Ярость Бунтаря тоже была готова выплеснуться наружу, причем с не меньшей силой. Но он не позволил злости взять над ним контроль. Молча сдвинув ползунок на регуляторе мощности пэйнфула до крайней отметки, Первый направил ствол оружия в спину пинавшего труп перевозчика и нажал спусковую кнопку.
На сей раз из пэйнфула вырвалась куда более яркая молния. Угодив перевозчику аккурат между лопаток, она швырнула его прямо на жертву. Истязателя скрутила жестокая судорога, и он упал, словно каменная статуя, – даже не изменив при падении своей скрюченной позы. Китель на спине перевозчика прожгло насквозь, а из дыры в кителе была видна дымящаяся обугленная кожа.
Опасаясь стать легкой мишенью, Бунтарь отскочил в сторону и, заметив, как индикатор мощности на оружии вновь высветил заветные сто процентов, выстрелил в следующего врага. Тот едва успел понять, что же произошло, и как раз разворачивался на выстрел, готовясь открыть ответный огонь. Молния поразила этого противника прямо в движении, и он, крутнувшись волчком, рухнул подле подстреленного товарища.
Бунтарь не мог пока определить, погибли его жертвы или же для их умерщвления требовалось несколько полноценных зарядов. Справедливо полагая, что оставшиеся на ногах перевозчики не простят ему такого вероломства, Первый метнулся за угол ближайшего дома. После чего шустро обежал его и появился на поле боя с другой стороны, не забывая при этом поглядывать по сторонам: где-то поблизости рыскали другие каратели – хорошо защищенные и, вероятно, лучше подготовленные.
Тройка оставшихся на ногах перевозчиков не стала кидаться вслед Бунтарю скопом, а разделилась, дабы обойти дом и атаковать превентора с двух направлений. Однако противник, двигавшийся навстречу бегущему вокруг дома Первому, похоже не ожидал, что превентор окажется настолько проворным. Бунтарь выскочил из-за угла и едва не столкнулся лоб в лоб с пробирающимся вдоль стены врагом. Перевозчик оторопел и замешкался. Всего на полсекунды, но как только он пришел в себя и надумал угостить врага в упор электрическим разрядом, тот сделал это мгновением раньше.
Хорошо, что в момент выстрела Бунтарь шарахнулся в сторону, иначе на сей раз он бы точно нарвался грудью на молнию. А так пришлось опять пронаблюдать, как очередного карателя корежит и валит на землю жуткая судорога. Пока враг бился в конвульсиях, Первый успел выдернуть у него из закостеневших пальцев пэйнфул. Теперь Бунтарь был готов угостить любого подвернувшегося на пути противника двойным электрическим разрядом. А если посчастливится, то и вовсе начать выкашивать мерзавцев по двое одним залпом.
Наверное, Бунтарь и его враги выглядели довольно глупо, гоняясь друг за другом вокруг дома. Но Первому в этой игре пока везло, и он не собирался отказываться от примитивной, но выгодной для него стратегии. Решив, что если он поторопится, то сумеет поджарить бегущим за ним врагам задницы, превентор сорвался с места и помчался на новый круг.
Однако перевозчики быстро раскусили, что теперь они сами превратились в жертв, и потому не захотели становиться для Бунтаря легкой добычей. Когда охотник готовился вот-вот настичь противников, те уже убегали с поля боя в сторону зависшего вдалеке «Скайпортера», из которого спешившиеся каратели торопливо выгружали какие-то контейнеры. Две молнии, пущенные навскидку отступающими врагами, прошли высоко над головой Первого, не угодив даже в стену дома.
«Рванули за подкреплением!» – сообразил Бунтарь, подбегая к обожженному телу подруги, вокруг которого и произошла эта скоротечная стычка. Он отлично видел, что уже ничем не может помочь изуродованной ожогами соратнице, просто хотел узнать, кого ему оплакивать сейчас.
Смуглянка… Превентор ощутил новый прилив бессильной ярости от того, что уже ничего нельзя изменить. Но вместе с этим почувствовал и невольное облегчение, что его страхи насчет Невидимки не подтвердились.
Бунтарю было жаль Смуглянку не меньше, чем Мыслителя. Смуглая кожа мертвой подруги превратилась в один сплошной ожог. Не иначе, в Девятую стреляли сразу из четырех пэйнфулов, причем неоднократно. А потом еще били ногами… Если и существовало в природе объяснение такой нечеловеческой жестокости, оно явно лежало за пределами понимания Первого.
