— разные.
И это хорошо.
Потому что даже, вот именно, муж с женой не должны обладать схожим темпераментом, или характером. Такие, скрывая и нося в себе конфликты и мысли, рано или поздно — перегрызутся насмерть!
Поэтому помолчит-ка он о тех уроках, что «преподало» им, и лично ему это приключение, и…
Действительно отправится обедать!
3. Большое «органическое» приключение
Полёт, как и всегда — проходил штатно.
Прыжочки сквозь гиперпространство следовали друг за другом каждые пять минут — чтоб только-только успеть отдышаться. Что Джо и предпочитал делать лёжа в своей удобной койке, а не в кресле капитана в рубке: староват он для перенесения таких «стрессов» в нём, или, как в дни «бурной» молодости, вообще — на ногах.
Они за этот рейс посетили уже пять новых, никем ещё не открытых, систем с планетами. Правда, к сожалению, с нулевым результатом — разумная жизнь ещё не возникла. Так что на артефакты рассчитывать не приходилось. А отловом ксенозверушек Джо и Пол больше не занимались: Нью-Йоркский Ксенолэнд платил сущие гроши. А то и вовсе отказывался брать экземпляры, что почти не отличаются от знакомых и привычных. Своих. Земных. Или генномодифицированных.
Проблем, вроде, ничего не предвещало.
Однако внезапно завыла сирена, зашипело, стукнуло, и «Каракатицу» тряхнуло: так всегда бывало, когда Мать выпускала противоракету!
Джо, матюгнувшись про себя, и выпрыгнув из койки, ломанул в рубку. Где поспешил плюхнуться в капитанское кресло, и пристегнуться:
— Мать! Выруби наконец это вытьё! И вообще: я не спал!
Спустя пару секунд ворвался в рубку и Пол:
— Что за …рня! Спокойно посидеть в «читальном зале» не дают!
— Ты мог спокойно читать и здесь. И незачем зря занимать гальюн*!
*Гальюн — туалет на корабле.
— Нет, не мог бы! Потому что тут у меня начата одна книга, а там — другая! Более занимательная!
— А никто не мешает поменять их местами, раз так!
— Так менял! Но тогда всегда оказывается, что интересней становится место — в той!
Джо сплюнул. Напарника не переубедишь! В диалог вклинилась Мать:
— А это ничего, что я тут отстреливаюсь, — действительно, корабль снова тряхнуло, — а они только и говорят, что не об угрозе их жизни и безопасности корабля, а о том, удобно ли читать в туалете!
— Э-э… Твоя правда, Мать. Извини. Но мы так избалованы тобой же, что ты нас защищаешь, оберегаешь, сопельки вытираешь и памперсы меняешь, что… Да, привыкли! Что наши задницы — в безопасности!
Так в чём там дело? Кто это в межзвёздной яме выискался такой агрессивный? И во что ты там на самом деле стреляешь?
— Стреляю я в довольно интересные сооружения. Нет, не так. В некие… Назовём их — стручки. То есть это — продукт флоры.
Объекты растительного происхождения, проще говоря.
— Что?!
— Как?!
— Ещё раз воспроизведёте ваши вопросы в таком же варианте и последовательности — точно обижусь! И отвечать не буду! — корабль снова содрогнулся, но шипело теперь потише: пневмозатворы ракетных шахт вошли в штатный режим.
— Мать, в восемнадцать тысяч пятьсот сорок второй раз извиняемся. Больше не повторится. Будем теперь спрашивать так: «уважаемая Госпожа! А не соблаговолите ли вы объяснить двум удивлённым до глубины души недоумкам, что происходит?!»
Мать фыркнула в трансляцию. Но смилостивилась:
— Ладно, вы в восемнадцать тысяч пятьсот сорок второй раз прощены. Ну а происходит следующее, — на центральном экране вместо чернильной пустоты межгалактического пустого пространства возникло изображение, нарисованное голубыми линиями, — Вот. Это — схема. В гамма-лучах. Того, что выпускает в нас свои соплодия-стручки. Начинённые объектами, похожими на горошины. Только с добрую столитровую бочку размером каждая.
И каждая же — несёт в себе… Всё необходимое для закрепления на любой поверхности, проникновения сквозь любую защитную оболочку, ввода туда, словно это — вирус какой, едучих энзимов, и уничтожения, разъедания, и превращения в однородную аморфную массу всего органического, что окажется на борту атакованного корабля. После чего эта масса внутри корпуса такого корабля используется как субстрат. Для выращивания новых растений. Из носителей генетической информации. Проще говоря — из семян. Которые тоже есть внутри бочек: изолированы, и защищены, кстати, тремя слоями защитной оболочки-корки.
И, что самое подлое, ни одним радаром это растение, и стручки и «бочки», не обнаруживаются: они органические, поэтому меток или изображений на экранах радара не дают. И в видеодиапазоне тоже не видны. (Поскольку тут, в «яме», темно.) И прочими сканнерами и детекторами тоже не выявляются. Но я просветила их, на свой страх и риск, гамма-сканнером. (Мы же — «продвинутые»!) И вот он: результат.
Под обстоятельный и спокойный комментарий Джо не без интереса и опасения разглядывал странного «флористического» монстра: растеньице, выросшее прямо в вакууме, на, похоже, действительно, «подложке» какого-то инопланетного корабля в форме «классической» тарелки, и ещё и пуляющее во все другие доступные корабли «стручками» с семенами-бочками. Хм. А оригинально.
Но жизнь, как известно, может приспособиться ко всему!
— А… Корабль? — это влез Пол.
— Корабль я как раз и обнаружила. Вначале. Поэтому и остановилась здесь. Рядом с ним. Но очень быстро дотумкала, что не всё с ним в порядке. Тогда гамма-сканнер и включила. И отстреливаться начала!
— Хм-м… Ну что сказать: похож, конечно, новый, «растительный», гад на самый банальный кактус. Никогда бы не подумал, что такое вообще возможно. «Агрессивный суккулент»! Ещё и хищник. Типа — росянки.
Про себя Джо подумал, что чёртов «агрессивный суккулент» похож, конечно, на земного собрата. Если только бывают кактусы, в длину превышающие сотню метров, и в диаметре около двадцати. Тот ещё «огурец». Снабжённый с трёх боков ещё и небольшими — ну, как небольшими: метров по пятьдесят! — «придатками». Один в один — словно «классический» канделяброобразный кактус, растущий в пустынях Мексики и на юге Америки. И тоже, разумеется, покрытый шипами. Хотя непонятно, от кого здесь, в пучинах абсолютно пустого пространства, они могли бы защищать.
Теперь Мать вывела изображение, явно переданное зондами: и сбоку, и с заднего торца «огурца». Потому что к «Чёрной каракатице» он сейчас был обращён сравнительно тонким и подвижным «верхним» концом, откуда и происходило «бомбометание»: из чего-то вроде пусковой шахты на «макушке» как раз вылетел очередной стручок. Этакий «банан», с очередными шестью бочками «на борту». Почти тут же и сбитый очередной противоракетой: мелкие осколки и пыль разлетелись по всему космосу! Мать прокомментировала:
— Ракет осталось всего сорок шесть. И если мы не планируем стать космическими садоводами-огородниками, и заселять всю вселенную кактусами, равно как и погибнуть, превратившись в «однородную органическую массу», растворённые универсальными энзимами,
