ошарашил. На секунду я замер, потом развернулся к нему.
— Что ты сейчас сказал?
— Из Ризомы, говорю, к нам попал. Я прав?
— Допустим, — я скрестил руки на груди и встал неподалеку. — А ты знаешь, что такое Ризома?
— Да кто бы знал! — суетливо махнул рукой второй пожилой мужчина. — Может ты нам расскажешь?
Только сейчас я рассмотрел его внимательнее. Полноватый, низкорослый. Длиннющие седые усы, пара золотых зубов.
— С чего такие предположения? — Я изогнул бровь.
— С того, — продолжил Лебедев, — что у тебя все на лице написано. Ты даже не был уверен, в какой стране находишься. Зато джинсов таких чудных у нас не встретишь.
— Да и носков тоже, — заметил второй собеседник, но скорее в шутку, чем серьезно.
Носков? Только сейчас опомнился: на мне были серые носки с динозаврами, держащими по кружке пива. Когда Генка выдавал мне сандалии, внимания на это не обратил. Оно и к лучшему.
— Давайте к сути, — устало поторопил их я. — Как в Ризому вернуться?
— Спросить у того, кто там был, — засмеялся второй дедок, и Лебедев подхватил смех.
— Иваныч, не глумись над парнем. Нам с ним еще кров делить, — протянул Лебедев, затем обратился ко мне. — Садись, Думер. Не в том ты состоянии, чтобы стоять.
— Расскажите про Ризому, — потребовал я, присаживаясь неподалеку от Лебедева.
— А ты нам что взамен? — хитровато спросил Иваныч.
— А я вам подробности завтрашней стрелки, на которую готовятся Генка и Ассоль, — сходу соврал я.
Информация о месте, в котором погиб мой отец, была для меня крайне важна, а с остальным как-нибудь разберемся. К тому же он говорил, что это некое междумирье. А это значит, что мне нужно именно в Ризому.
— О как, — удивился Лебедев. — Ну, насчет Ассоль ты явно что-то спутал.
— Ее никогда не берут на стрелки, — подтвердил Иваныч. — Сама же в рабынях ходила.
— И стала смотрящей?
— Ага, — кивнул Лебедев. — Ассоль у нас любят. Она хоть и строгая, но вся ее строгость надуманная и показушная. Все время старается выслужиться перед начальством.
— Да было б иначе — давно б в других местах находилась, — вставил Иваныч.
— И в каком же?
— Знамо в каком, — продолжил тот. — Шрам всех малолеток только для одного готовит. Дорого продать.
— Девственность, — авторитетно добавил Лебедев и уточнил: — Дорого продать девственность. Сами по себе девки не то чтобы дорогие… Шрам ищет покупателей, готовых брать их сразу в жены.
— То бишь в другое рабство, — метко заметил Иваныч.
— Ну вот хозяева и ждут, когда те подсозреют немного, — продолжил Лебедев. — Но Ассоль как-то за место зацепилась, инициативу проявила. Вот Шрам и пришел к выводу, что пока ее смотрящей держать выгоднее. Много той работы делает, на которую его тупые шестерки едва способны. Она успевает то, что раньше на ее месте трое лбов таких делало.
Собственно, вот оно и прояснилось. Ассоль всячески стремилась показать свою необходимость здесь, дабы ее не продали какому-нибудь арабскому шейху — или кому хуже. А покупателя на нее все равно найдут как пить дать — вопрос времени.
— Ладно, — сказал я. — Давайте к Ризоме.
— Ничего толкового ты не узнаешь, — пожал плечами Лебедев. — Ризома — это как черная дыра: теоретически она есть, а на практике никто не видел.
Мысленно я припомнил, что в моем две тысячи двадцать втором вопроса о черных дырах не стояло — их фиксировали телескопы. Но в этой реальности могло быть иначе.
— Зато явственно заметны ее проявления, — многозначительно продолжил старик. — Доподлинно известно лишь то, что Ризомой зовут пространство, из которого в наш мир проваливаются существа, совершенно чуждые нашей природе. Монстры. Случается это редко, место Прорыва всегда разное, но одаренные давно научились их фиксировать и все зачищать. Чей род больше зачистит монстров, на тем больше привилегий и наград он может рассчитывать со стороны императора.
Лебедев замолчал, тогда второй дедок вставил:
— Причина этого… феномена до сих пор неясна, как и неясно появление первых одаренных.
— Ну, слухи-то ходят, — задумчиво проговорил Лебедев, постукивая пальцем, — что, мол, встречали людей из Ризомы. Теорий много на этот счет. Среди них есть и такие, что, мол, где-то за Ризомой есть параллельный мир, похожий на наш.
Да уж. Звучит нелепо, но обнадеживающе — шанс вернуться домой все же имеется. Некоторое время я еще поспрашивал о Ризоме и о таинственных людях в пальто, но никакой конкретики не получил. Лебедев намеренно сворачивал разговоры. Он явно знал больше, и скользкие ответы вроде «поди да узнай» и «знал бы прикуп, жил бы в Ризоме» только нагляднее показывали, что дедок темнит. Или скорее не хочет разбрасываться словами, может надеется выменять остальную информацию позднее — на что-нибудь более ценное. Иначе зачем ему что-то скрывать?
— А с Царем ты зря сцепился, — как бы невзначай в очередной сменил тему Лебедев. — Он на улицах Лиговки вырос, по-другому не может. Тем не менее, парень он толковый. Бывало, чуть ли не за всю бригаду пахал и за наших заступался.
— Мне-то что с того? Он угрожал и выделывался, за то и получил. И еще получит.
— А ты на провокации не ведись. Вам бы обоим понты свои подальше запихнуть, и сработаетесь за милую душу. Ты знаешь, как он попал сюда?
— Откуда бы мне знать? — равнодушно ответил я.
— Наперстничеством он занимался. И занимался очень умело. Вот только когда люди Медведевых начали с его команды за крышевание взымать, он решил съехать с темы, заодно и их конкурентам сдать. Вот и нашли ему применение получше.
— Да тут кого ни возьми, — весело сказал Иваныч, — все где-то косякнули.
Я пришел к выводу, что Иваныч не умеет говорить без смеха. Абсолютно любая тема вызывает у него улыбку.
В хату вошел мужчина средних лет. Лебедев поддержал собеседника и подхватил инициативу:
— Вот Мишаня, например, у Медведевых шестеркой ходил. До тех пор, пока однажды не прокололся с заказухой. Наследил. Полиция и тайная канцелярия на него быстро бы вышли — оставалось либо убрать, либо сюда спрятать. Повезло, что выбрали второе.
— Ух как повезло! — язвительно буркнул упомянутый Мишаня и улегся на свою койку, отвернулся к стене. — А ведь сперва в уши долбили: «Потерпи, Мишаня, это для твоего же блага, временно на дно заляжешь, потом выйдешь».
— Кто ж знал, что дно окажется не фигуральным! — захохотал Иваныч, хлопая по колену. — Ну так и я сам аналогично: работал с воровайками-угонщиками на князя Кипарисова. Все чисто было, не придраться. А потом ребята угнали машину не того человека, и Медведевы половину клана зачистили. Ну, зато теперь бухло покупать
