— Моя пара? — спрашивает он, его голос становится мягче.
Я вздыхаю, как будто он самый глупый мужчина на планете, потому что в этот момент он мне кажется именно таким.
— Да, Хаксли. Никаких ассоциаций? Высокая, с серебристыми волосами, ведет себя как сука, Хаксли? — я раздраженно качаю головой и указываю в том направлении, где, как мне кажется, находится дворец, хотя понятия не имею наверняка. — Знаешь, ну та, что в гареме? Боже, я не понимаю, почему ты все так усложняешь.
Зейден берет меня за плечи своими большими сильными руками и приподнимает так, что я встаю на цыпочки. Он наклоняется и приближает свое лицо менее чем в дюйме от моего, и я резко втягиваю воздух от его близости.
— Хаксли никогда не была и никогда не будет моей парой, — говорит он. — Посмотри мне в глаза, когда я говорю тебе, что для меня существует только одна женщина, и она самая раздражающая, упрямая, вспыльчивая, болтливая, сексуальная и смелая женщина, которую я когда-либо встречал. — Его глаза темнеют по краям, в них вкрадываются завитки чернильной тьмы. — И сегодня она ушла от меня. — Его зрачки теперь полностью черные, без малейшего намека на неоновую синеву.
— Бл**, — выдыхаю я.
— Да, Морган, — говорит он с ухмылкой. — Ты та пара, о которой я говорю, — на его губах появляется намек на веселье, и его сменяет хмурая гримаса. — Почему ты ушла?
Я сглатываю комок эмоций, застрявший у меня в горле. Тревога, замешательство и возбуждение сливаются в один клубок, из-за чего мне трудно говорить. Что на самом деле удивительно, так как у меня никогда не возникало трудностей с тем, чтобы что-то сказать.
— Я думала, ты больше не хочешь меня.
Правда срывается с моих губ прежде, чем я успеваю ее подавить. Черт возьми.
— Я буду хотеть тебя до того дня, когда испущу свой последний вздох, и даже это меня не остановит. Я буду искать тебя в загробной жизни, желая тебя всю вечность.
Его почерневшие зрачки почти сияют от страстности его тона. Страсть, стоящая за его словами, разжигает во мне гнев и боль, которые я отказывалась признавать.
— Я тебе не верю, — шепчу я. Я так сильно этого хочу, потому что, если это правда, то я нашла начало того, что могло бы стать для меня началом долгой и счастливой жизни.
— Пойдем со мной и никогда не уходи, и я буду показывать тебе правдивость моих слов каждый прожитый тобой день. — Он прикасается своим лбом к моему, и я закрываю глаза, ошеломленная. Его нежность — его величайшее оружие против меня. — Намори, пожалуйста.
Дерьмо. Я забыла спросить Лию, что это значит. Мысленная заметка для себя.
— Хорошо, но у меня есть пара условий, — говорю я.
Услышав его громкий смех, я моргаю, глядя на него, задаваясь вопросом, что здесь такого чертовски смешного? Это не самое веселое время для меня. Я знаю, что если вернусь с ним, то подвергну себя опасности стать эмоционально уязвимой, а это очень важно. Я не подпускала парней так близко со времен моих отношений с засранцем бывшим.
— Почему ты смеешься? Я совершенно серьезно, — говорю я.
Он смеется еще громче, поэтому я хватаю его за член. Это заставляет его замолчать.
— Морган, — предупреждающе рычит он.
— Зейден, — говорю я ему в губы.
— Я трахну тебя на глазах у всех, не задумываясь, — говорит он. — И это будет настоящим шоу для них. Видишь ли, я продумал все способы, как бы хотел наказать тебя за то, что ты бросила меня, и хотя в конце концов они тебе понравятся, они могут напугать остальных.
Я убираю руку, как будто его член — это динамитная шашка. Я не против попробовать что-то новое и захватывающее в постели, но не на глазах у всех. Я никогда не была из тех, кто делится, включая тело моего мужчины, особенно его член.
— Во дворце у меня есть дела, которые требуют моего внимания, — говорит он. — Пойдем со мной, и ты сможешь огласить мне свой список требований по дороге.
— Этот список только что стал длиннее, приятель.
