Одну из проблем – на камбузе – капитан Макноутон собирался решить этим же вечером. Вообще-то это дело проще и естественнее всего было бы поручить боцману, но в данном случае капитан хотел разобраться сам – скверное-прескверное настроение, как раз для дисциплинарного разговора.
Капитану никогда не пришло бы в голову подходить к камбузу на цыпочках, но его шаги все равно не услышали. Крошка Джейми фальшиво и громко тянул старую матросскую песенку «Куда матросу путь лежит, скажите, братцы, мне», Микки пытался ему подпевать, Джонни расставлял в буфет вытертую им посуду, а кок Эндрю распекал всех троих.
При виде капитана камбузная команда замолчала, вытянулась в не очень убедительное подобие стойки «смирно» и обернулась к нему.
– Добрый вечер, сэр, – сказал кок и все трое юнг.
– Добрый вечер, – кивнул капитан. – Итак, хочу сказать вам то, что должно было дойти до всех вас, включая тупого Джейми. Нас призвали на службу Её Величеству и послали к черту на рога, а если точнее, в когти русского медведя. Однако эта маленькая неприятность не позволяет никому отлынивать от своих обязанностей. Камбуз должен готовить обед, даже если ужин состоится на адской кухне.
Кок Эндрю согласно кивнул. Крошка Джейми почесал голову. Микки поковырял в носу. Джонни осторожно поставил на полку буфета тарелку, которую держал в руках при появлении капитана, – стоять, вытянувшись, с тарелкой в руке было и правда неудобно.
– Между тем в нашей кают-компании, как и в мирное время, столуются джентльмены – офицеры Её Величества. Мне очень неприятно слышать нарекания с их стороны на качество блюд и сервис.
Капитан сделал обычную паузу, когда ожидают возражений, но, не дождавшись, продолжил односторонний диалог.
– Да, Эндрю, не могу не посочувствовать тебе. Но в том, что камбуз «Пасифика» превратился в приют для исправления малолетней шантрапы, есть и твоя вина. Ты ручался, что камбуз не разбежится в порту. Ты оказался неправ, и теперь будешь воспитывать это отребье, не забывая при этом и собственные обязанности.
Капитан подошёл к Крошке Джейми и дёрнул его за ухо. Для этого ему пришлось поднять руку: Джейми, несмотря на свои шестнадцать лет, был на голову выше капитана.
– Тебе придётся объяснить этому малышу, что для сна Господь Бог создал ночь, а остальное время суток предназначено для более полезных занятий. Нельзя дремать весь день, иначе, сынок, ты рискуешь однажды проснуться в море. Если команда узнает, что обед задержался из-за твоей сонливости, мне не придётся приказывать спустить тебя за борт и окунуть: я разрешу команде сделать это.
Крошка Джейми удивлённо икнул и уставился на капитана. Кажется, он впервые проснулся с момента появления капитана на камбузе.
– Тебе также придётся объяснить Микки, что стюард должен быть вежлив и опрятен. Когда от мальчика-стюарда пахнет помойкой, это прямое оскорбление для репутации корабля. Ты слышишь меня?!
Капитан молниеносно ухватил левой рукой Микки за ухо, рванул и дал короткую, звучную пощёчину правой ладонью.
Окончательно проснувшийся Джейми ухмыльнулся. Кок Эндрю одобрительно кивнул, Джонни вздрогнул и чуть не столкнул с полки злополучную тарелку, но поймал на лету.
– Ты также не должен совать пальцы в блюда, приготовленные для кают-компании! И уж точно ты не должен намекать джентльменам, что будешь расторопнее, если получишь фартинг. И если я ещё раз узнаю, что ты тайно шуруешь в кладовой… Я знаю, откуда ты, но из голодного края тебя мальцом увезли, пора бы и отъесться малость за столько-то лет[17].
– Сэр, это был Джонни! Он любит уединяться! – взвизгнул Микки.
– Да, про Джонни я чуть не забыл, – сказал капитан. – Джонни, повернись, когда к тебе обращаются.
Джонни повернулся и поднял голову.
– Джонни. Эндрю говорит, что ты старательный парень, только не очень любишь грязную работу.
– Да, сэр, не люблю, – ответил Джонни, пристально глядя в глаза капитану.
– И не люби. Главное, делай. Запомни, сынок, тот, кто на моем корабле лучше других делает грязную работу, раньше других получит шанс делать чистую. А тот, кто плохо делает чистую…
Последние слова капитан рявкнул, обернувшись к Микки (Джонни с облегчением отвёл взгляд). Микки отшатнулся, прикрывая щеку, хотя на этот раз обошлось без оплеухи.
– Запомните, мальчики! Я не собираюсь воспитывать вас, а только хочу предупредить! «Пасифик» стал военным кораблём, что упрощает дисциплину. Тот, кто будет спать на ходу, покусочничать, подворовывать и портить репутацию корабля в глазах путешествующих джентльменов, очень быстро окажется привязанным к пушке и познакомится с «дочерью канонира»[18]. Поверьте, мальчики, это не домашняя трёпка. Вы поняли?
