Грунт под его правой ногой обрушился, и он снова переместил свой вес на левую. Инстинктивно он ещё сильнее вцепился в траву, хотя знал, что в случае чего она не удержит его. Он представил, как его тело летит вниз, ударяясь о камни и, наконец, окровавленное и разбитое падает на каменную насыпь.
Он был человеком, не знавшим страха, но на секунду почувствовал ужас.
«Не смотри вниз», — сказал ему внутренний голос.
— Не волнуйся, — прошептал он, — не буду.
Почувствовав, что вновь обрёл контроль над своим телом, переместил свою левую руку к правой и, получив таким образом дополнительную степень свободы, продвинулся вбок по склону, перешагнув то место, где осыпался грунт. Струйка солёного пота стекла с его лба прямо в правый глаз. Он отчаянно заморгал: перед ним всё расплылось, и глаз сильно зачесался. Естественной реакцией было бы оторвать руку от склона и почесать глаз, но он знал, что это будет стоить ему жизни. Он попытался заставить себя заплакать, чтобы смыть разъедающую глаз соль, но это даже в детстве ему плохо удавалось.
Необходимо было посмотреть вниз; необходимо, если он убирался пройти по этому карнизу.
Под ним была глубокая пропасть и острые камни. Он осторожно ударил мыском правой ноги по ровному песчанику на отвесной стене выступа.
«Что ты здесь делаешь?» — спросил внутренний голос.
«Мне нужен совет», — со злостью подумал он, оценивая, сможет ли он ударить по стене ещё.
«Да, — согласился голос. — Я знаю. И знаю, зачем тебе нужен совет, но это вовсе не ответ на мой вопрос. Что с того, что ты почувствовал что-то необычное в одной из деревень? К чему рисковать из-за этого своей жизнью?»
«Я принадлежу Дому Эллона. Когда я достиг совершеннолетия, то поклялся, что умру, но не предам его ни в малейшей степени».
«Насколько мала эта малейшая степень?»
Он с силой ударил ногой по склону. Выбитые им куски песчаника кубарем покатились в пропасть.
«Самая малейшая», — резко ответил он.
«Лояльность — это твой единственный мотив? Или есть что-то ещё?»
— Заткнись! — сказал он вслух.
Но голос не замолкал. «Причина — твои амбиции. Ты молод даже для звания лейтенанта, но твоё начальство, как бы оно к тебе ни относилось, может сказать о тебе только хорошее. Ты хочешь достигнуть вершины не только этой горы, но и всей армии Эллонии, правильно? А оттуда не так далеко и до самой вершины».
Ещё один удар ногой по склону.
«Всего один маленький шаг», — настаивал голос.
— Да, чёрт возьми, маленький! А сейчас я хочу лишь обойти этот проклятый уступ, а ты отвлекаешь меня! Мы сможем обсудить это позже.
Пук травы, за который держалась его рука, неожиданно оторвался.
Он сразу же отпустил левую руку и, падая, прижался грудью к склону.
Секундой позже он так сильно ударился челюстью о новый уступ, что чуть было не потерял сознание. Он лежал лицом вниз на каменном карнизе, а ноги висели над пропастью.
Ожидая, что карниз обрушится, он пролежал так несколько минут. Карниз оставался на месте.
Он осторожно поднял голову.
Внутренний голос как будто ждал этого и принялся грызть его снова.
«Зачем тебе нужно всё это? Не лучше ли провести остаток жизни мелким слугой Дома Эллона, чем убиться на этой скале?»
— Нет! — закричал он во всё горло.
«Ты так накличешь камнепад», — рассудительно сказал голос, как когда-то его учитель, любивший отмечать глупость своих учеников.
— Я… не… накличу… камнепад, — сказал он со злобным спокойствием, как отвечал учителю в подобных ситуациях.
«Значит, ты беспокоишься по поводу какой-то деревни, у которой даже нет имени? И единственной тому причиной является твоя карьера? Какой бы незначительной не была вина той деревни, именно ты — молодой, подающий надежды офицер, ты будешь тем, кто обнаружил это. Это поднимет тебя в глазах генералов и Маршала, правильно?»
— Прошу тебя, замолчи.
«А генералы и Маршал Гарндон скажут всем остальным офицерам: “Смотрите, вот перед вами молодой, многообещающий офицер. Он обнаружил что-то подозрительное в какой-то там деревне и поэтому забрался на гору, чтобы получить совет, а после того, как он его получил, спустился вниз, чтобы придать огню и мечу эту деревню. Только он не запомнил, где находится эта проклятая деревня, потому что все деревни чертовски похожи друг на друга”».
Если бы он смог сделать рывок, ему удалось бы твёрдо встать ногами на уступ. Он взглянул вниз и тотчас отвёл глаза. Напрягая всё тело, он подался вверх и почувствовал, что теряет равновесие.
«Почему бы тебе не вернуться и не сжечь свою подозрительную деревню?» — спросил внутренний голос.
«Потому, что я не помню, что это была за деревня, какая именно», — подумал он, собирая энергию для последнего броска. Вряд ли у него будет больше одного шанса: неудача, безо всякого сомнения, либо приведёт его к гибели, либо. хуже того, оставит калекой. К этой горе мало кто приходил, поэтому агония его растянется на многие дни.
«Но ведь не это истинная причина, правда?»
Как бы он хотел, чтобы голос умолк. Он опять посмотрел вниз: его ноги висели над пропастью. Ему предстояло подтянуться, а это было рискованным делом.
На самом деле это оказалось проще, чем он предполагал, несмотря на то, что его ладони болели так, что боль отдавалась в плечах. Он медленно опускал локти вниз до тех пор, пока его ладони не оказались на уровне ключиц. Плечи дрожали, как в лихорадке, когда он напряг мускулы, чтобы подтянуться.
Р-раз. Он сделал это.
«Настоящей причиной, — рассуждал голос, как всегда тщательно выбрав самый неподходящий момент, чтобы войти в его сознание, — является то, что тебе будет мало этого. Кто в Гиорране захочет слушать об уничтожении маленькой деревушки с её жалким населением? Конечно — никто! Но когда ты вернулся в Гиорран в своей яркой, щегольской форме, с трепещущими на ветру флагами, с телегами, доверху нагруженными зерном и скотиной, и с солдатами, с воодушевлением рассказывающими о крестьянках, которых они насиловали, тогда твой рассказ начальникам о том, что есть где-то место, в котором что-то не в порядке, прозвучит уже совсем по-другому».
— Мои руки больше не выдержат, — он почти плакал. — В который раз прошу тебя: заткнись!
«Но ты же пришёл просить совета. Ведь так? Ты должен быть уверен, а не то сделаешь из себя посмешище!»
«Убирайся вон!»
Сила его эмоций была такова, что голос удалился обратно в ту часть мозга, из которой до этого незвано вышел.
Он подтянулся ещё немного и упёрся коленями в узкий уступ. Осторожно вытянув вверх руки, он снова ухватился за растущую на склоне траву. Если он будет помнить, что на неё нельзя полагаться, то сможет встать на ноги.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
