только совсем маленькая часть стебля была над водой. Так целый день и пролежал в воде. Из рассказа я понял, что его спасло — это наличие стебля камыша полого внутри и через который он мог дышать и станок пулемета Максим с самим телом пулемета, не было только щитка. Щиток он тянул на себе уже. Ставок не был глубоким — где-то по грудь и что бы не всплыть на поверхность — он держался за пулемет Максим, который не бросил. Вот так он и смог выжить, когда остальные погибли.
Снова наше время.
Вспомнив рассказ прадеда, я бросился к воде. Обычная местная речка в буше. Хорошо хоть ещё не сухой сезон и там есть какая-то вода. У меня не было с собой пулемета Максим и груз для удержания под водой — только две винтовки. Хватит этого или нет я не знал, но больше всё равно ничего не было. Что-то типа тростника на берегу росло. Но у меня было и получше пара трубочек — соломинок из кафе из города. Практическое испытание показало — трубочки слишком заметно. Тогда в ход пошел тростник и трубочки вошли в полую сердцевину тростника. Суду по шуму — лагерь окружен и меня окружает несколько сотен человек. У меня было два возможного выхода. Героически умереть или попасть в плен, либо прятаться в реке. Я спрятался в реке. Две винтовки в качестве груза, этого, конечно, мало. Двумя штык- ножами я зацепился за илистое дно и затих. Течением медленно уносило взбаламученную воду вниз по течению, сверху над водой только кончик тростника. И я зацепившийся за дно и су-а пиявки, которые немедленно подобрались ко мне и стали пить мою кровь. Так и сидели под водой- я и несколько десятков пиявок, которые с удовольствием пили мою кровь. Я свой выбор сделал — пусть мою кровь выпьют пиявки, но в плен я не пойду. На площадку, которую мы подготовили для походного лагеря вывалилось сразу очень много людей. Я не мог видеть, но через реку шли и шли люди.
Здесь на полянке остались руководители загона и устроили полевой штаб по загону меня. Только вот моих следов они не нашли. На поляну принесли тела убитых членов патруля. Понятно только тела троих и теперь окрестности вытаптывали в поисках последнего оставшегося в живых членов патруля. Старший китайский инструктор — не мог понять куда я смог исчезнуть. И потому стали вырубать растительность в радиусе километра. Третья же цепь стояла на месте и ждала, когда из зарослей выскочит белый человек загоняемый группами очистки буша. В этих масштабных мероприятиях шло время. Меня найти не могли, и обстановка накалялась. Почти три тысячи боевиков, три цепи прочеса местности. Три трупа указывали на то, что патруль был здесь. Но где четвертый участник патруля. Никакие усилия по поиску не дают результатов. Так прошло почти пять часов. От потери крови у меня уже кружилась голова и уходило сознание. Но я держался из всех сил. Вот они — боевики и уходят. Я всё равно сижу под водой. Ведь вполне возможно это ложный отход и теперь в кустах вокруг засада.
Да я был прав оставалась засада и меня ждали. Но по мнению китайцев я сидел в укрытии под землей. Откуда здесь появилось такое укрытие — не ясно. Но китайцы накрутили сами себя. Мол нет четвертого члена патруля, за которым они и шли. Значит здесь засада и надо уходить. И всё равно оставили пару групп в засаде и те ещё час сидели и ждали, когда я появлюсь из укрытия.
Затем все снялись и быстро ушли. Я просто всплыл на поверхность и пополз на берег. На берегу собрал хворост и развел огонь. Затем стал переодеваться. Герметически закрытый мешок со снаряжением я успел прикопать на берегу. Теперь я грелся у костра и приводил себя в порядок. Приходилось одновременно счищать с себя пиявок, которые пили мою кровь и теперь наступило возмездие и одновременно обрабатывать свое тело от мух и мошек. Если судить по моему рассказу я прямо-таки смог и пиявок очистить и защищать себя от летающих кровопийцев. Нет, к сожалению, только пиявки были уничтожены. Летающие твари могли нападать на меня. Хоть я пытался защищаться. Тела моих товарищей боевики унесли с собой. Рацию и прочее тоже забрали. У меня была винтовка и патроны. Немного еды и воды. И мне надо было выйти к своим. Идти предстояло примерно двадцать миль. Там в тайнике была рация и я мог вызвать по аварийной связи помощь.
Двадцать миль — это немного, когда ты в полном порядке и не один. Когда ты один идешь по территории буша — неожиданности и практически всегда неприятные и опасные неожиданности появляются всегда и часто. Но сегодня я шел без приключений. Прорубая себе проход в кустарнике я размышлял и не мог понять, зачем на обычный патруль было такое массовое нападение. Несколько тысячных колонн боевиков ЗАНЛА — это было слишком много, избыточно много для обычного патруля САС. Мелькнула мысль — китайцы пришли за мной. Они каким-то образом узнали, что я из другого времени из будущего и решили взять меня в оборот и выяснить всё, что мне известно о будущем. Но откуда они могли получить такую информацию, о том, что я из будущего времени никто здесь не знает. Я обычный военнослужащий армии Родезии и никаких секретов не знаю. Только одно может заинтересовать китайцев — история уничтожения лагеря боевиков ЗАНЛА. Но что китайцам до боевиков, этого добра полно. Может мы могли увидеть в том лагере, что-то очень важное, но мы всё там уничтожили и сожгли. Да и не видел я там, чего-то там совсем секретного. Ладно вернусь на базу и уже там буду думать о всех странностях этого боя.
Не знал я только одного, место нахождение средств аварийной связи известно китайцам. Те двое из штаба слили не только — где наш квадрат действий, но и способы аварийной эвакуации и теперь у тайника со связью засада и меня ждет вся эта китайская братия. И я не смогу уйти от места спасения. Место спасения и связи оказалось местом захвата в плен. Негров уже не стали привлекать к засаде у места аварийной связи и засаду ставили китайцы.
Глава 7
Сознание плыло и передвигаться становилось всё труднее и труднее. Через некоторое время я уже не мог передвигаться