– Да, сэр! – ответили Джонни и Микки. Джейми что-то пробурчал.
– Эндрю, следи за мальчишками. Иначе ради поддержания дисциплины я вынужден буду отделать одного из них так, что тебе придётся дня три выполнять его обязанности.
– Есть, сэр!
– Да, насчёт чистой и грязной работы. Эндрю, с завтрашнего дня натаскай Джонни на стюарда. Он заменит Вонючку Микки, если джентльмены ещё раз укажут мне на эту его особенность.
– Но сэр…
– Понимаю, парень пятый день на корабле. Но идея поставить стюардом разносчика из паба оказалась не самой удачной. Джейми служит год, однако если он станет стюардом, то джентльмены получат обеденный десерт на следующее утро. Натаскай Джонни! И проследи, чтобы Джейми выспался, а Микки умылся.
– Есть, сэр, – сказал кок вслед уходящему капитану. Потом повернулся к подопечным.
– Ну, мальчики, добавить мне нечего. Скажу одно: если кто-то допляшется до неприятностей, я покрывать не буду. Это относится и к тебе, Засоня, и к тебе, Вонючка, и к тебе…
Кок несколько секунд думал, как бы лучше обозвать Джонни.
– И к тебе, Скромняга.
На камбузе установилась тишина, обычная, когда все темы плохого разговора исчерпаны.
– Капитан сказал, что я должен выспаться, – прервал молчание Крошка Джейми голосом, неожиданно тонким для его комплекции.
– А я должен умыться, – усмехнулся Микки. – Значит, отчистить сковороды должен Джонни. Это грязная работа, делай её старательно (окающий ирландский акцент превратил это слово скорее в «сторотельно»), глядишь, и сбудутся слова капитана насчёт чистой работы.
– Мистер Эндрю… – Джонни взглянул на кока, не зная, что сказать. Поручение отчистить посуду, на которой готовился обед для кают-компании, было дано Микки.
– Об обязанностях стюарда поговорим завтра, – произнёс кок, зевнул и удалился вслед за Джейми.
– Так что, Скромняга, почётная обязанность вернуть сковородам чистоту – на тебе! Или на Мистере Моргане. Можете кинуть жребий.
Сказав это, Микки направился к трапу. Но повернул с полдороги, подошёл к Джонни и дал ему подзатыльник. Джонни от неожиданности чуть не упал лицом в лохань со сковородками, но устоял на ногах и повернулся, готовый дать отпор.
– Привыкай к судовым обычаям, парень. Если ты получил то, чего не досталось другу, надо делиться. Джейми получил от капитана, я тоже, а ты – нет. Пришлось восстановить справедливость.
– Хорошо, Микки, я с тобой как-нибудь тоже поделюсь, – ответил Джонни. – Кстати, ты не хочешь разделить грязные сковородки?
– Не хочу, – хохотнул Микки и быстрым шагом покинул камбуз.
Джонни вздохнул, повернулся к лохани. Перед этим взглянул в угол.
– Мистер Морган, может, и правда поможешь?
Мистер Морган лениво открыл пасть и мяукнул.
– Что «мяу»? Мяукать и я умею. Вот слушай! Мяу-мяу-мяу! Точно не поможешь? Ну как хочешь.
* * *Половина чёрной посуды была вымыта и доведена до медного блеска, когда на камбузе появился визитёр.
– Привет, Джонни.
– Здравствуйте, мистер Г. Ваше пиво в углу, возле Мистера Моргана.
О том, что боцман, известный за глаза всей команде как Три Пинты, имеет право заходить на камбуз за добавочной вечерней порцией эля, Джонни узнал в первый же день на борту «Пасифика». Кок перечислил членов экипажа, имеющих те или иные привилегии. И уточнил, что прочим на камбузе делать нечего.
– Если меня рядом нет, гони их сам, – сказал кок. – На тебя будут злиться, но поверь, если я увижу при тебе на камбузе того, кому там быть не положено, разозлюсь ещё больше.
Выполнить приказ оказалось труднее, чем запомнить. Кое-кто из команды, например щербатый парень по кличке Весельчак Билли, пытался вторгнуться на камбуз со словами: «Мне плевать на сторожевых щенков!» Поэтому, узнав старого боцмана, Джонни облегчённо вздохнул.
– Да, малыш, ты сам как относишься к пивку? – дружелюбно, но с лёгкой, едва заметной хитринкой произнёс боцман.
– Я занят, сэр.
– Очень правильно, – заметил боцман, вытирая губы после первого глотка. – Пиво и работа не дружат.
Некоторое время боцман Три Пинты молча обдумывал свою мудрость. Джонни так же сосредоточенно отчищал чугунную сковороду, к которой припёкся картофель.