Кого теперь следовало защитить? Бунтарь стоял над телом Смуглянки и озирался по сторонам, решая, что ему делать. Спасаться от подкрепления, что с минуты на минуту сюда нагрянет, или же остаться и выместить на карателях всю ярость до капли? Конечно, они всего лишь выполняли приказ, но для Бунтаря это не служило оправданием их действий, а тем более жестокости, с которой эти действия проводились. Привычный мир превратился для превентора в какой-то нереальный кошмар, и куда деваться от этого кошмара, Первому было невдомек.
– Э-э-эй! Эй, я здесь! – вывел его из нерешительности взволнованный окрик. Бунтарь вздрогнул и начал суматошно озираться, пытаясь обнаружить кричащего, чей голос он узнал, даже несмотря на шум геликоптеров. – Здесь, здесь, наверху!
Бунтарь оглянулся на изолятор и рассмотрел в облаках пыли машущую ему с террасы Невидимку. Боясь обнаружить себя, она высунулась из-за стойки навеса – так, чтобы привлечь только внимание друга. Ни слова не говоря, превентор жестом отослал подругу назад, в укрытие, затем еще раз осмотрелся в поисках опасности и, не заметив близкой угрозы, припустил к изолятору. То, что Невидимка жива, Бунтаря несказанно обрадовало, хотя в действительности радоваться пока было нечему. По их Периферии рыскали лютые хищники, готовые в любую минуту отыскать и изжарить заживо последних превенторов.
Сложно было сказать, что вынудило Невидимку искать спасение именно в изоляторе – очевидно, она юркнула в первое попавшееся на пути здание. Бунтарь заскочил в свое прежнее жилище, что еще сутки назад считалось тюрьмой, а сегодня и вовсе могло стать смертельной ловушкой. Закрыв за собой крепкую железную дверь, Первый вдобавок подпер ее под ручку стулом. Сегодня Бунтарь запирался в тюрьме, а не его запирали в ней, поэтому отсутствие на двери внутреннего запора создавало весьма серьезное неудобство.
Невидимка вбежала с террасы в дом и кинулась к другу, который оставил ее всего-то на несколько часов, а вернулся в уже совершенно иной мир, не имеющий ничего общего с прежним. В глазах Одиннадцатой не было страха – лишь те же, что и у Бунтаря, недоумение и злоба. И такая же едва уловимая радость от того, что им вновь довелось свидеться. Правда, неизвестно, надолго или нет, но то, что они оказались-таки вместе, дарило обоим превенторам уверенность и надежды на лучшее.
– Что происходит? Ты нашел Претора? – накинулась на Бунтаря Невидимка. Голос ее срывался и дрожал. – Мы ждали, когда ты вернешься, но тут отовсюду налетели эти люди… Сначала на геликоптерах, а затем, когда пришельцы каким-то образом открыли шлюз, оттуда появилось еще несколько человек с оружием. Мы решили было, что они пришли нам на подмогу из города, но оказалось – они с пришельцами заодно…
– Долго объяснять, кто все они такие и что им надо, – отмахнулся Первый, быстро осмотрев подругу и с удовлетворением отметив, что ей посчастливилось избежать вражеских молний. – Там, внизу, я встретился с одним человеком и многое разузнал о Преторе и Контрабэллуме. Новости очень плохие. Нам нельзя больше здесь оставаться – это опасно, и ты уже видишь, почему. Кто из наших еще выжил и где Лидер?
– Лидер погиб… – вздрогнув, словно от удара, произнесла Невидимка. Ей было больно сообщать об этом, но утаить от Бунтаря правду она не имела права. – Когда пришельцы вылезли из геликоптеров, Седьмой несколько раз предупредил их, что им запрещено здесь находиться, но они не слушали его. Они вообще не говорили с нами, все время молчали и размахивали вот этими штуками… – Девушка кивнула на принесенное Бунтарем трофейное оружие. – Мы поднялись по тревоге, как и положено. Даже наблюдатель с башни спустился. Мы ждали приказа Лидера. Пока он говорил, пришельцы окружили нас и как-то сумели открыть шлюз. А потом оттуда появились эти… которых мы поначалу приняли за своих. Они начали орать, что ты на них напал и чуть не убил… Тогда пришельцы начали стрелять в нас молниями. Лидер так и не успел отдать приказ, а мы… Мы бросились на них со страйкерами, потому что у нас просто не было выбора… Мне, Смуглянке, Мыслителю, Болтуну и Холодному удалось вырваться из окружения, но потом нас стали гонять по Периферии, и мы потеряли друг друга из вида. Смуглянка погибла, а где остальные, я не знаю… Скажи, ты что, и впрямь напал на тех людей в Контрабэллуме?
– Мыслитель тоже погиб, – сообщил Бунтарь, не отвечая на последний вопрос – что проку в оправданиях, когда уже ничего нельзя изменить? – И мы погибнем, если останемся здесь. Надо уходить с Периферии, и побыстрей!
