«Несколько дней назад его съел дракон. Ты помнишь других, кто прилетал сюда? Дах, Кэйл и их пары?»
Я размышляю, но имена для меня ничего не значат. Неужели я знал их и забыл? Или они совершенно незнакомы? Меня бесит, что ответа нет. «Я не помню. Это было недавно?»
«Ага. — Ее мысли одновременно ироничны и печальны. — Несколько дней назад. Сразу после этого я пришла… навестить тебя». — Ее мысли застенчивы, и между нами мелькает картинка, как она седлает меня. Ее мысли быстро снова отвлекаются от этого и сосредотачиваются на чем-то другом. Ее родной брат. Она полна решимости не думать о том, что произошло между нами.
Я не знаю, нравится ли мне это. Я планирую напоминать ей — часто, — что она моя.
Но мысли моей пары по-прежнему сосредоточены на ее брате, и боль внутри них растет. «Мой брат напал на драконов и проиграл. Хотя я не могу сказать, что он этого не заслужил. Бойд не был приятным человеком».
Он не был милым, но Эмме все еще больно теперь, когда он погиб. Она чувствует себя ответственной. Печальной. Несостоявшейся. Мне хорошо знакомы эти чувства — они мои постоянные спутники с тех пор, как это место украло мой разум и мои воспоминания. По крайней мере, у нее есть родственники. «Ты имеешь права грустить из-за того, что он умер».
«Мне не следовало бы этого делать. Как я уже сказала, он был ужасен и причинил больше неприятностей, чем того стоил. Но да, я все еще чувствую себя плохо. И, как ни странно, я скучаю по нему. Я скучаю по тому времени, когда мы были детьми и дружили, до того, как все превратилось в дерьмо».
Я продолжаю копаться в ее мыслях, сосредоточившись на негодовании, окутывающем ее мысли. Может быть, это мое собственное безумие заставляет меня стремиться к этому, но я ничего не могу с собой поделать. «Твой родственник — это причина, по которой ты сейчас здесь? Почему ты оказалась в ловушке?»
«Ага. Я пряталась, но его головорезы прорвались в мой район, и теперь я застряла здесь с кучкой идиотов Азара. Это дерьмовая ситуация, но мне также совершенно ясно дали понять, что мне не позволено уходить».
«Почему другие контролируют, уйдешь ты или нет? Ты тоже прикована цепью?» — Я не чувствую этого в ее мыслях, но, возможно, я как-то упустил это из виду. Мой собственный гнев снова начинает пробуждаться, красная дымка окутывает мой разум.
«Я не прикована цепью. Все в порядке. — Ее мысли успокаивают, так успокаивают. — Сохраняй спокойствие, Зор. Я здесь».
«Спокойно. Спокойно. Я попробую».
«Может быть, ты не будешь спрашивать меня о вещах, которые могут тебя разозлить? — поддразнивает она, снова с оттенком юмора в своих мыслях. — Я остаюсь, потому что знаю, как мужчинам нравится эта работа. Они никому не доверяют. Если я исчезну, они решат, что это потому, что я убегаю от них по какой-то причине, и придут за мной. Я должна остаться. Просто так рассуждают кочевники».
«Кочевники?» — эта мысль мне незнакома.
«Те, у кого нет дома. Их выгнали из других фортов за плохое поведение».
Ее мысли рассказывают мне о человеческих гнездах, и я посылаю ей проблеск понимания, давая понять, что мы на одной волне. «Мои люди тоже собираются в группы для общения. Почему ты не в одном из этих гнезд?»
«Я? Наверное, я просто не из тех девушек, которые любят форты».
Однако дело не только в этом. Она скрывает от меня правду. «Я в твоих мыслях, моя половинка. Я могу сказать, когда ты что-то скрываешь».
Я чувствую, как она мысленно пожимает плечами, так же сильно, как и то, что она движется, приближаясь ко мне. Ее глазами я вижу, что она проходит через одно из странных квадратных гнезд — здание — и направляется к другому. Ближе ко мне. Я раздуваю ноздри, но не чувствую ее запаха. Ещё нет.
