восприятии конкретного события или идеи. С каждым последующим повторением действия, с каждой новой вспышкой возбуждения в мозге синапсы становятся более эффективными, а запоминание – более прочным.
«Практика делает совершенными даже улиток», – смеется Кэндел.
* * *
На сцене снова аплизия, только на этот раз улитка рассказывает нам о воздействии циркадианного ритма на обучение и память. В 2005 году ученые Хьюстонского университета обнаружили, что память моллюска дает сбой после бессонной ночи[128]. Как и мы, аплизия предпочитает дневную активность ночной. Чтобы доказать влияние циркадианных ритмов на способность аплизии к обучению, ученые исследовали ее способность воспринимать и запоминать уроки о ядовитых веществах и несъедобной пище. Исследование показало, что при запоминании уроков кратковременная память улиток работает одинаково хорошо как днем, так и ночью, но в долговременной памяти откладывается только информация, воспринятая днем. Ночью, говорят ученые, биологические часы выключают белки, участвующие в создании долговременных воспоминаний. Урок, который нам стоило бы принять к сведению.
Полдень
Думай по утрам. Действуй в полдень.
Уильям Блейк. Пословицы ада[129]
Глава 4
Голод и насыщение
Ваше совещание «съело» обеденный перерыв. Завтрак был слишком скудным, и теперь, пять часов спустя, становится все труднее сосредоточиться на делах, поскольку мысли неудержимо уплывают в сторону суши-бара в вашем любимом японском ресторане или толстого сэндвича с ветчиной, лежащего у вас в сумке. Венецианский хирург XV века Алессандро Бенедетти утверждал, что природа специально расположила желудок так далеко от мозга, отгородив диафрагмой, «чтобы не беспокоить рациональную часть сознания его назойливостью»[130]. Видимо, природе все-таки не удалось выполнить задуманное.
Что происходит в мозге, когда мы думаем о суши или окороке, запеченном в меду? Где возникает чувство голода – в желудке или в голове? Можно предположить, что ответ найдется у людей, постоянно думающих о пище. Недавно двое швейцарских ученых, нейропсихолог Марианна Регар и нейробиолог Теодор Ланди, провели имиджинговое исследование мозга таких людей – группы пациентов с легким нарушением питания, названным учеными синдромом гурмана[131].
Впервые этот синдром был замечен у двух пациентов, которые обнаружили одержимость пищей после перенесенного инсульта, в результате которого пострадали правые лобные доли мозга. До болезни оба пациента не обращали особого внимания на еду и не имели определенных предпочтений в пище. После инсульта один из них не мог думать ни о чем, кроме вкусной пищи, которую подают в хорошем ресторане. «Настало время настоящего обильного обеда, – записал он в своем больничном дневнике, – хорошей сосиски с поджарками, или спагетти „болоньезе“, или красиво поданного ризотто с панированной котлеткой, или эскалопа из дичи в сливочном соусе с лапшой-шпецле. Всегда есть и пить!» Второй пациент испытывал такой же голод и настойчивое желание покупать и готовить еду, ходить по ресторанам. Он также получал удовольствие, рассказывая о лакомых блюдах: «Кремовое пирожное выскальзывает из обертки, – писал он. – Я откусываю кусочек. Теперь расстроить меня будет куда сложнее».
Чтобы завершить свои исследования, швейцарские ученые просканировали мозг еще 36 любителей поесть и обнаружили, что у 34 из них имеются повреждения правой лобной доли. Исследователи недолго колебались, прежде чем объявить, что не считают этот участок мозга ответственным за мысли о еде, скорее, он участвует в контроле над импульсами и одержимостью разного рода.
Тем не менее эта мания показалась мне странно знакомой, и я задумалась: может ли варьироваться активность этой доли мозга? Признаюсь, проявления синдрома гурмана знакомы мне не понаслышке. Например, я склонна думать о еде слишком часто и вспоминать ее во всех подробностях: фаршированные креветками артишоки во Фресно; жареный сом, поданный с зеленой листовой капустой, коллардом, в придорожной закусочной Дельты; коктейль из колы и ванильного мороженого, с наслаждением выпитый на берегу озера в первом в моей жизни лагере отдыха. (Письма из лагеря домой стали сплошным потоком жалоб на еду, кроме одного: «Из этого письма может показаться, что я счастлива, но это только потому, что утром нам дали французский тост».)
Мой муж однажды обедал у Джулии Чайлд[132] и после смог вспомнить только, что угощали «чем-то из курицы». Такое равнодушие к еде я не в силах понять!
Чрезмерное увлечение едой, которым страдают (или наслаждаются) люди с синдромом гурмана, наверное, крайний случай, но все мы начинаем думать о пище, если какое-то время оставались без нее. Ученые, изучающие чувство голода, недавно открыли участки мозга, которые контролируют это ощущение.
* * *
Дон Кихот назвал голод la mejor salsa del mundo – лучшим в мире соусом. Оксфордский словарь английского языка определяет голод как «неприятное или болезненное ощущение, вызванное необходимостью в пище». Голод часто сопровождается болью или урчанием в желудке, а еще слабостью, сухостью во рту и – уж простите, дотторе Бенедетти, – головной болью и потерей сосредоточенности. Приступы голода достигают своего максимума в полдень даже без подсказки часов. (Боль в желудке – это одно, урчание – совсем другое. Оно бывает вызвано усилением моторики желудка и тонкой кишки вне зависимости от того, пустые они или полные. Еда просто приглушает урчание.)
Когда-то люди верили в то, что потребность в еде «рождается» в желудке. Однако великий невролог XIX века Чарльз Шеррингтон доказал, что чувство голода испытывают и те люди, у которых желудок удален. Так что искать источник этого чувства пришлось в другом месте. Недавнее нейроимиджинговое исследование показало, что голод существенно мешает работе мозга[133]. Любопытно, что у мужчин и у женщин активируются разные участки мозга. Ученые Национального института здоровья США при помощи позитронно-эмиссионной томографии исследовали мозг 22 мужчин и 22 женщин после 36-часового голодания, а затем после приема жидкой пищи, которая утолила их голод. Во время голодания у всех участников эксперимента наблюдался более активный приток крови к гипоталамусу – участку мозга, который отвечает за психологическую реакцию на голод. Однако у голодных мужчин сильнее, чем у женщин, активировались паралимбические системы мозга, которые управляют эмоциями, а затем, после насыщения, – лобная зона коры головного мозга, отвечающая за чувство вознаграждения. Это позволило ученым предположить, что мужчины получают от еды большее удовлетворение, чем женщины. Я в этом сомневаюсь, хотя мои знания, безусловно, очень ограниченны.
Голод – это одно; аппетит, желание поесть – совсем другое. Хотя они часто совпадают, все мы знаем, что аппетит может прийти и без голода. Многие из нас соблазняются едой задолго до того, как желудок чувствует пустоту, потому что пища привлекательно выглядит или пахнет. Или потому, что уже полдень, и пора пообедать, и кто-то принес нам жареной форели. Или
