В дверях показалась коренастая фигура. Включился яркий свет.
– Здравствуй, Узтемир, – вошедший поздоровался.
Это был молодой киргиз, когда он произносил слова, его правая бровь чуть-чуть вздергивалась.
– Ну, привет, Абуджафар, – «пастух» встал, обнял молодого человека, – ты всегда появляешься быстро и в ореоле света.
– Все правильно, ведь меня так и зовут.
– Э, тебя назвали по-арабски, – сказал Узтемир, – просвещенные были твои родители. Хотя, конечно, можно было и наше имя выбрать. Вот у меня – наше имя.
– Знаю, Узтемир – «Железный»! А когда я родился, над юртой появился небесный камень. И меня бы могли назвать Асман Телосунун Жерге Тушкон Сыныгы… А по-арабски – короче… Ну, что там? Кто кого? Наши или казахи? – Абуджафар кивнул на телеэкран.
– Казахи вели. Теперь наши догнали. А как у нас дела?
– Хорошо. Ты, наверное, уже слышал по новостям?
– Телевизор – большая свалка. Мне надо чистые новости.
– Отель рухнул. У американцев была паника. У них на руках труп русского. Это станет надежным доказательством против России.
– А по телевизору ничего о русском военном не говорилось. Трупов смертников не обнаружили, – прищурившись, произнес Узтемир.
– Не понимаешь? Это они специально не разглашают. Такие дипломатические игры. У них все предусмотрено.
– Я вижу, раз ты смог оттуда вырваться.
– Не просто так меня назвали метеором, – улыбнулся Абуджафар, при этом у него дернулась правая бровь. – Да все просто на самом деле. Точный расчет. Я же закладывал взрывчатку, я же создавал направленный взрыв – и знал, куда и как пойдет ударная волна. Надо было пробежаться с определенной скоростью по определенному маршруту. Ну и заранее подготовить местность – проход в ограждении, мотоцикл в зарослях… Если есть деньги, мозги и упорство – ничего невозможного нет. Тем более я все смоделировал в своем ноутбуке, и, видишь, все получилось.
– Я знаю, что ты светлая голова, – похвалил Узтемир. – Ну, показывай, кого ты там привез.
Абуджафар вышел из вагончика. Через пару минут он появился с женщиной. Аккуратно держа под руку, чтобы та не споткнулась на ступеньках лестницы, парень ввел ее в вагончик. У женщины были связаны руки за спиной, а на голову надет холщовый мешок. По фигуре было видно, что женщина на шестом или даже седьмом месяце беременности.
– Вот. Доставили в целости и сохранности. Пришлось вколоть ей успокоительное. Для ее состояния – совсем безобидное, – сообщил Абуджафар.
– Сними это и развяжи ее, – резко сказал «пастух» Узтемир.
Абуджафар быстро исполнил приказ.
Евгения Анатольевна – жена майора Воскобойникова, – а это была именно она, – подняла глаза на Узтемира. Они были полны ужаса.
– Успокойтесь и присаживайтесь, – на чистом русском сказал «пастух». – Мы вас привезли к вашему мужу. Можно сказать, по его же просьбе. Вы только не волнуйтесь, – Узтемир увидел, что Евгения Анатольевна, глянув на лежавший на полу холщовый мешок, задрожала всем телом. – А это – меры безопасности, чтобы вы не смогли рассказать кому не следует, какой дорогой вас везли, – «пастух», а на самом деле, как поняла Евгения Анатольевна, – главарь бандитской организации, широко улыбнулся, показав белые крупные зубы.
– Вас никто больше связывать не будет, – уверил Абуджафар. – Выкрали вас под видом особистов для вашего же блага, потому что вас эти же самые особисты могли сделать приманкой, чтобы ловить на живца вашего же героического супруга. А это опасно – в таком-то положении. Не только для вас, но и для ребенка.
Евгения Анатольевна положила руки на свой живот. Из ее глаз потекли слезы.
– Тихо, тихо. Я сейчас.
Узтемир вышел из вагончика в ночь. Послышался отрывистый лай – хозяина поприветствовал его преданный пес. Через несколько минут Узтемир вернулся вместе с майором Воскобойниковым. Лицо того было безучастное и какое-то отрешенное.
– Ну, Дима, пляши! – сказал «пастух». – Посмотри только, кого наш Абуджафар тебе привез. Узнаешь?
– Женя! – Глаза майора оживились.
– Дима! – Евгения Анатольевна подошла к нему, провела ладонью по волосам.
А майор так и стоял как истукан, опустив руки, даже не делая попытки обнять свою жену.
– Это же я, твоя Женя-жена, – всхлипнула Евгения Анатольевна.
– Вижу, – и одними губами произнес: – Женя-жена.
