голосе:
— Это правда, что у тебя нет ни жены, ни любовницы?
Сказать, что он больно ударился об этот вопрос — это не сказать ничего. Она смотрела в его затуманенные желанием глаза и ждала.
— Нет, — четко и громко произнес Александр.
— Я хочу тебя, зачем мне жена или любовница?
«Все-таки у него шикарный голос», — подумала она и засмеялась:
— Вопрос не об этом.
Но он уже пришел в себя:
— Об этом… у меня сейчас все об этом…
Теперь соблазнял и не отпускал он. Медленно, круговыми движениями растирая ей спину, он наклонил ее к столу, в поисках точки опоры и горячо зашептал:
— Я хочу только тебя…
И тут зазвонил телефон.
— Черт! — выругался он и шагнул в сторону, а она вскочила и, будто оправдываясь, проговорила:
— Это, наверное, бабуля…
ГЛАВА 7
Она отвернулась от него, он со вздохом оперся на стол и провел рукой по волосам. Нога болела, но вполне терпимо. Он сосредоточился на этой боли, ухватился за нее, как за спасительную соломинку. Всего остального для него было чересчур — слишком велико было желание находиться рядом, смотреть, целовать, слушать, наслаждаться ею…
Он почти не слышал, о чем она говорит по телефону, но вдруг уловил в ее голосе тревожные нотки и прислушался к разговору. Аля повернулась к нему, и он заметил растерянное выражение ее лица:
— Это Виталик. Он не может достучаться до бабушки, — и снова обращаясь к Виталику, проговорила: — Алло, послушай, там, за диким виноградом, маленькая калитка. Ты можешь пройти туда. Пожалуйста, поскорее.
Она очень сильно тревожилась. Александр подошел к ней и успокаивающе погладил по плечу.
— Подожди, не волнуйся, может, бабуля просто слушает музыку или крепко спит?
— Нет-нет, бабушка спит очень чутко. И, конечно же, не слушает музыку чрезвычайно громко.
Аля усмехнулась, но видно было, что она сильно нервничает. Снова раздался звонок. И вместе с ним паника липким туманом затопила комнату.
— Алекс, что делать, бабушка лежит на полу, без сознания, — прошептала девушка, рука с трубкой безвольно повисла.
Глаза ее в тот же момент наполнились слезами, и Александр шагнул еще ближе, прислушиваясь, что говорит Виталик, но тут в мозгу словно молния промелькнула мысль — а что, если у бабушки перелом, а если инсульт… А что, если вдруг инфаркт — людей с инфарктом нельзя трогать, ни в коем случае. Он не знал, откуда ему известны такие факты, но в тот же миг спасение Алиной бабушки стало для него очень важным.
— Стой! — закричал он так, что Аля чуть не выронила трубку, — пусть не трогает ее! Возможно, ее нельзя шевелить!
Аля приоткрыла рот, она видела его целеустремленный строгий взгляд, но сквозь испуг плохо соображала, о чем он говорит.
А у Алекса внезапно возникло предчувствие чего-то безвозвратного и непоправимого, он выхватил трубку, услышал задыхающийся голос Виталия. И стараясь успокоить как себя, так и окружающих, заговорил спокойным строгим голосом:
— Алло, Виталий. Послушай, она дышит?
Александра дрожащей рукой схватилась за горло, он отвернулся от нее и снова заговорил:
— Послушай ее дыхание… Да-да, дышит, — он мельком глянул на девушку.
Она стояла, с надеждой и мольбой глядя на него.
— Виталик, — продолжил Александр, возьми полотенце, скрути валик и аккуратно подложи под голову…
— Только, пожалуйста, осторожнее, — прошептала Аля.
— Да, осторожней, и ни в коем случае не ворочай и не поднимай ее, прошу, Виталик, ты понял, брат? И давай, вызывай скорую.
Послушав еще немного, что говорила трубка взволнованным голосом Виталика, с нажимом произнес:
— Потерпи. Мы сейчас прибудем!
Аля забегала по дому, собирая вещи, а в голове ее бил набат: «Скорее! Скорее!» И лишь на мгновение мелькнула мысль — как хорошо, что я не одна, я б умерла от страха!
Александр, не глядя на Алю, шнуровал ботинки. Только раз он взглянул на ее расстроенное лицо и покачал головой. Как же она испугалась. Конечно, бабушка — единственный родной человек, и ей сейчас требуется помощь. Ни на минуту, ни на долю секунды у него не возникло даже мысли, отстраниться, отойти, позволить Александре решать все самой, хотя сам всю жизнь проповедовал политику невмешательства в чью-либо судьбу, сейчас он не мог остаться равнодушным. Ему некогда было искать причины своих поступков, он привык действовать по наитию, в соответствии со своим чувством долга и принципами.
Аля продолжала бегать по дому, приговаривая:
— Что делать, что же делать?
Он встал и преградил ей дорогу.
— Александра. — Его голос был строг и нежен одновременно, — очнись и прекрати истерить. Как вызвать скорую?
— Не знаю. Она вечно поломана у нас, даже не уверена, что они приедут!
— Значит, звони подругам или коллегам с работы, проси, чтоб везли дежурного врача, есть же у вас кто-то с машиной…
Ее глаза загорелись надеждой.
— Да-да, конечно, позвоню, но сейчас я должна бежать к ней!
— Звони, потом побежим!
— Я должна быть рядом, — снова забормотала испуганная девушка.
Он резко одернул ее и протянул телефон:
— А ну-ка прекратить стоны! Звони!
Она долго дозванивалась до больницы, растерянно шагая по дому, в поисках куртки, ключей, еще каких-то мелочей. Он так и стоял посреди комнаты, сберегая силы и понимая, что о боли в ноге придется на время забыть…
Наконец, она дозвонилась. Как ни странно, скорая была в рабочем состоянии и даже не на выезде. Аля сквозь зубы проговорила адрес и выскочила на крыльцо, как будто совершенно позабыв об Александре. Ее мысли и чувства от испуга были как в тумане. Ей просто хотелось как можно быстрее оказаться там, рядом с ней, ее единственной бабушкой и хоть чем-то помочь.
Алекс поспешил, прихрамывая, следом за перепуганной девушкой и, отобрав у нее ключи, сам запер дом. Тут до нее дошло, что он все-таки довольно сильно хромал.
— Послушай, ты же еле ходишь, а как же твоя нога?
— Она пока не отвалилась, — пошутил он, — а значит, я еще могу ею пользоваться.
— Но… — она хотела предложить ему остаться, хотя подсознательно приняла его помощь, понимая, что одной ей никак не справиться.
Но он уже взял руководство по спасению бабушки в свои руки. И постепенно паника уступала место благодарности, сейчас без него, его строгого тона и спокойного голоса, она просто сошла бы с ума.
— Тс-с, никаких «но». Далеко живет твоя бабушка?
— Нет, — запинаясь от нахлынувшего чувства облегчения, проговорила Аля, — точнее не совсем, через две улицы, но можно сократить по переулкам.
Он спустился с крыльца, взял ее за руку и крепко стиснул:
— Значит, надо сократить по
