его руководители растерялись и в ноябре решили вновь передать власть прежнему губернатору при условии амнистии всем участникам движения. Такое обещание им дали, но вскоре после занятия Кито войсками, прибывшими из Лимы и Боготы, начались массовые репрессии против всех лиц, причастных к восстанию.
В сентябре 1809 г. заговор против колониальных властей возник в одном из крупных центров Новой Испании— Вальядолиде. Его участники, в большинстве офицеры, а также некоторые представители низшего духовенства, заручившись поддержкой вальядолидского гарнизона, разослали эмиссаров в окрестные города. Чтобы привлечь на свою сторону индейцев, они обещали отменить подушную подать. Восстание было назначено на 21 декабря, но за неделю до намеченного срока один священник, которому стало известно о существовании заговора, донес о нем властям. Заговорщики оказались в тюрьме.
Таким образом, вследствие нерешительности и неорганизованности испаноамериканских патриотов власть продолжала оставаться в руках колониальной администрации. Но положение ее становилось все более непрочным, особенно в связи с новыми событиями в Испании.
Серьезные поражения испанских войск в метрополии (начало 1810 г.) и оккупация большей части страны французскими интервентами свидетельствовали о полном бессилии Регентского совета (сменившего к тому времени Центральную хунту), который формально выступал, как и хунта, от имени Фердинанда VII[13]. Известия об этих событиях послужили сигналом к началу восстаний в различных районах Испанской Америки. В апреле — июле в крупнейших колониальных центрах Каракасе, Буэнос-Айресе, Боготе, Кито, а вслед за тем и в других городах патриоты свергли испанское господство и к власти пришли революционные хунты. В сентябре освободительное движение охватило Новую Испанию и Чили.
Так началась война за независимость испанских колоний, которая приняла чрезвычайно затяжной характер и длилась до 1826 г. Эта война являлась не просто конфликтом между Испанией и ее заморскими владениями. Значение ее несравненно шире. Судьба испанских колоний, как уже указывалось, весьма интересовала великие державы. Англия считала выгодным для себя их отделение от метрополии, рассчитывая получить таким образом новые рынки. США хотели превратить Испанскую Америку в сферу своего влияния. Напротив, Священный союз в течение ряда лет разрабатывал планы вооруженной интервенции с целью восстановления владычества Испании на Американском континенте.
В ходе войны за независимость обозначились четыре основных региональных комплекса: 1) Новая Испания и Центральная Америка, 2) северная часть Южноамериканского континента, 3) вице-королевство Рио-де-ла-Платы, 4) тихоокеанское побережье Южной Америки. События, происходившие в каждом из этих районов, были почти или совсем не связаны между собой, особенно на первом этапе освободительной войны (1810–1815).
ВЕНЕСУЭЛЬСКАЯ РЕСПУБЛИКА
Раньше всего революционное движение охватило север Южной Америки, где главным очагом его явилась Венесуэла. Утром 19 апреля 1810 г. в ее столице Каракасе вспыхнуло народное восстание. На срочно собравшееся заседание кабильдо был приглашен генерал-капитан Эмпаран. Один из руководителей патриотов каноник Хосе Кортес Мадарьяга — верный единомышленник Миранды, давно поддерживавший с ним тайные связи, — решительно потребовал отставки генерал-капитана. Эмпаран пытался возражать, по, выйдя на балкон и увидев бушующую на площади толпу, криками выражавшую свою ненависть к нему, уступил.
К власти пришла Верховная правительственная хунта, поминально выступавшая от имени Фердинанда VII. Она обратилась к населению других испанских колоний с призывом свергнуть иго колонизаторов и направила за границу своих уполномоченных с заданием заручиться поддержкой иностранных держав. Особые надежды хунта возлагала на переговоры с британским правительством, для ведения которых в Лондон выехали венесуэльские представители во главе с молодым офицером Симоном Боливаром.
Боливар родился в 1783 г. в одной из самых знатных и богатых креольских семей Каракаса. Рано лишившись родителей, Симон остался на попечении своей няни — негритянки Иполиты. В дальнейшем на формирование его мировоззрения большое влияние оказали воспитатель — выдающийся просветитель Симон Родригес, а также пребывание в Европе (1799–1806), где он юношей непосредственно познакомился с прогрессивными идеями той эпохи и встречался со многими передовыми людьми своего времени. По возвращении на родину Боливар сразу же примкнул к освободительному движению и принял деятельное участие в свержении испанского господства в Венесуэле.
Широко образованный человек, блестящий оратор и публицист, остроумный собеседник, он обладал в то же время незаурядным полководческим талантом и исключительной силой воли. Страстный любитель развлечений, заядлый танцор, знаток французской кухни и тонкий ценитель вин, Боливар способен был в случае необходимости преодолевать любые трудности, стойко переносить всевозможные лишения, голод и жажду, холод и усталость. Он сохранял бодрость духа и не унывал в самых, казалось бы, безнадежных ситуациях.
Прибыв в Англию, Боливар и его коллеги пытались убедить британские правящие круги помочь венесуэльским патриотам. Но их миссия не увенчалась успехом. Им удалось лишь закупить оружие, и в декабре 1810 г. Боливар вернулся в Каракас. Вскоре сюда, после почти 40-летнего отсутствия, приехал из Европы и Миранда. Он поселился в доме Боливара, сразу же ставшем центром притяжения для патриотов. Здесь 60-летнего ветерана освободительного движения посещали многие старые борцы за независимость Венесуэлы и революционная молодежь. Все они видели в нем мужественного революционера, непримиримого противника испанской монархии, легендарного героя, овеянного славой сражений Великой французской революции. Популярность Миранды быстро росла.
Именно поэтому к нему с недоверием и неприязнью относились руководители Верховной хунты, стремившиеся избежать революционных потрясений. Признавая на словах заслуги Миранды и присвоив ему высокое воинское звание генерал-лейтенанта, они в то же время старались не допускать его к активному участию в государственных делах, а тем более к какому-либо из важных ключевых постов. Хотя богатый политический опыт, обширные военные познания и бесспорный авторитет Миранды несомненно весьма пригодились бы патриотам, его упорно игнорировали.
Не имея возможности непосредственно влиять на политику правительства, Миранда и его единомышленники действовали в этот период главным образом через «Патриотическое общество», основанное еще в августе 1810 г. с целью стимулировать развитие сельского хозяйства. Однако вскоре после возвращения Миранды общество превратилось в своего рода политический клуб, объединявший широкие слои населения (включая свободных негров и мулатов). Здесь часто происходили бурные дискуссии по актуальным, злободневным вопросам. Миранда, избранный вице-председателем «Патриотического общества», с марта 1811 г. фактически являлся его признанным главой, а в мае того же года официально занял пост председателя. Значительную роль играл в обществе и молодой друг Миранды Боливар.
К этому времени большая часть Венесуэлы была уже освобождена от испанцев, однако некоторые провинции (Коро, Маракайбо, Гвиана) еще продолжали оставаться под контролем колониальных властей. Между тем каракасская хунта, где преобладали консервативно настроенные представители креольской знати, не вела решительной
