– Хорош! Я ж понимаю: никто не без греха. Все пьют. Взять хоть твоего дружка Ваню Мукаева. Вот за кем подвигов числится! Но на работе его пьяным никто не видел. И чтобы он в обеденное время учинил драку в общественном месте…
– Это была не драка.
– А что?
– Задержание опасного преступника.
– А почему стекло разбил? Посуды сколько переколотил?
– Так задержание же! Положено бить и колотить.
– А почему графин водки перед этим высосал?
– Всего-то двести граммов…
– А до того сколько?
– Так это для храбрости, – бормочет он. – Задержание же. Особо опасного.
– Хватит паясничать! Ты шути, да не забывайся! Позоришь честь офицерского мундира!
– Вы знаете, почему я пью, – тихо говорит он.
– Знаю. Потому и терпел столько. Но всякому терпению есть предел. В общем, так. Пиши рапорт.
– По собственному желанию?
– В отпуск! Пока в отпуск. Лето на дворе, а у тебя, я знаю, дача. Вот и вали в эту… как ее? – морщится полковник.
– Первомайское.
– Вот-вот. С кадрами, сам знаешь, проблема. Пересидишь какое-то время в деревне, успокоишься. А там видно будет. И скажи мне спасибо, слышишь?
– Есть сказать спасибо! С какого числа прикажете отбыть?
– С понедельника. А завтра у тебя дежурство по району. И попробуй прийти пьяным на работу.
– Есть попробовать!
– Свистунов, твою мать!
– Я пошутил.
– Отставить шуточки! Меры не знаешь, Свистунов! И… Хватит пить, Руслан. Ивана все равно не вернешь, а жизнь продолжается. Я знаю, у тебя сын родился. Мы тут подарок готовим всем коллективом. Лапки-то обмывать будем? Как она, кстати, себя чувствует?
– Она?
– Жена. Да что с тобой?
– Я в порядке. Лена у мамы. Сын тоже. Здоров. Все здоровы. Кроме меня.
– В отпуск тебе надо. И… хватит пить.
Он и сам уже понял: хватит. Ивана не вернешь. Ни того, ни… Надо же: деньги послал. Зое. Похоже, он один только знает, капитан Свистунов, о том, что их было двое. Сидорчук повесился, близнецы погибли. Цыпин догадывается. Но какое это имеет значение? Ну, двое. Оба погибли. Закончилась история. Дело в архиве. Точка.
А у него завтра работа. Надо дотерпеть.
Полдень
– Как вы сказали?!!!
– ДНК не совпадает, Алексей Петрович. Эти люди не состояли в родственных отношениях.
– Как так: не состояли?
– Человек, труп которого нашли на пожаре, и тот, образец которого вы привезли…
– Постойте-постойте… Вы уверены?
– Точный анализ можно сделать только за границей, в Германии, у нас нет такой аппаратуры. Это дорого и займет много времени. Но я считаю, что бесполезно. Никакого сходства. Эти люди не состояли в родственных отношениях. Но если вы хотите…
– Я заеду за заключением.
– Будем вас ждать.
Он вытирает холодный пот со лба. Неожиданность. И тут же вновь берется за телефон:
– Это Ладошкин.
– Слушаю вас, Алексей Петрович.
– Сделали сравнительный анализ ДНК. Мне только что позвонили.
– Все в порядке?
– Как сказать…
– Говорите.
– Это не Саранский. Я привез из Горетовки прядь волос его матери. Отдал в лабораторию. ДНК не совпадает.
– Это что, шутка? Если шутка, то неудачная.
– Да какое там! Я сам ничего не понимаю!
– Выходит, это не он?
– Выходит, что так.
– А где же тогда он ?
– Не знаю. Иван не объявлялся. Я видел его последний раз в июне.
– В июне?
– Он приезжал в офис на Волоколамском шоссе. Взял деньги.
– Много?
– Тридцать тысяч долларов.
– Ну, с такими деньгами далеко не уедешь.
– А счета за границей?
– Его документы по-прежнему лежат в посольстве. За ними никто не обращался. Ладно. Завтра состоится передача записей. Или что там у нее? Мы вас подстрахуем. В доме отдыха будут наши люди. Действуем согласно утвержденному плану. Но то, что вы сказали… Это меняет дело. До завтра, Алексей Петрович.
Рука, в которой зажат телефон, вспотела. Выходит, Иван жив? Но это невозможно! Чей же труп нашли тогда на пожарище? Кто сжег лабораторию? И где, наконец, сам Саранский? Может, в сговоре с Ольгой? Не в салоне же красоты они встречаются. Иван замаскировался под дамского парикмахера? Какая чушь! Но они правы: это меняет планы. Механизм запущен, его уже не остановишь.
Вечер
Лешка нервничает. Весь день кому-то названивает. А ее, Ольгин, телефон молчит. Но завтра все закончится. Для кого-то из них непременно.
Она почти готова. Заскочила к Марусе, подправила прическу. Час, что она там пробыла, Лешка ждал в салоне. Ольга была крайне удивлена, когда Ладошкин зашел внутрь, уселся в холле на диван и сказал:
– Я тебя здесь подожду.