Узтемир стоял рядом. Прищурившись, он внимательно наблюдал за этой сценой. Из глубины вагончика также внимательно за происходящим следил Абуджафар. Он не мог сдержать улыбки.
– Я с тобой, рядом, это правда. И наш малыш здесь, – шептала Евгения Анатольевна. – Мы так его ждали… Помнишь? Так долго не могли…
– Наш малыш, – только и повторил майор Воскобойников.
– Что они с тобой сделали, Дима?
– Ничего. Я прекрасно вижу, что ты здесь, и это очень хорошо.
– Просто хорошо? – не поняла Женя-жена.
– Да, это для меня и тебя, для всех нас очень хорошо.
– Что ж ты говоришь, Дима, – промолвила Евгения Анатольевна, – что ты говоришь?
– Да все правильно он говорит, – наконец вмешался Узтемир. – И вам, и ему, и нам – это очень хорошо. Он очень о вас беспокоился. Мы выполнили его просьбу – привезли вас. Теперь мы все будем работать дальше по нашему плану. И все будет отлично. Правда, Дима? – Киргиз похлопал Воскобойникова по плечу.
– Правда, – согласился майор.
– Так объясни это своей женщине.
– Теперь мне и тебе будет спокойнее, – сказал майор Воскобойников.
Евгения Анатольевна только тихо всхлипнула.
– Ладно, отведи свою жену в соседний вагончик и сразу же возвращайся, понял?
Майор взял жену за руку, помог ей спуститься по крутым ступенькам и повел куда-то в темноту.
– Э-э-э, а он придет? – засомневался Абуджафар.
– Вот мы и проверим. А ты, может, и ей закапаешь?
– Нет, это исключено, – запротестовал Абуджафар. – Препарат опасен для женщин и тем более беременных.
– Да ты что, такой добрый? – поднял брови Узтемир. – Может, будешь еще заботиться об их змееныше?
– Окситоциновые препараты вызывают преждевременные роды и вообще непредсказуемо действуют на женские мозги, ведь он влияет на гипофиз. А у них не то что у мужиков. Бабские мозги для науки темный лес. Вдруг станет воинственной амазонкой вместо покорной овечки…
– Ладно, я не много понимаю в твоих речах. Но мне главное, чтобы жена этого майора не была для нас опасной и вообще обузой.
– Будем держать ее на успокоительных. А беременная – это всегда обуза. Но это же твоя идея…
– Ты сам говорил, что препарат новый, мало проверенный. А вот родственные связи – проверены веками. За своего будущего ребенка мужчина сделает все.
В это время у Узтемира зазвонил телефон спутниковой связи.
– Подожди-ка.
«Пастух» вышел из вагончика.
Абуджафар взял из тумбочки овечий сыр, лепешку и начал жевать. И тут в дверном проеме показался майор Воскобойников. Выражение его лица было таким же отрешенным, как и прежде.
– Ну как, ты рад, что мы тебе привезли жену? – спросил Абуджафар.
– Да, я очень рад.
– Будешь сыр?
– Буду, – ответил майор и прошел в вагончик.
Абуджафар отломил российскому офицеру кусочек своего сыра и протянул половину лепешки:
– Держи.
– Спасибо, друг, – майор Воскобойников начал жевать. Теперь его лицо было гораздо более счастливым, чем при встрече с женой.
В вагончик вошел Узтемир – он был мрачный.
– Нам надо срочно срываться с места и съезжать отсюда, – торопливо проговорил он.
11
В центре отдельной палаты – комнате размером всего пять на пять шагов, со стенами, неаккуратно выкрашенными белой акриловой краской, с квадратным окном как раз напротив двери, – стояла всего лишь одна железная койка. На ней лежал человек, похожий на закутанную в белую материю мумию. Из-под бинтов на его руках торчали прозрачные трубки капельницы. Возле койки возвышались, словно железные вешалки, стойки с перевернутыми бутылочками. В них булькала синеватая жидкость.
Эту картину увидел Батяня, когда двое охранников проверили его документы и разрешили войти в палату. Вместе с ним в коридоре были еще лейтенант Боткинов, особист из части ПВО, следователь военной прокуратуры, а также лечащий врач.
Прапорщик Починков – именно он был той мумией на койке – услышал, что дверь открылась, приподнял голову и тихо застонал.
– Это хорошо, что он пришел в себя, – шепнул следователь военной прокуратуры – худой, словно засушенная рыба, с вытянутым лицом человек. На фоне белого халата его кожа казалась болезненно-серой.
– Это хорошо и для вас, и для нас, – ответил старший лейтенант медицинской службы Боткинов. – А вот для него как раз наоборот. Перенести перевязки после ожогов очень непросто. Пациента может убить болевой шок. Лучше бы его прямо сейчас ввести в искусственную кому.