Попрощавшись как можно быстрее, с горящими щеками, я забираюсь в шаттл, который ждет нас с Зейденом снаружи. Он больше и изящнее, чем другие, которые я видела, но это неудивительно, поскольку он королевский. Конечно, у них есть свой личный транспорт.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Он садится на плюшевую подушку, и когда я сажусь напротив него, он хватает меня за бедра и сажает к себе на колени. Прежде чем я успеваю возразить, он обнимает меня, прижимая к себе. Его член упирается мне в бедро, и минуту назад это было причиной моего смущения. Все время, пока я прощалась, член Зейдена был таким же выпирающим, как гребаная Пизанская башня, но вместо того, чтобы отклоняться в сторону, он торчал вперед. Даже его униформа не могла скрыть этого факта. От одной мысли об этом мое лицо снова заливается краской, а меня не так-то легко смутить. На самом деле, обычно именно я та, кто всех смущает.
Я прочищаю горло, пытаясь собраться с мыслями.
— Итак, мои требования.
— Ах да, это должно быть интересно. — Его аквамариновые глаза искрятся весельем, что делает их еще красивее, чем обычно. Жаль, что он чертовски раздражает меня до такой степени, что я не могу наслаждаться ими.
Я прищуриваюсь, глядя на него, но продолжаю.
— Хаксли должна уйти.
— Моя пара ревнует? — говорит он, утыкаясь носом мне в шею. — Так вот почему она не хочет, чтобы та другая женщина была рядом?
Конечно, я не хочу, чтобы эта шлюха была рядом с Зейденом, но его голова уже распухла от гордости, и я не хочу усугублять ситуацию, признавая это.
— Ревновать к этой сучке? — я усмехаюсь и закатываю глаза. — Нет, но с ней ужасно находиться рядом, и я не понимаю, почему она должна быть моей сопровождающей.
— Готово. Что еще? — он покусывает мою ключицу, и я ерзаю у него на коленях. Его член пульсирует в ответ.
Как, черт возьми, я должна сосредоточиться, когда он занимается подобным дерьмом?
— И Зари тоже, — говорю я. — Я не уверена насчет Химены, но пока она подойдет.
Я бы уволила и ее тоже, но я должна присматривать за ней, так как она замешана в какой-то схеме, касающейся Зейдена. Теперь, когда он сотрудничает со мной, Химена стала моим приоритетом номер один.
Зейден кивает, и я продолжаю.
— Я хочу, чтобы гарем был распущен.
Он отстраняется от меня и смотрит на меня мгновение, прежде чем ответить.
— Нет.
Что за нахрен, бл*ть?
Я тут же пытаюсь оттолкнуть его, но это все равно что толкнуть здание. С легким вздохом разочарования я скрещиваю руки на груди и пристально смотрю на него.
— Отпусти меня.
— Нет.
— Я чертовски устала от этого слова.
— Нет, — говорит он, подчеркивая предложение паузой. — Если ты не скажешь мне, почему.
— Почему? — спрашиваю я с открытым ртом. — Только мужчина мог задать такой глупый вопрос. Я не должна была объяснять тебе такие вещи. Я имею в виду, почему бы мне тоже просто не завести гарем? Тогда ты сможешь увидеть, как…
Мое дыхание прерывается тихим вскриком, когда Зейден бросает меня на подушку, а затем прижимает своим телом. Его ониксовые глаза пронзают меня своим пристальным взглядом, пригвождая меня сильнее, чем его торс.
— Ты не будешь заниматься сексом с другим мужчиной, Морган. И ты даже не взглянешь на одного из них с сексуальным подтекстом, потому что одного этого достаточно, чтобы оправдать его смерть. Я, бл*ть, ясно выразился?
— Ясно, — хриплю я.
Он снимает с меня часть своего веса, и я делаю глубокий вдох. Он скользит рукой по моему бедру, вверх по руке, пока не обхватывает мою шею сзади. Мой пульс трепещет под его пальцами, когда они сжимаются.
— Одной мысли о том, что другой мужчина прикоснется к тому, что принадлежит мне, достаточно, чтобы я впал в чистейшее безумие, — говорит он. — Я не потерплю, чтобы ты даже намекала на такое, в шутку или по правде. — Он заменяет свои пальцы губами и целует меня в шею, в то время как его рука скользит вниз, чтобы нырнуть между моих бедер, под юбку. Восхитительный жар его поцелуя раскрывается и проникает в мое сердце. Он просовывает руку мне под трусики и находит мой жар, который горит для него. — Это, — говорит он, вводя в меня палец, — мое. Ты слышишь меня, намори?
