В общежитии на этот раз было шумно, ребята бегали по коридорам, перекрикивались из комнаты в комнату, в холлах разложили учебники и тетради, сообща делали уроки.
Кто-то притащил чайник, полный кипятка, разливал чай по кружкам, еще кто-то потрошил посылку из дому, вытаскивал печенье, длинные конфеты в прозрачных обертках, огромный пирог с вареньем, который незнамо как доехал до места в первозданном виде. Без магии тут явно не обошлось.
К Илье, с интересом и одновременно сомнением поглядывающему на компанию местных уроженцев, устроивших чаепитие (ведь в самом деле, мало ли какие у них традиции знакомств), подошел один из них — тот самый, по-вампирски бледный, с которым Сергей спорил в столовой.
— Привет, — произнес он очень правильно, без тени акцента — именно поэтому в общении с ним возникало смутное ощущение неестественности, автоматизма. — Мы еще не успели познакомиться. Меня зовут Санджиф, дом Даро… Тебя, я помню, назвали Ильей. Подсаживайся к нам, будем чай пить.
Илья, поколебавшись, все-таки шагнул к их столу, присел на подлокотник кресла, напряженно посмотрел сперва на Санджифа, потом и на остальных. Он еще не привык к «оборотникам», и уж тем более слабо себе представлял, какие трудности могут возникнуть в общении с ними, поэтому опасливо присматривался к каждому, но и любопытство испытывал немалое. В самом деле, ведь эти люди родились и выросли в магическом мире, они ведь жили совсем в других условиях, чем он. Уж они-то наверняка знают все об Оборотной стороне…
Компания приняла новичка по-разному — кто равнодушно, кто настороженно.
Чувствовалось, что, если бы юношу не пригласил один из них, его бы не стали здесь терпеть. Тем не менее, новому однокласснику вручили тонкую стеклянную тарелку с куском пирога и массивную кружку с чаем, задали несколько вежливых вопросов о Петербурге, но, когда юноша в растерянности замялся, пряча смущение за мрачноватой нелюдимостью, перестали обращать на него внимание и стали обсуждать свои проблемы. Один из парней рассказывал, как провел каникулы на побережье какого-то местного моря, как лазил по развалинам старого замка, пока родители не узнали, где он проводит свободное время, и не устроили ему взбучку.
Другие тут же взялись расспрашивать, что он успел увидеть в тех развалинах, и Илья понял так, что они предполагают в развалинах наличие какой-нибудь магии, поэтому навострил уши, даже забыл о пироге. Но ничего по-настоящему интересного он не услышал, уже через пару минут стало ясно, что парень (который представился ему, как и другие «оборотники», но непривычное имя тут же вылетело из головы) ничего особенного не увидел, хотя явно рассчитывал.
Слегка разочарованный, юноша вцепился зубами в кусок пирога. Угощение оказалось отменное, от ломтя скоро ничего не осталось. Под аккомпанемент рассказа о ездовых птицах, которых разводил отец еще одного одноклассника из местных уроженцев, Илья взял печенья из мисочки и допил чай. Санджиф, сидевший рядом, посмотрел на него вдумчиво, жестом показал на тарелку с булочками, как бы приглашая попробовать и их тоже. Он держался очень строго, его подчеркнуто прямая спина, как и его чрезмерно правильная речь, немного раздражали менее чопорного петербуржца. Да и вообще, не очень-то уютно было сидеть с ним рядом.
Правда, взгляд у него как раз был живой и радушный, вполне естественный.
— Илья! — окликнул Сергей. Подошел, неодобрительно глядя на угощающихся чаем «оборотников», на своего друга, на его соседа.
Юноша отставил кружку и блюдце, поблагодарил и пробрался к другу сквозь группу ребят, устроившихся прямо на полу с какими-то большими чертежами.
— Пойдем, прогуляемся по берегу, пока еще светло. Хочешь?
— Конечно, хочу.
— Я думал, ты придешь в комнату, — Сергей еще раз взглянул в сторону Санджифа без какой-либо симпатии, понизил голос. — Что ты с ним общаешься-то? Он, между прочим, из местной знати. Весь из себя гордый, чванится своим происхождением.
Думаешь завести полезное знакомство?
— Он сам меня пригласил с ними попить чаю.
— Наверное, надеется включить тебя в свою свиту. Сам понимаешь, таким, как он, не по себе без толпы придворных. Он же из лордов… Ну, пошли, погуляем хоть немного.
И потянул Илью к лестнице.
Глава 3
Что больше всего поразило Илью — это обилие свободного места в школе, где ему теперь предстояло учиться. Прежние учебные заведения, в которых ему пришлось бывать, были похожи только в одном — везде чувствовалась теснота. Здесь же ни у кого не возникало проблемы, куда сесть, куда положить вещи, где передохнуть, где пристроиться, чтоб почитать книжку. Поразительно, но в школе Уинхалла имелись не только комнаты для учителей, но и зальцы, где ученики могли спокойно посидеть, поболтать, даже поделать уроки, если им хотелось заниматься этим именно тут, а не в тесноте общежития.
К тому же, в школе Оборотной стороны учеников не заставляли мыть классы, здесь в уборщиках недостатка не чувствовалось, драили, чистили, носили тяжести и поливали цветы такие же демоны, как и тот, что трудился при кухне. Выглядели они по-разному, когда устрашающе, когда просто неприятно, и первые дни, пока не привык, Илья шарахался от них, особенно если сталкивался где-нибудь за поворотом, на лестнице или в полутемном закутке.
Разумеется, имелась здесь и библиотека, занимавшая весь девятый этаж, очень светлая, снабженная всем, что только можно пожелать, от удобной мебели и стопок бумаги до компьютеров и Бог знает чего еще. Библиотекарей было трое, из них один — земляк Ильи, тоже петербуржец, старик в огромных очках, казалось, знавший каждую книгу школьной библиотеки, а ведь их тут было огромное количество!
Больше библиотеки юноше понравился только компьютерный класс, набитый такой великолепной техникой, которую в лучшем случае он прежде видел только в магазинах. Как предполагалось, за четыре года ученики должны были освоить все это, и, пожалуй, каждый ждал с нетерпением, когда же им начнут прививать «компьютерную грамотность». А некоторые в глубине души рассчитывали добраться и до коллекции игр, хранившейся в кабинете у учителя.
Илью увлекали все уроки, которые проводили здесь, практически без исключения.
Даже алгебра, необходимая для магических расчетов, даже химия, предмет, гармонично дополняющий материаловедение (науку о материалах, пригодных для изготовления артефактов) и алхимию, даже геометрия и черчение, без которых нечего было и думать научиться построению магических схем — обо всем этом им рассказывалось очень интересно. Приходилось признать, что, желая освоить все необходимые чародейские дисциплины, нельзя обойтись без обычных предметов, знакомых любому школьнику.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
