атакой, не заметил, как один из противников поднялся. Круг пропустил сильный удар. Его качнуло в сторону. Машинально Круглов пригнулся, закрывая голову руками. Противник, окрыленный тем, что его удар прошел, бросился вперед, надеясь добить Юрку. Но тут неожиданно перед ним возник Шатров и, перехватив удар ногой, который предназначался его другу, опрокинул соперника на землю. Тот, перевернувшись в воздухе, ударился о землю и застонал.
— Как ты, Юрка? — посмотрев по сторонам, спросил Шатров друга.
Юрка потряс головой.
— Нормально. Просто не заметил, как один из этих поднялся.
Друзья осмотрели поле боя. Их соперники, которые недавно бравировали своей силой, лежали на земле.
— Будут теперь знать, как приставать без дела, — потрогав свой фингал под глазом, сказал Юрка.
— Больше никто не хочет нападать? — громко спросил Вовка.
— Нет… Не хотим, — поднимаясь, простонал главный.
— Ну, тогда забирай своих дружков и уходите отсюда, — строго сказал Шатер.
Вслед за главным стали подниматься и его дружки.
Через минуту «поле боя» опустело, и на пустыре остались стоять только Юрка и Вовка.
— Кажется, убрались, — глядя вслед удалявшимся противникам, сказал Круглов.
— Я предлагаю продолжить есть картошку, — улыбнулся Вовка Шатров, хлопнув своего друга по плечу.
— Хорошая идея. Тем более после драки нам надо восстановить силы.
— А я и не устал. Просто картошка очень уж вкусная, — присаживаясь возле тлевших углей, сказал Вовка.
Рядом с другом присел Юрка. Ребята продолжали молча есть картошку. Вдруг Юрка тяжело вздохнул.
— Ты чего, Круг? — повернув голову в сторону друга, спросил Шатров.
— По глупости пропустил удар, — покачал головой Юрка. — Пока занялся одним, второй поднялся и дал мне. Теперь придется объяснять бате, откуда этот фингал. Да и по школе так придется ходить… Все будут спрашивать.
— Бате скажи правду, — посоветовал Вовка, — он поймет. Тем более не мы первые нападали. А в школе зачем говорить об этой драке? Скажешь, на секции локтем случайно задели в ближнем бою.
— Это ты классно придумал, — улыбнулся Юрка. — Очень классно. Действительно, на тренировках всякое бывает. А батя мой, конечно, поймет.
— Ну вот и все.
— А синяк — ерунда… Мне не привыкать, — махнул рукой Юрка.
— Я вот только не понимаю, — после небольшой паузы произнес Шатров, — почему людям хочется драться. Их же никто не трогал.
— Да они думали, что их больше, значит, мы побежим. Или что они нас легко побьют. Вот и стали задираться.
— Наверное, так, — задумчиво произнес Шатров. — Я вот на тренировках столько учебных боев проведу, столько синяков и шишек получу, что мне потом ни о какой драке даже думать и слышать не хочется.
— Ты тренируешься серьезно, а они что… Ходят себе шайкой. Им делать нечего, вот и пристают…
— Так пошли бы, как мы, спортом заниматься: единоборствами или футболом, или хоккеем… Ну, что кому нравится, — развел руками Шатров.
— Так ведь в спорте «пахать» надо до седьмого пота. Не каждому это нравится. Болтаться без дела проще. Да и привыкают, наверное, — предположил Юрка.
— Да, но мне их почему-то жалко, — вдруг сказал Шатер.
— Чего их жалеть? Если бы они побили нас, то не пожалели бы, — возразил Юрка.
— Да я не об этом.
— А о чем?
— О том, что они и не знают, что можно жить по-другому — без драк.
— Ничего… Может, сейчас дойдет.
— Может быть, — пожал плечами Вовка.
Доев всю картошку, друзья поднялись и пошли к дому.
— До завтра. Как всегда, встречаемся возле подъезда перед утренним кроссом, — подавая другу на прощание руку, сказал Вовка.
— До завтра, — ответил Юрка и, забросив сумку на плечо, пошел пружинистой, спортивной походкой к своему подъезду.
Глава 8
— Мама, а папа пришел с работы? — возвратившись с тренировки, спросил Вовка Шатров.
— Да, он у же дома, — ответила Фаина Степановна. — А зачем он тебе?
— Просто хочу поговорить с ним.
— Понятно. Только сначала надо поесть. Пойдем на кухню, — улыбнулась Фаина Степановна.
— О еде мне после тренировки напоминать не надо. Я бы сейчас и слона съел.
— Слона, извини, я не приготовила… В продовольственных магазинах они не продаются, — пошутила мама, — а вот пельмени имеются.
— О, пельмени — это здорово, — проходя за мамой на кухню, произнес Вовка, — клади мне двадцать… Нет, лучше тридцать штук.
— Так сколько же тебе отварить? — обернулась Фаина Степановна.
— Тридцать пять будет в самый раз, — засмеялся Вовка.
— Хорошо, — весело сказала Фаина Степановна, — я кладу тридцать пять.
— Договорились, — присев за стол, сказал Вовка.
— Как дела у тебя? — спросила мама.
— Вообще или в школе?
— И «вообще», как ты выразился, и в школе.
— Начнем не по порядку, со школы. В школе полное затишье. Ну, просто мертвая тишина, — прищурив глаза, улыбнулся Вовка.
— Что это значит? Объясни, пожалуйста, — поставив на стол тарелку с пельменями, попросила Фаина Степановна.
— Это означает только одно: учителя пока не зверствуют, троек и двоек я избегаю, стороной обхожу. Поведение… Как тебе сказать…
— Говори, как есть.
— Как в школе, нормальное. Я, конечно, не идеал, но и не варвар. С поведением все хорошо, мама, — засмеялся Вовка.
— Продолжай. Мне нравится, как ты рассказываешь, — улыбнулась Фаина Степановна.
— Продолжаю. Теперь переходим к делам под названием «вообще». Вообще тоже все в порядке. Тренировки очень напряженные, потому что на следующей неделе в воскресенье пройдут соревнования за звание чемпиона Москвы по годзю-рю каратэ среди юношей, на которых я должен выиграть.
— Почему должен? — спросила Фаина Степановна.
— Я пообещал выиграть.
— Вот как! Но все остальные тоже хотят выиграть, — заметила мама.
— Я уважаю своих соперников, но я должен победить.
— Интересное объяснение. Ладно, я не буду больше ни о чем спрашивать. У тебя есть какая-то тайна… Что ж, ты имеешь право на свои тайны.
— Вот она, настоящая демократия. Каждый имеет право на свою тайну! — нарочито торжественным голосом сказал Вовка.
— Ешь. Сам грозился съесть слона, а не можешь осилить пельмени.
— Сейчас поднажму, — улыбнулся Вовка.
Доев пельмени, мальчик попил чай со свежими булочками с повидлом и пошел к отцу, который в зале чинил, сидя за столиком, настенные часы.
Войдя в комнату, Вовка поздоровался с отцом:
— Привет, папа.
— Привет-привет, коли не шутишь, — продолжая копаться с часами, ответил отец.
Мальчик сел в мягкое кресло напротив отца.
— Папа, я хотел у тебя кое-что спросить.
— Что ж, спрашивай. Буду знать — отвечу, а нет — извини.
— Папа, а как вы поддерживали в боевых условиях спортивную форму? Я имею ввиду рукопашный бой. Ведь наверняка у вас не было специального оборудования для этого.
Игорь Андреевич отложил маленькую отвертку в сторону и ладонями потер глаза. Немного помолчав, он сказал:
— Ты