«Знаешь, нам есть что еще обсудить. Например, я действительно твоя пара? Разве это не то обсуждение, которое нам нужно провести в первую очередь? И почему ты чувствуешь, что получаешь доступ ко всему, что есть в моей голове, только потому, что решил, что ты моя пара? Мне позволено иметь свои секреты. У нас есть эта ментальная связь, потому что я здесь, чтобы спасти тебя. Я несу за тебя ответственность. Не проси меня о большем, Зор, потому что я не уверена, что смогу так».
Ее слова злят меня. Она не моя пара? Конечно, это так. Разве она не предъявила права на меня точно так же, как я предъявил права на нее? Я отдал ей свое семя…
…и она отвергла это. Оставила меня и смыла это с моего тела, как будто это не было сутью того, кто я есть. Рычание, зарождающееся в моем горле, яростно нарастает.
«Зор? Ты в порядке? Я получаю от тебя много кровожадных мыслей».
«Я в плену у дураков, которым нужно вырвать глотки, — говорю я ей. — Нет, я не в порядке».
«Думаю, это был глупый вопрос. — Ее мысли кажутся извиняющимися. — Мне жаль».
И теперь ей больно. Мое разочарование нарастает до тех пор, пока я не могу этого вынести. Желание увидеть ее, ощутить ее запах наполняет меня внутренней потребностью, и я низко рычу, извиваясь в своих оковах. Мужчина-человек поблизости что-то кричит мне, но я игнорирую его. Он не имеет значения. Пусть он придет и попытается заставить меня замолчать — я разорву ему глотку зубами, даже в таком виде.
«Я почти на месте, — Эмма посылает мне сообщение. — Пожалуйста, наберись терпения еще немного».
Я слышу какой-то звук. Открывающаяся дверь, понимаю я, комбинируя ее мысли с моими визуальными сигналами. Я закрываю глаза, чтобы сосредоточиться на том, что она видит, воспринимать мир ее взглядом, поскольку я здесь, внизу, в ловушке. В комнату врывается волна свежего воздуха, а вместе с ней и густой аромат маскирующих запах духов Эммы.
«Я задыхаюсь от этого запаха».
«Извини, — кротко шлет она. — Я должна была так сделать».
Если это то, что я должен вытерпеть, чтобы найти под этим ее запах, я это потерплю. Даже сейчас, когда воздух колышется, я улавливаю намеки на истинный аромат Эммы, и это наполняет меня радостью… и голодом. «Иди, сядь со мной», — требую я, изо всех сил пытаясь разглядеть ее поверх края странной, бледной ямы, на дне которой я нахожусь.
«Скоро буду там. Просто позволь мне поговорить с Арти и рассказать ему, что я делаю».
— Привет, — радостно говорит моя Эмма и обращается к мужчине, стоящему у входа с огнеметом в руках. Тот, кто так часто кричит на меня, чтобы я молчал. Арти. Он боится меня и звуков, которые я издаю, — вот почему он так крепко сжимает свое оружие — огнемет. Я запоминаю его лицо в ее мыслях, потому что я разорву ему глотку, если увижу его и буду свободен. Уродливый. Большой нос. Лохматые брови. Маленький рот. В высшей степени мерзкий.
«Я запомню его».
«Прекрати это, — говорит мне Эмма. — Ты меня отвлекаешь».
Мужчина — Арти — требует знать, что моя Эмма делает здесь, у бассейна. Бассейн… так вот где я нахожусь. Представление о том, что такое бассейн в воображении Эммы, не соответствует моему окружению. Здесь нет воды.
«Опустошенный бассейн, — отвечает мне Эмма. — Теперь позволь мне сосредоточиться».
Она мило улыбается Арти.
— Поскольку вчера я была больна, я пытаюсь не сильно напрягаться и делаю некоторые дела по хозяйству. Кэрол поручила мне покормить дракона.
Он что-то бурчит в ответ и спрашивает Эмму, не пососет ли она его член, когда закончит со мной, как всегда делает Кэрол.
Отвращение заполняет мысли моей пары.
— Эм, нет? Используй свою чертову руку.
«Я передумала, Зор. Ты можешь полностью убить этого человека».
Я улыбаюсь, обнажая свои клыки. «С удовольствием».
— Я здесь не для того, чтобы заниматься чем-то таким. Азар никогда не говорил мне, что я должна это делать, просто я отчитываюсь перед ним и ни перед кем другим. — Она сохраняет свой голос спокойным и ровным.
