак окутывает сильнее. Темнота опутывает. А чернота пытается забраться под кожу. Лишь бы остановить. Не пустить. Разлучить. Но ничто меня не остановит. Когда она передо мной. Когда нас разделяет жалкое расстояние. Когда до нее можно добраться. Пусть бросая вызов самой своей демонической сути. Но возможно!
Поэтому я рву пространство, но начинаю движение. Словно в болотной мути, еле владея собственным телом. И ничто не может придать мне хоть крупицу сил или прибавить жалкую кроху скорости. Только желание обнять Габи продолжает заставлять себя пытаться. Пробираться все дальше. По жалким миллиметром. Но сокращать проклятое расстояние между нами! Неумолимо. Неотвратимо.
— Габи!
Не знаю, прошла ли вечность или ещё больше, но я все же смог! Я добрался до нее. И все остальное потеряло любое значение. Да пришлось бы пройти хоть бесконечность, я бы сделал это дважды, не задумываясь ни секунды.
— Моя Габи!
Я прижимаю к себе девчонку. Свое сокровище. Человечку, что обманула высшего, пленила демона, пробудила во мне мужчину. Настоящего, способного на чувства, готового на все ради своей женщины.
— Моя любимая Габи!
Единственная. Неповторимая. Необходимая. Как воздух. Нет, куда сильнее!