Ему предложили кофе. Не отказался. Когда вышел Маруся, разглядывал его, словно рентгеном просвечивал. Стилист даже пожаловался любимой клиентке, усадив ее в кресло:
– Ну и жених у тебя! Мне показалось, он меня сейчас съест! Он мне что, не доверяет?
И оба вздрогнули: в дверях стоял Ладошкин. Ольга увидела его в зеркале, Маруся через плечо. Лешка стоял и смотрел… Нет, не на них. Осматривал помещение, где работает Маруся.
– Тебе чего? – спросила она, глядя на Лешку в зеркало.
– Да так.
И ушел. Они с Марусей переглянулись:
– Что с ним?
– Я же говорю: он мне не доверяет! Я что, плохо работаю? – пожаловался стилист. – Раньше никто не жаловался! Ни мужья, ни женихи мне отродясь не докучали!
Когда она через час вышла в холл, Лешка оживленно беседовал о чем-то с секретаршей. Это было странно. Ладошкин – сноб. Чтобы он снизошел до разговора с девушкой на ресепшен в салоне красоты?! Да он же всех женщин считает дурами! Недостойными внимания математика. Что это с ним?
– Леша!
– Ты все, солнышко?
Он поднялся. Лицо странное. Это выражение она знает. «Похоже, я чего-то не понимаю». А он не выносит, когда не понимает, что происходит.
– Я – все.
Он смотрит на ее волосы, но ничего не говорит. И в машине молчит. Она не выдерживает:
– Что-то случилось?
– Да так. Пустяки.
– Давай говори.
– ДНК не совпадает. Мне позвонили и сообщили результаты сравнительного анализа.
– Что?
– Это не Саранский.
– Ты, должно быть, шутишь?
– Да что вы все заладили! – орет он. – Какие уж тут шутки! Не он это! Не он!
– А где же тогда он?
– Тебе это лучше знать!
– Ах, вот ты меня в чем подозреваешь! В том, что я его прячу! – Она хохочет, потом принимается реветь. Это истерика.
– Замолчи!
– Значит, он сбежал! Бросил меня! Я так и знала!
– Не только тебя! Он нас всех кинул! Ты должна это понимать! И как только он объявится…
– Не учи меня, – всхлипывая, говорит она.
А вечером берет ключи и идет к его машине. К черному «Мерседесу». Что бы там Лешка ни говорил, это машина Саранского. Она стояла у дома в тот день, когда случился пожар. Только Иван знал, что под ковриком лежит ключ. Она садится в «мерс». Обратной дороги нет.
Протягивает руку и открывает «бардачок»…
День восьмой, бесконечный
После полудня
– Руслан Олегович!
– Да? Что такое?
Вздрагивает, поднимает голову. Надо же, задремал! С похмелья голова раскалывается, во рту сухо, ноги ватные. Сидел с час над раскрытой папкой, буквы расплывались перед глазами, потом уткнулся лбом в столешницу и отключился. Ему только что снился сон. Они с Ванькой Мукаевым на берегу речки. Почему-то в Горетовке. Сзади – сарай. Выпивают, закусывают. А в речке купается Леся. Вдруг Ванька поднимается и идет в сарай.
– Куда?! – орет он. – А ну, стой! Мука! Стой! Назад!!!
– Руслан Олегович!
– А? Что такое?
– ЧП в «Лесном»! Бригаду на выезд!
– «Лесное» – что это? – Спросонья он соображает плохо.
– Дом отдыха в двадцати километрах от Р-ска. Наша территория.
– И что там?
– Один труп. Огнестрел. Двое попали в больницу. Компания поехала на отдых. Заказали сауну. Разумеется, пиво, водка.
– Хорошо отдохнули! – щерится он. – Что, и девочки были?
– Звонивший не уточнил. Сказали только: труп. И вроде бы двое пострадавших.
– Ладно, на месте разберемся.
Он идет к выходу, чувствуя тошноту. На улице пасмурно. Молоденький практикант еще не при погонах рвется в бой, на труп. Руслан хватает его за плечо и говорит нетерпеливо:
– Слышь, ты. Как тебя?
– Николай.
– Сбегай, Коля, за пивом. Иначе не доеду.
– Торопиться ж надо! Там труп!
– Да куда он денется, твою мать… Вот ведь, перепьются и давай друг в друга палить! Чего людям неймется? Лето на дворе, живи – радуйся.
– Руслан, ты как? – Это его напарник, старлей. В курсе проблем непосредственного начальника, принимает дружеское участие.
– Нормально, – морщится он. – Сейчас пива выпью, и – порядок. Доеду. Вот ведь! Три дня до отпуска не дотянул! Теперь на меня дело повесят!
– Да ладно тебе! Раскроем по горячим следам! Они все там. И кто стрелял, и в кого стреляли. На месте. В санатории отдыхали сотрудники вневедомственной охраны из Москвы, они оцепили место происшествия, как только случилось ЧП.
– А кто звонил?
– Истопник. То ли таджик, то ли узбек. «За пива ходить, они пива хотеть. Денег давать. Многа. Не видеть, не слыхать, ящик тащить – видеть мертвый человек», – передразнил напарник.
